Командир корабля, как и остальные, видела, что Шон грубо и бесцеремонно обращается с нелюбимой и быстро надоевшей ему девушкой. А бедняжка все терпит, унижается, лишь бы только не потерять любимого!

Радиста все чаще видели заплаканной, а Шон уже открыто орал на нее при людях. Тайна как-то даже увидела на щеке Ренаты яркий след от пощечины. Но несчастная дурочка продолжала бегать, как собачонка, за впадающим в бешенство уже от одного ее вида астрофизиком.

Теперь Шон проводил время в обществе пилота Клары Нортон. Если Рената была белой мышью, то Клара – серой. От предыдущей пассии Клара отличалась лишь редкой распущенностью в сочетании с ханжеством.

Тайна тоже удивлялась нынешним предпочтениям Шона: раньше он предпочитал более ярких и жизнерадостных особ. Или теперь поблекший красавец способен заинтересовать только таких унылых норушек, как Рената, или же донельзя потасканных, как Клара?

Узнав о новой подружке Шона, радист совсем обезумела и с кулаками набросилась на ту, что увела у нее любимого. Счастливая соперница Ренаты Минц вынуждена была пожаловаться командиру, продемонстрировав на руках синяки и расцарапанное лицо.

Тайна вызвала виновную к себе. Радист вошла как-то бочком, вся исцарапанная так же, как и новая избранница Шона. Рената стояла, не поднимая глаз, чтобы скрыть лютую ненависть, которую она питала к этой холеной, надменной красавице, той, как она подозревала, что была единственной любовью мужчины ее мечты.

«Нет, она никогда не любила Шона, она вообще не способна любить», – думала Рената о блестящей красавице-миллиардерше. «Конечно, она же такая красивая! И такая богатая! Будь у меня столько же денег, я бы выглядела не хуже».

Тайна была вынуждена предупредить провинившуюся подчиненную о недопустимости подобных разборок впредь, пригрозив ей серьезным наказанием.

Рената подняла глаза, и взгляды двух женщин, влюбленных в Шона Спенсера, встретились… Тайна смотрела на Ренату и не узнавала девушку: ее прекрасные глаза, еще совсем недавно сияющие, словно два сапфира, теперь никто бы не назвал голубыми. Они, словно потухшие угли, покрытые золой, стали почти незаметны на бледном, измученном лице девушки.

Глядя на униженную, страдающую Ренату, потерпевшую крушение всех своих надежд, Тайне вспомнилась надпись на браслете, когда-то изготовленном для нее Алексом: «То зло, которое они принесли бы нам, они теперь приносят другим».

Радист быстро пробормотала слова извинения, а затем, не выдержав, зарыдала и бросилась прочь из кабинета шефа. Тайна вздохнула: ей стало жаль несчастную, люто ненавидящую ее девушку из трущоб. Отмеренные этой девушке страдания были не больше тех, что перенесла сама Тайна, но вот духом Рената была гораздо слабее…

Впрочем, командир считала, что каждый получает то, что заслуживает… Унижением и слезами любви не добьешься. Уж если мужчина не любит, то не поможет ничто. Можно добиться внимания, секса, даже брака, но не любви…

Тайна, испытавшая от визита Ренаты странное душевное смятение, решила, что ей нужно немного отдохнуть. В оранжерее, среди любимых растений, она всегда находила покой и умиротворение... Тем более, что Тайна сразу подружилась с астробиологом Садако Номура.

Из досье:

«Садако Номура, астробиолог, 2099 г.р. Потомок японской императорской династии. Трудоголик. Участница длительного полета. Награждена Золотым крестом. Мастер боевых искусств. Характер спокойный, дружелюбный. Очень исполнительна. Неамбициозна. Вредных привычек не имеет».

Прелестная маленькая японка содержала свою оранжерею в идеальном состоянии. Тайна была уверена, что и она сама не смогла бы лучше поддерживать порядок в этом царстве быстро растущих, буйно цветущих и обильно плодоносящих растений. Именно здесь, в «зеленом царстве» оранжереи, командир корабля всегда чувствовала себя наиболее комфортно и расслабленно. Первая профессия не забывается, как и первая любовь…

Тайна, как никто другой, могла оценить трудолюбие хрупкой, изящной Садако, тем более, что у девушки не было роботов-помощников, как когда-то у нее на «Неустрашимом». И хотя красивой японке понемногу помогали все члены экипажа, все равно ей приходилось трудиться целыми днями, не покладая рук. Но астробиолог, как когда-то сама Тайна, очень любила свою работу и делала все с огромным удовольствием, никогда не считаясь со временем.

Правда, на научные опыты времени уже почти не оставалось, и потому в оранжерее проводились лишь простейшие исследования. Тайна давала Садако множество полезных советов, за что та была искренне благодарна командиру.

Именно на милую, скромную Садако вначале и обратил внимание Шон Спенсер. Японке он тоже очень нравился. Но сдержанная и дальновидная девушка предпочла отвергнуть его ухаживания и сохранить дружбу с командиром, которая была ее кумиром.

Садако была убеждена, что Тайна и Шон непременно будут вместе, ведь они просто созданы друг для друга! Ведь ясно, что Шон вовсе не любил тихую, бесцветную Ренату, а просто использовал бессловесную, пылко влюбленную дурочку. Не любит он и развратную Клару, прикидывающуюся скромницей. А вот на красавицу Тайну Шон смотрит совсем по-другому…

А Рената в это время просто сходила с ума от ревности. Она ненавидела и богатую зазнайку Тайну, и большеротую ехидну Клару, и двуличную ханжу Садако, да что там: она ненавидела всех женщин гравилета и желала им мучительной смерти!

Но вконец запутавшаяся и совершенно павшая духом девушка из трущоб понимала, что она слишком слаба духом и никогда не решится причинить вред ни Тайне, ни Кларе, ни кому-то еще, и поэтому, презирая себя, страдала вдвойне…

Тайна хорошо понимала состояние отверженной и страдающей Ренаты, по-своему сочувствовала ей и даже как-то сказала об этом Садако:

– В ее годы я чувствовала то же самое. Сама прошла через все это. Шон всегда был таким: вначале очаровывает, а потом без конца только разочаровывает… Да что там! Он просто медленно убивает… И я точно также люто ненавидела соперниц, да что там, боялась каждой женщины, которая окажется рядом с моим избранником... Я готова была убить их, причем самой медленной и мучительной смертью. Вот какой дурой я была в молодости! Точь-в-точь, как Рената! Но со временем это проходит…

– Ты?! – изумилась японка. – С твоей-то красотой, умом и богатством? Да все мужики, включая Шона, должны валяться у твоих ног!

– Было и такое… Но, видишь ли, мне почти никто никогда не нравился… Такой уж у меня характер. В своей жизни я любила лишь троих мужчин. Нет, лгу – двоих... Один любил меня… И всех я потеряла… В том числе и Шона… Вернее, это он потерял меня. Сам виноват…

К счастью, с годами умнеешь. И теперь-то я уже знаю, что одинаково прекрасны обе ипостаси жизни … И состояние пылкой влюбленности, когда цветешь, сияешь и летаешь только от того, что он есть на свете… И когда независима и свободна от любви…. В первом состоянии ты счастлива без причины, во втором – торжествуешь, что смогла выдернуть эту занозу из сердца, и гордишься собой. Вот во втором я сейчас и нахожусь…

– А Раджив? Вы с ним почти неразлучны… Удивляюсь, как ты можешь с ним общаться, хоть он и гений, но такой зануда…

– Ну, Раджив – родственная душа. Это особый случай… У нас на самом деле очень много общего. Он – очень хороший человек и настоящий друг. Я им восхищаюсь…

– А Александр?

– Тоже. Он – замечательный. Каждый из них хорош по-своему, но в целом, это, конечно, совсем, совсем не то… Нет в них ни капли того, что есть в Шоне. Что-то такое, что мгновенно зажигает и долго не дает погаснуть… Что волнует и не дает забыть…

Садако вздыхала. Ей нравились и Тайна, и Шон. Девушка так хотела, чтобы они были счастливы вместе!

А вот нелюдимый, но, оказывается, очень острый на язык индиец, явно недолюбливал Шона, и потому презрительно отзывался о нем, о Ренате и Кларе: «Старый облезлый кот, обхаживающий очередную зачуханную, но юную кошечку». Такого же мнения были и другие обитатели гравилета...