Пролог
В мире есть множество абсолютно несовместимых вещей, типа льда и пламени, и, конкретно у меня имеется теперь собственная такая несовместимость - бухло и водный транспорт. Начиналось всё очень хорошо, после защиты диплома мы всей группой решили отметить это дело на речном трамвайчике. Сказано - сделано. Затарились алкоголем, закусью, да и метнулись на Воробьёвы горы, ибо так было ближе всего. Добрались до набережной, купили билеты и взошли на борт как раз подплывшего трамвайчика. Тут, правда, пришлось постараться, чтобы не слишком светить бухлом. Нет, распитие не воспрещалось, но у них там был собственный бар, и мы понятия не имели, можно ли туда со своими напитками, а потому решили не рисковать. Устроились мы на свежем воздухе, рассевшись за сдвинутыми вместе столиками. Так как столики были круглыми, сдвинуть их оказалось не легко, но мы справились и с этим.
Начиналось всё хорошо, расселись, разлили водяру - не самую хорошую, признаю - по пластиковым стаканчикам, раскрыли банки со шпротами и маринованными огурчиками, выставили на стол несколько пакетов разнообразного сока. Не густо, согласен, но для небольшого застолья покатит. Большое мы планировали позже, когда нам наши дипломы выдадут. Когда мы были уже изрядно навеселе, оказалось, что не мы одни такие умные. Подышать свежим воздухом вышли с шестеро парней в компании пяти девиц. То, что это тоже бывшие студенты заметно бросалось в глаза. Далее последовал обмен любезностями, в ходе которого выяснилось, что это самые настоящие выпускники МГУ, что логично, если учитывать, где мы сели на трамвайчик.
Как это обычно бывает с компаниями подвыпивших молодых людей, мы сначала сцепились языками, а после и кулаками. Поводом, разумеется, послужили девушки - у нас их оказалось побольше, да и выглядели они намного привлекательнее. Оппоненты считали иначе.
В общем, мне прилетело почти сразу, как только я выбрался из-за стола. Обидно, даже зацепить никого не успел... Ну да это только пол беды. От удара меня повело в сторону, прямо к перилам борта, через которые я благополучно перевалился.
Только не в Москву-реку! - Успело пронестись в голове, прежде чем зеленоватые воды главной реки столицы поглотили моё бренное тело.
Глава 1
Пробуждение было не из приятных, ибо болело всё. И если больную голову я мог объяснить похмельем, то почему у меня суставы ноют, я не понимал. Ну и, конечно, наибольшие муки мне доставлял правый глаз, который болел так, будто мне в глазницу раскалённой кочергой ткнули. Поднеся к нему руку я понял, что не так уж и не прав, ибо глаз закрывала какая-то мокрая тряпка, из под которой до середины щеки шла глубокая царапина, стянутая швами.
Походу, глаза-то и нет, - чуть отстранённо подумал я. Только спустя несколько секунд на меня накатило осознание сего факта.
Следующие несколько часов, сколько именно я ответить затрудняюсь, я провёл в истерике, то рыдая от боли, то хохоча непонятно от чего. В общем, во всю сходил с ума, но, в конце концов, успокоился. Смирился, так сказать, с данностью. После чего решил всё же осмотреться.
Единственным оставшимся глазом я тупо оглядел песчаный пляж, на котором находился, спокойную воду, тянущуюся прямо к горизонту, и стену джунглей прямо позади меня. Нда, набережную Москвы-реки это всё напоминало мало. Кроме меня на пляже присутствовали ещё какие-то деревянные обломки, так что при данном антураже я больше походил на жертву кораблекрушения, а не собственной глупости, каковой, по сути, и являлся. Бухло и плавсредства - больше никогда!
Очередным открытием стало то, что тело своё я категорически не узнавал. И дело тут вовсе не в отсутствии глаза. Просто теперь я был стройным и атлетичным, в то время как раньше у меня было довольно плотное телосложение. Толстяком я себя не считал, скорее крепышом. Коренастым, широкоплечим, и с внушительными кулачищами. Вспомнив это, мне стало вдвойне обиднее, что не успел пустить их в ход на трамвайчике. Сейчас же я являлся обладателем узких ладоней с длинными пальцами, прямо как у пианиста какого.
Из-за того, что лицо моё было на ощупь гладким, без каких либо намёков на щетину, я сделал вывод, что стал ещё и младше, вдобавок. Вопрос только, насколько младше. На всякий случай попробовал сказать что-то вслух, но зашёлся сухим кашлем. Откашлявшись, злобно выругался. То, что голос оказался не мой, меня уже не удивило. Удивило то, что он был звонким, как у ребёнка или женщины. На всякий случай проверил себя на наличие необходимых любому мужчине органов, после чего с облегчением перевёл дух - лучше уж ребёнком, чем бабой. Судя по развитию тела, мне было точно больше двенадцати, но меньше шестнадцати. Зная, как по-разному может проходить взросление, точнее определить я не смог. Эх, было бы зеркало, вот тогда...
Ещё следует упомянуть, что из одежды на мне были только узкие чёрные бриджи, да просторная белая рубаха, причём и то, и другое - мокрое. Хорошо хоть тепло тут, а то уже давно окоченел бы, не приходя в сознание от морского бриза.
Итак, что мы имеем? Незнакомое тело и незнакомое окружение. Плюс мокрые штанишки и отсутствие правого глаза. Вывод один - попадалово! Совершенно обычное, классическое попадалово, прям как в книжках пишут. Ну или это у меня галлюцинации такие после дешёвой водки и москваречной водички. А была ли вообще эта водка и водичка? Может я родился здесь, а после кораблекрушения потерял память и сошёл с ума?
Так, Арсений, возьми себя в руки! А то ещё додумаешься до того, что вся твоя жизнь - это сон собаки! И завязывай сам с собой разговаривать! Завязывай, говорю!
После того как я немного пришёл в себя, тут же принялся анализировать ситуацию. Попаданство своё я принял как факт, и теперь оставалось разобраться, куда именно я попал. В чужом ли я мире, или в прошлом своего? Судя по вполне качественной одежде и её фасону, это уже не средние века, что радовало. Впрочем, применительно к другому миру, взаимосвязь одежды и нравов была не столь очевидной. А вот это огорчало.
С предыдущим владельцем тела тоже всё не понятно - никакой памяти я не получил, да и вообще чувствовал себя так, будто таким всю жизнь и был. В том смысле, что никаких неудобств, связанных с передвижением я не испытывал, хотя моторика у этого тела была совершенно иная. Специально побегал, попрыгал и даже на руках походил, чего никогда раньше даже не умел. Ну хотя бы тело приличное попалось, и то хлеб. Жаль, что одноглазое.
Усевшись на песок, почувствовал, что неплохо было бы чего-нибудь сожрать. С тоской оглядевшись по сторонам, поднялся и пошёл вдоль берега, в ту сторону, где было больше обломков. В джунгли я идти не решился, босиком там не побегаешь, да и кто знает, что в них обитает? На берегу как-то спокойнее, да и возможность добыть пропитание существенно выше. Нет, рыбу ловить я не умел, ровно как и охотиться, но надеялся, что на берег выкинуло хотя бы что-то из припасов. Да, это оно, великое русское 'авось'!
В каком-то смысле удача мне всё же улыбнулась. За несколько часов блуждания от обломка к обломку, единственной моей находкой стал невесть как уцелевший кувшин с винищем настолько жутким, что от его запаха слёзы на глаза... то есть на глаз наворачивались. Его я решил приберечь на самый крайний случай, который наступил, когда солнце уже клонилось к закату. Во рту стоял дикий сушняк, а в животе будто разверзлась чёрная дыра. К тому моменту я успел найти ещё кое что, а именно деревянный ларец, запертый на небольшой, но прочный на вид замочек.
Замок сопротивлялся недолго - выдержал всего-то сотни три ударов подобранной неподалёку каменюкой. Содержимое его меня крайне обрадовало, потому как выглядело съедобным. Ну, почти... В общем там лежал какой-то то ли фрукт, то ли овощ, формой и размером напоминающий баклажан, только голубого цвета и со странным узором из завитушек на кожуре.
