— Помогите! — взвыл он отчаянно со дна ямы.
— А-а-а! — завопил зал. Все кинулись прочь. Но поздно.
Трах-тара-рах! Бум-ду-бу-дум!
Ябеды и проныры, жадины и наушники дружно провалились следом.
Когда вопли прекратились и пыль улеглась. Космонавт осторожно заглянул в ловушку. Со дна доносился тихий вой.
— Ну, как там? — сочувственно спросил путешественник.
— Прекрасно, — зло ответили сразу. — А твое какое дело?
— Дело такое, — ответил Космонавт. — Думаю: доставать вас оттуда или оставить.
— Их оставь, — послышался свистящий шепот из корябедной ямы. — А меня достань.
— Что-о?! — возмутилась общая яма. — Чем мы хуже Корябеды?
— А чем вы лучше? — спросил Космонавт насмешливо. — Все вы одинаковы.
— Но я все-таки лучше, — закричал Корябеда.
— Нет мы, нет мы, нет мы лучше! — привычно загалдела общая яма.
Космонавт вздохнул.
— Слушайте внимательно, — сказал он. — То, что с вами происходит — тяжелая болезнь. И вот так, сразу, ее не излечишь. Но я знаю один способ от жадности, подлости, ябедничества…
Обе ямы смолкли.
— Какой способ? — опасливо спросил Корябеда.
— Простой, — ответил Космонавт. — Вы сами себя наказали. Вот и сидите там. Возиться с вами у меня нет времени. Да и большой охоты тоже нет. Меня ждут на других планетах. Поэтому я улетаю.
Обе ямы отчаянно взвыли.
— Те, кому вы эти ямы вырыли, — продолжал путешественник, — присмотрят за вами. Я попрошу их. А вернусь очень скоро. И попробуйте только не исправиться к этому времени.
— И попробуем, — пообещал кто-то из общей ямы.
— Ваше дело, — улыбнулся Космонавт. — Выбор у вас небольшой. Или наверх, или сидите там, сколько душе угодно. Кстати, вам удобно там?
Ямы молчали.
— Задумались, — довольно сказал Космонавт. — Вот и хорошо. Крепче думайте, ребята. И — до встречи…
* * *
— Ну и ну, — проговорил Обитатель-с-Ночником. — Есть же такие планеты…
— А мне интересно, откуда берутся они, — сказал задумчиво Обитатель-с-Книгой.
— А не все ли равно? — сказал Обитатель-с-Ночником. — На одних планетах нормальные обитатели, а этой просто не повезло.
— Нет, — возразил Обитатель-с-Книгой. — Все гораздо серьезней. Не могли же все родиться ябедами, жадинами, трусами. Скорее всего, это была обычная планета с обычными обитателями. Но однажды кто-то из них в первый раз солгал. А другой — впервые наябедничал. И струсил кто-то впервые, и предал. Все ведь когда-то происходит впервые. И никто им не сказал: это подлость, это трусость, а это предательство. Все молчали. Потом привыкли. И к подлости привыкли, и к предательству. А потом… — он замолк.
— Значит, — спросил Обитатель-с-Ночником, — ты считаешь, причиной всему равнодушие?
— Да, — твердо сказал Обитатель-с-Книгой. — Равнодушие, — он полистал книгу. — Знаешь, похоже, следующая глава кое-что объяснит нам. Слушай…
ГРЫЗОХРУСТ И РАКУШКЕРЫ
Путешественник брел по дну высохшего моря. Там и тут возвышались причудливой формы огромные ракушки. Одни попроще, похожие на гигантских улиток. Другие сложными завитушками напоминали хитроумные духовые инструменты.
Космонавт устал. Звездолет остался далеко позади, а дну бывшего моря ни конца ни края…
Путешественник присел на одну из раковин и вытянул натруженные ноги. В раковине скрипнуло. Кто-то пошевелился внутри и сказал недовольно:
— Другого места не нашел, что ли?
— Ну почему же, — машинально ответил путешественник. — Просто эта раковина оказалась ближе других.
— Вот и садись на другую, — гулко и недовольно посоветовали из раковины. — Ишь, нашел скамейку…
Вот оно что! Раковины-то не пустые… Не такая уж необитаемая планета, какой кажется.
Едва Космонавт вскочил, раковина тотчас поползла вбок. Странный след оставляла она: два ряда лунок — хоть картошку в них сажай.
Путешественник присел, пригляделся и увидел… две ноги. Вот откуда брались лунки.
— Ну, хватит, — сказал Космонавт. Ему не терпелось увидеть обитателя раковины. — Что за игра в прятки, вылезай.
— Еще чего, — с вызовом ответил тот и втянул ноги в раковину.
Космонавт постучал по твердой известковой стенке.
— Эй!
— Занято, — неприветливо отозвались изнутри.
— Да что это за планета такая! — воскликнул путешественник. — Что за жители!
— Жители как жители, — ответили из ракушки. — Живем сами по себе. И всегда так жить будем.
— А если кому-нибудь из вас вдруг станет плохо?
— Пусть сам и выкручивается, — ответили из ракушки. — Это его личная беда. Не помогать же ему, в самом деле!
— А если с тобой что-то случится? — спросил Космонавт. — Кто поможет?
Обитатель не ответил.
— Эй, — позвал Космонавт. — Ты что, уснул?
— Нет, — ледяным голосом отозвалась ракушка. — Ты мне уже угрожать начал. Вообще не желаю с тобой разговаривать.
Раковина поползла прочь. Только песок из-под резвых пяток полетел.
— Я угрожаю?! — изумился Космонавт. — Ты меня не понял! — Он бросился вслед за ползущей раковиной.
— Не подходи ко мне! — завизжал обитатель изнутри. — Не то закричу…
Путешественник растерянно огляделся по сторонам и вдруг увидел еще одного обитателя.
Коротконогое, по-медвежьи мохнатое животное стояло рядом с пришельцем и внимательно разглядывало его.
Путешественник испуганно попятился. Но мохнатик добродушно помаргивал, снисходительно причмокнул толстыми губами, мол, чего испугался?.. Был он похож на громадную пушистую игрушку. И Космонавт облегченно вздохнул: обитатель неопасный.
— Грызохруст, — мирно представился мохнатик. — Добро пожаловать на планету.
— Спасибо, — ответил путешественник. — Очень приятно. Вот, хочу познакомиться с обитателем из ракушки поближе. А он — такой странный — сердится непонятно почему.
— Я тебе помогу, — сказал Грызохруст. — Сердится-пересердится… — переваливаясь с боку на бок мохнатик подкатился к раковине. — Сейчас я вас познакомлю…
Он обнюхал ракушку, зажал ее передними лапами и с аппетитным хрустом стал обгрызать ее по краю. Будто это не раковина с обитателем, а вафельная трубочка с кремом.
— Ой-ей-ей! — заорало в раковине истошно. — Ай-яй-яй! На помощь! Карраул!
Никакого караула на планете не было, поэтому на помощь кинулся путешественник. Как подступиться к мохнатому Грызохрусту, он не знал. У того, оказывается, за толстыми добродушными губами скрывались мощные клыки. И вообще, весь его мирный вид и ласковый голос не вязались с тем, что он делал.
— Не суетись, — посоветовал Грызохруст пришельцу. — Ты здесь новенький и знать ничего не знаешь. Поэтому многое покажется тебе странным.
— Оставьте меня в покое! — вопило в раковине. Голос обитателя звучал, как из бочки. — Не хочу-у!
— А никто тебя, голубчик, уже и не спрашивает, — добродушным басом отозвался Грызохруст, перемалывая клыками раковину. — Слыхал? — усмехнулся он Космонавту.
Путешественник перестал что-либо понимать.
— Я больше не буду! — выло из раковины фальшиво.
— Раньше надо было думать, — по-отечески басил Грызохруст.
— Да объясни же толком, в чем дело, — попросил Космонавт.
— Внутри раковины сидит ракушкер, — пояснил Грызохруст. — Видишь, сколько раковин на планете. И в каждой — свой ракушкер. И все они похожи друг на друга, как одуванчики. И живут, и думают совершенно одинаково.
Космонавт заметил, что во время разговора множество раковин, неподвижно лежавших до этого, тихонько отползали подальше.
— Что же это за ракушкеры такие? — спросил Космонавт.
— Такие-сякие-разэтакие… Ракушкеры — и этим все сказано, — презрительно буркнул Грызохруст. — Им в жизни, кроме своей раковины, ничего не нужно. Ничто и никто их не волнует. — Он вдруг шепнул Космонавту: — Вот крикни «помогите».
