Кэми цокнула языком.
— Совсем не старались, — сказала она, делая снимок своим сотовым и чиркая заметки в блокноте. — Спугнет разве что парочку дроздов. Ну, может голубя. Совсем не хардорное пугало.
— Я не в восторге от созерцания чучел, — сказала Анджела. — Меня от этого не прет.
Наступила Кэмина очередь бросить на Анджелу косой взгляд.
Было кое-что еще, о чем они не говорили. Кэми узнала из вторых уст, что Анджела пыталась поцеловать их подругу Холли. Кэми должно быть почти самая худшая лучшая подруга на свете, раз Анджела считала, что не могла рассказать о том, что ей нравятся девушки.
— У тебя... — Кэми откашлялась. — У тебя была возможность поговорить с Холли?
— Нет, — резко ответила Анджела. — Много болтала с Джаредом последнее время?
— У нас часто случаются особенные моменты, например, когда я вхожу в комнату, а он сразу же покидает ее, — сказала Кэми. — Мне дорого наше прошлое.
Она проглотила комок в горле настолько колкий, будто это была роза, шипы которой по дороге вниз впивались ей в живую плоть.
— Я не хочу, чтобы... ты чувствовала себя плохо, — добавила Кэми, ненавидя себя за то, что ей приходиться говорить это. Слова становились такими неуклюжими, когда она говорила о чувствах, а не о фактах. — Я просто хочу, чтобы ты знала, что ты всегда можешь поговорить со мной. Если захочешь.
— Я не хочу, — категорически отказала ей Анджела.
Они прошли по извилистой дороге, пока не вышли на Проулок Купера, окаймленный бледными зданиями и темными деревьями. Кэми сосредоточилась на чучелах, которые встречались им по пути, и нацарапала у себя в блокноте: «Написать в своей записной книжке, что нужно избегать неловкие моменты!»
После небольшой паузы, Анджела сказала:
— Но я знаю, что могу обратиться к тебе.
Кэми легонько толкнула ее локтем, что, учитывая разницу в их росте, означало, что она заехала локтем Анджеле в бедро.
— Иногда жизнь такой отстой.
— Спасибо тебе за такое удивительное журналистское понимание, — очень сухо ответила Анджела, и Кэми почувствовала себя намного лучше.
Оказалось, что в проулке Купера каких чучел только не было, начиная от обычных соломенных, одетых традиционно, и заканчивая новаторскими, экспериментальными: здесь было одно пугало с воздушным шаром вместо головы, а другое было сделано из папье-маше. Кэми понравился страшила в розовой шляпе в цветочек у Сингхов, потому что вокруг было полным-полно чучел, которые точно были парнями. Кэми чувствовала, что дамы должны непременно участвовать в параде чучел.
— Чучело из папье-маше — это жульничество, — рассудительно заметила Кэми, когда они проходили через городскую площадь в конце Главной Улице, направляясь к Проулку Призрачная Церковь. — А страшило вырезанное из картона был очень грустным. Этого достаточно, чтобы заставить настоящего знатока по чучелам расплакаться.
Она болтала, чтобы отвлечь Анджелу от группы ребят, стоящих перед статуей давнего городского героя Мэтью Купера. В центре маленькой толпы Кэми заметила золотистые локоны Холли.
Кэми ускорилась, и вскоре она уже приблизились к церкви и проулку Призрачная Церковь.
Над городом почти сгустились сумерки, солнце закатывалось за горизонт кроваво-алым пятном, голубые и зеленые оттенки неба сменились серым и индиго. Напротив каменного входа в церковь, арки, похожей на подкову, стоял дом Томпсонов. Их сад был огорожен, в отличие от большинства садов в Разочарованном доле, черные железные прутья отбрасывали на газон тень в виде клетки. Страшила, который стоял как раз в этой клетке был одет в черный костюм. Голова его была сделана из мешка, выбеленного мелом, и она светилась в темноте.
— Страшила - вампир? — спросила Анджела.
— Пугало - гробовщик, — вынесла вердикт Кэми. Ее голос прозвучал менее уверение, чем ей бы хотелось.
Следующий дом принадлежал Сержанту Кенну, полицейскому, с которым Кэми разговаривала после убийства Николы Прендергаст. Этот же полицейский пришел на помощь в тот день, когда Роб Линберн попытался убить Анджелу. Кэми взяла Анджелу под руку и прижалась к ней.
Поскольку дом Кенна находился рядом с церковью - церковный шпиль отбрасывал черный треугольник на призрачно-серую траву. Чучело на лужайке тяжело осело в своем деревянном каркасе, понурив голову в черной шляпе. Что-то странное было в том, как оно завалилось, а тот факт, что его пропорции тела казались слишком реалистичными, заставили мурашки пробежать по спине Кэми. Это чучело напомнило ей кого-то мертвого. Но это показалось ей уж вовсе нелепостью. Ей явно мерещилась подобная ерунда из-за владельца дома. Она могла разглядеть солому, торчащую из рукавов чучела. Продолжая держаться за Анджелу и увлекая, Кэми поставила одну ногу на темную мокрую траву и наклонилась, чтобы получше рассмотреть лицо чучела.
В тени его шляпы, глаза страшилы блестели, не металлическим блеском, а влажным блеском живого существа. Пальцы Кэми сильнее вцепились в руку Анджелы. Ей почудилось какое-то мерцание, блеск страшиленных глаз на мгновение исчез и Кэми поняла, что только что произошло.
Пугало моргнуло.
— Анджела, — сказала Кэми низким, очень спокойным голосом. — Думаю, что сейчас самое время бежать.
Чучело начало двигаться, высовывая свои жесткие руки из деревянной рамы, где он был размещен. Кэми наблюдала за всем этим с парализованным увлечением, когда тот вытянул ногу и сделал шаг в их сторону.
— Кэми, — сказала Анджела таким же низким, спокойным голосом. — Я думаю, что сейчас самое время хорошенько осмотреться вокруг.
Кэми осмотрелась и увидела, что все сады в проулке Призрачной Церкви оживали. Страшила-гробовщик в саду Томсонов уже вылез со своей деревянной рамы и перелез через забор, его круглое бледное лицо светилось как маленькая жуткая луна, выходя из темноты на встречу им.
Воздух наполнился шепотом, больше похожем на шелест соломы. У себя за спиной Кэми услышала крики и как люди бросились бежать. Она отпустила руку Анджелы и ухватилась за ветвь тисового дерева, принадлежащего Кеннам. Кора обожгла её ладони холодом, и Кэми сильно затрясло, будто от электрического тока, пока ветка не отломилась от дерева.
Анджела прошлась по проулку Призрачной церкви и нарвалась на страшилу Томпсонов. Она пнула чучело в живот. Но это не возымело никакого эффекта, оно даже не качнулось. По дороге, шатаясь, шло еще одно пугало, кровоточа соломенным крошевом, надвигаясь прямо на Анджелу. Кэми выбежала на улицу, размахивая своей веткой.
Анджела развернулась и схватила одного из страшил Томпсонов за руку. Чучело оторвало свою руку и бросилось на неё с такой легкостью, будто оно умело летать. Анджела же бросилась на пугало, безыскусно, не применив ни один из приемов самозащиты, которые им показывал Ржавый. Она руководствовалась лишь яростью, хватая страшилу, чтобы разорвать его на мелкие кусочки голыми руками.
Очередное чучело, которое Кэми удерживало в страхе своей веткой, осмелело, мешковина его ног шаркала в соломе, которая из него же и вываливалась, дернулось сначала в одну, потом в другую сторону. Голова его была сделана из репы, качалась из стороны в стороны, когда чучело делало выпад. Кэми внимательно посмотрела в темные дыры глаз и у неё возникла идея. Она пошла в наступление, хотя каждая клеточка её тела призывала бежать без оглядки прочь, и со всей силы ткнула своей палкой в ухмыляющуюся физиономию.
Лицо страшилы раскрошилось, превратившись в овощное пюре, когда она нанесла несколько ударов, один за другим. В это время Кэми коснулись руки чучела в резиновых перчатках, заполненные потрескивающей соломой. Они шарили в пространстве, пытаясь схватить девушку за горло. Кэми сдержала, рвавшийся наружу, крик и била по его голове до тех пор, пока репа не свалилась на землю и чучело не осело вниз бесформенной кучей соломы и одежды.
Кэми завертелась на месте, все еще размахивая своей веткой, выкрикивая имя Анджелы. Но похоже, Анджела уже поняла, что ей нужно делать. Она сидела на корточках на дороге, раздирая шею существа, пока мешковина не издала ужасный звук рвущейся ткани, и только после этого Анджела поднялась во все рост, держа в руке в качестве трофея выбеленную голову.
