— Я сделаю для вас все, что от меня зависит, — пообещал Тимофей, — но и вы помогите мне. Вначале расскажите, как вы сюда попали. — Он знал его историю от посторонних людей, а теперь была возможность услышать ее из первых уст.

— Вам не позволят долго со мной разговаривать, даже жену близко ко мне не допускают, — предупредил Сенин, — поэтому я очень коротко. Зубков самым подлым образом обманул меня, взял и уволил без всяких на то причин. А ведь я все эти годы нес на своих плечах основную тяжесть банковской работы. До сих пор не понимаю, что на меня нашло. Я схватил свой старый пистолет с холостыми патронами и хотел его припугнуть. Девица из службы охраны налетела на меня, скрутила. Потом решение медкомиссии — и в психиатрическую больницу. Зубков все устроил. У него кругом схвачено. Он был здорово напуган и таким образом убрал меня. Я ведь был взбешен и сдуру пригрозил разоблачить его.

— А вы действительно в курсе всех его дел? — спросил Тимофей.

— Знаю только, что он манипулировал огромными суммами денег, они приходили в банк, а потом удивительным образом исчезали. Как он это делал, можно только догадываться. Зубков никого, в том числе и меня, близко не допускал к этой части финансовых оборотов. Так что в смысле фактов я пас. Могу только назвать вам фирму, с которой он вел свои дела. Запомните?

— Конечно, — кивнул Тимофей.

Сенин дал почти полную справку об этой фирме. Он сказал, что Зубков пользовался не только ее юридическими услугами, но и чисто коммерческими. Через нее Зубков частенько осуществлял свои финансовые махинации.

— У вас есть доказательства? — Тимофей пристально посмотрел на Льва Георгиевича. — Вспомните хотя бы один факт, это очень важно.

Сенин задумался, потом хитро подмигнул ему:

— Хорошо, я дам вам два документа. Это «платежки», свидетельства о перечислении денег на счет этой фирмы — одна на двести тысяч долларов, другая на сто пятьдесят.

— За что же были уплачены такие суммы? — удивился Тимофей.

— Документально все было оформлено правильно, — объяснил Сенин. — Перечислялись различные услуги: юридические консультации, выпуск всевозможных справочников, арбитражные дела, адвокатура и защита интересов банка в судах и прочее. Прейскуранта тут нет, цены договорные и формально вполне могут соответствовать всем этим вещам. Но фокус в том, что на деле никаких подобных услуг банк не получал. Их придумал сам Зубков. Хранил эти «отчетные документы» и «платежки» в кабинете, в своем сейфе. Никто о них не знал. Кроме меня.

— Как же удалось это вам?

Губы Сенина тронула улыбка:

— Единственный раз в жизни поступился своими принципами: никогда не брать чужого. А дело было так. Задержался я однажды в банке до позднего вечера, разбираясь с обиженными клиентами. Зубков запретил возвращать им деньги, возложив на меня задачу улаживать конфликты. Я решил разрешить наконец этот острый вопрос с шефом и перед уходом домой зашел к нему в кабинет, надеясь, что он еще у себя. В приемной никого уже не было. Кабинет его был открыт. Я вошел. Зубкова на месте не оказалось. Собрался было уже уходить, и тут заметил, что дверца сейфа чуть приоткрыта. Видимо, Геннадий куда-то спешил и впопыхах оставил ее открытой. Я заглянул туда. И дело не в любопытстве. Я давно догадывался о его неблаговидных делишках, но вида не подавал. Понимал, что стоит мне только намекнуть на это, как тотчас вылечу с работы. Он чувствовал опасность в моем лице и потому при первой же возможности постарался от меня избавиться. Если бы знал, что у меня есть какие-либо доказательства, то я психушкой бы не отделался. Он попросту ликвидировал бы меня. Так вот, одного взгляда мне было достаточно, чтобы убедиться, какие это ценные документы. Я рисковал страшно, но пересилил свой страх. Закрылся на ключ, вытащил из сейфа бумаги и сделал копии на ксероксе, находящемся здесь же в углу кабинета. Потом все сложил обратно в сейф и ушел.

— Где же сейчас эти документы?

— Дома, конечно. Спрятаны в надежном месте. — И совершенно неожиданно добавил: — Я могу их вам передать.

— Ваше время истекло. — В кабинете появился главврач. — Я должен забрать больного на процедуры.

— Врет он, — возмущенно воскликнул Сенин. — Никаких процедур у меня нет. Видно, он позвонил кому-то, и ему велели прекратить встречу.

— Вот видите, — с укором взглянул врач на Тимофея. — У него больная фантазия, ему надо отдохнуть. — Он обратился к Сенину: — Пойдемте со мной, а то придется вызывать санитаров.

Тимофей поднялся, загородил Льва Георгиевича:

— Мы не закончили разговор. Оставьте нас, пожалуйста.

Главврач побагровел:

— Как вы смеете распоряжаться здесь! Командуйте в своем ведомстве, а в своей больнице я хозяин! Вот вызову сейчас людей, и они выкинут вас отсюда ко всем чертям.

Тимофей холодно улыбнулся:

— Вы, наверное, забыли, что перед вами сотрудник спецслужбы. Мои ребята, кстати, находятся у больницы, и им потребуется не больше минуты, чтобы оказаться рядом со мной и арестовать любого, кто попытается помешать работать.

Предупреждение охладило пыл главврача.

— Я понимаю вас, но и вы войдите в мое положение…

— Мы теряем время, — прервал его Тимофей, доставая из кармана сотовый телефон. — Так мне вызывать сюда людей?

— Не надо, — приподнял он руку, — продолжайте, я возьму на себя ответственность. — И быстро вышел из кабинета.

— Давно бы так. — Тимофей встретился с затравленным взглядом Льва Георгиевича, подбадривающе ему кивнул: — Я слушаю вас.

— Из всего, что я забрал в сейфе, особый интерес представляют две «платежки», о которых я вам говорил. По своим каналам я узнал, что первая, на двести пятьдесят тысяч долларов, предназначалась Гавриилу Калганову, начальнику одного из управлений Центробанка, а другая, на сто пятьдесят тысяч, — Константину Сарычеву, чиновнику из президентской команды.

— И на это у вас есть доказательства?

— Увы, — развел руками Сенин, — только устные свидетельства. Но эти люди, поделившиеся со мной информацией, вряд ли будут подтверждать ее официально. Но зато есть любопытная фактура. Калганов купил роскошный особняк в ближайшем Подмосковье, а Сарычев — дом на берегу Средиземного моря. Это можно проверить.

— Откуда же в банке берутся такие шальные деньги? — не мог не спросить Тимофей.

— Источников много, — уверенно сказал Лев Георгиевич. — Зубков ими пользовался умело, для своего кармана, естественно. Следов не оставлял. Вон как ловко очистил закрома своего банка, комар носа не подточит. А куда дел все это богатство? Там, за рубежом, в недвижимость превратил, счета открыл в оффшорной зоне. Что же касается вышеназванных «платежек», то, думаю, он использовал полученный из Центробанка кредит. А выбил его для Зубкова тот же Калганов.

— Откуда вам это известно?

— Законный вопрос, — кивнул Сенин. — Дело в том, что моя жена до последнего времени работала в управлении Калганова и была в курсе всех «вливаний», получаемых Зубковым.

— Что же их связывало? С чего это такая забота Калганова?

— Формально деньги шли на благие цели: на укрепление финансовой системы и, в частности, банка Зубкова. Вроде бы придраться не к чему. На самом же деле деньги разбазаривались, оседали в карманах управляющего, его «шестерок», а также использовались в виде взяток нужным людям. Ну, а почему особое внимание Калганова к Зубкову, так все очень просто. Они партнеры по криминалу. Жену мою тоже уволили вскоре, вслед за мной, — добавил он с горечью.

— Вы называли еще Константина Сарычева, — напомнил Тимофей.

— Мне доподлинно известно, что этому типу Зубков регулярно отстегивал довольно крупные суммы, — уверенно сказал Сенин. — Точно не знаю, за какие заслуги, но одно то, что управляющий банком до сих пор на своем посту, свидетельствует о многом. К сожалению, Зубков допускал меня к делам, связанным только с официальными финансовыми операциями. Поэтому я могу с полной определенностью назвать лишь эти две фамилии, о которых знаю, — Калганов и Сарычев. Первый работает в Центробанке, второй там, — Сенин показал пальцем вверх.