И вот теперь мы вступаем в святая святых моего клуба. Место, которое обожают все женщины, – примерочную. Войти в примерочную кабину все равно что впервые остаться наедине с любимым. Здесь вы наконец можете прижимать свою награду к себе и предвкушать обладание ею. Спрятавшись от назойливых глаз, вы можете ласкать и целовать ее, а потом вступить с ней в отношения, полностью подчинив себе. В примерочной вы наслаждаетесь своей победой, торжественно вступаете во владение.

Вполне довольная, я подхожу со своей наградой к кассе. Знаете, почему члены клуба никогда не воруют? Боятся утратить членство, а хуже этого ничего нет. Кипение в крови у меня стихает, однако ненадолго – когда я начинаю думать, сколько предстоит купить, чтобы поместить мое сокровище в достойную оправу, оно начинается снова. Новое платье – это только начало, теперь надо тщательно обдумать все остальное, вплоть до цвета и рисунка чулок. Деньги, которые выделены на мое тело, я трачу с умом.

Я абсолютно счастлива, и чувство это не покидает меня до возвращения домой. Религию счастья подарили нам американцы. И теперь мы хотим, чтобы все в мире обрели это счастье и покупали, покупали, покупали… Тогда настанут мир на земле и всеобщее благоденствие. Вы замечали, какими счастливыми выглядят жители этой страны? Совсем как в Америке. Но наше счастье отличается от американского. Счастливыми нас делает принадлежность к клубу. Однако этим мы обязаны вам. Если бы вы не вложили в нас стремления к счастью, мы бы не помышляли ни о каких клубах.

У вас изумленный вид. Мне нравится, когда вы удивляетесь. Наверное, поэтому я и делюсь всем этим с вами. Поначалу я чувствовала себя виноватой, выбалтывая свои секреты. Но теперь знаю, что мне нечего стыдиться – ведь в моем поведении нет ничего противоестественного. Наоборот, все, что я делаю, не только нормально, но даже неизбежно, поскольку все люди тайно завидуют друг другу. А зависть объединяет людей сильнее, чем любовь. Однако женская зависть имеет свои особенности. У женщин ведь нет иерархии. Каждая женщина завидует всем другим женщинам. Мы прекрасно знаем, что, как бы мы ни старались, нам всегда можно найти замену. Потому что место женщины в обществе определяют мужчины. И не важно, работает она или сидит дома, итог всегда один. Поэтому домохозяйки ненавидят работающих дам, и наоборот. Какими бы разными мы ни казались с виду, начинка у нас одна.

А с домохозяйками дело обстоит сложнее. Мы можем быть членами разных клубов – теннисных, потребительских, благотворительных, здорового образа жизни, бега трусцой или икебаны, – но дома у нас у всех одинаковые, так же как ежедневная рутина и вообще весь образ жизни. Вы знаете, что по понедельникам вам может не хватить маринованной трески, если вы придете в супермаркет слишком поздно? А по вторникам там всегда нехватка говядины. В четверг – дефицит креветок и красного луциана. В пятницу вообще ничего не найдешь, и все мы покупаем только яйца. Вы представляете? Мы такие одинаковые, что даже семьи свои кормим одним и тем же. Тогда почему нашим детям не быть на одно лицо?

Вот этого мы больше всего и боимся.

Ведь если все женщины слеплены из одного теста, чем наши дети могут отличаться друг от друга?

Превратить своих детей в вундеркиндов – вот единственный способ выделиться из безликой массы. Они должны получать только самые лучшие оценки и во всем быть первыми. Это единственный путь к успеху. Но чтобы сделать из ребенка вундеркинда, ты сама должна превратиться в суперженщину. И домохозяйки прилагают для этого все мыслимые усилия, неустанно трудясь и заставляя трудиться своих отпрысков. Мы не жалуемся, просто упорно идем к цели, подчас падая замертво от изнеможения. Мужчины на такое не способны.

«Что она такое несет? Она что, не в своем уме?» – словно написано у вас на лице. Я ведь суперженщина и могу читать по глазам.

Дорога к совершенству скрыта завесой тайны, и так будет всегда. Но я приоткрою для вас эту завесу. Чтобы стать сверхчеловеком, нужно создать внутри себя что-то вроде поляны, куда вы будете выбрасывать весь свой мусор – усталость, раздражение, ненависть к семье и своим обязанностям, серую рутину будней. В бесконечной тишине ночи вы станете следить, как на ваших дьявольских угодьях прорастают сорняки. А днем придется их усердно вытаптывать, создавая мифический образ сверхженщины.

Иногда, правда, сорняки растут слишком быстро, заслоняя от нас небо. Тогда настает время извлечь на свет божий полуживую девушку, похороненную в глубинах сознания. Только она сможет избавить нас от всесильных сорняков. Мы начинаем красиво одеваться и чувствуем себя молодыми и привлекательными. Или идем в гимнастический зал, храм или любой другой клуб, который распахнет перед нами двери и даст почувствовать свою избранность.

Поэтому нам так важен выбор клуба. Там мы обретаем себя. Переступив его порог, чувствуем себя совсем иначе. На нас нисходят спокойствие и умиротворенность, в душе поселяется буддистская пустота. И не важно, чем отделаны стены клубов – дорогим деревом и кожей или дешевым пластиком с неоновыми трубками. На душу они воздействуют одинаково. Мы чувствуем себя счастливыми, словно наконец обрели дом.

Однако найти нужный клуб довольно нелегко. Обычно в этом нам помогают друзья. У меня не было подруг, и мои шансы попасть в нужный клуб приближались к нулю. Я вполне могла угодить в какое-нибудь унылое заведение типа фитнес-центра или кружка обучения икебане. Но от этой ужасной судьбы меня спасла Томоко.

Мне уже исполнилось двадцать семь, когда я вновь встретила Томоко. Самое смешное, что она увидела меня первой, а я не смогла узнать ее даже после того, как она окликнула меня. И все потому, что на меня навалилась макура.

По-японски макура – это полная темнота. Для меня же это слово обозначает нечто большее. Сумрачное состояние, когда ничего не хочется делать, думать или говорить. Полная безжизненность, не нарушаемая ни единым звуком или лучом света. Через нее проходят многие женщины, но предпочитают на эту тему молчать. Чтобы уйти от этого, одни начинают пить, другие ударяются в религию, а кое-кто замолкает до конца своих дней. Такое никогда не обсуждается, это один из многочисленных женских секретов.

Макура пришла в мою жизнь, когда я была беременна Харукой. Темнота, непроницаемая и бесконечная, поглотила меня внезапно, словно я опустилась на дно моря в безлунную ночь. Она обволокла сознание, лишив возможности двигаться и говорить. Я сидела в доме с задернутыми шторами, потеряв всякое представление о времени. Темнота была как бы отражением мрака моей души. Иногда я забывала забрать из садика Акиру, и мне звонила его воспитательница. Я заставляла себя подняться, с трудом одевалась и тащилась за сыном. Мои всклокоченные волосы и кое-как напяленная одежда вызывали у других матерей презрительные улыбки, и никто из них не попытался протянуть мне руку помощи. В Японии женщины должны справляться со своими проблемами сами.

В тот день, когда я встретила Томоко, ничто не предвещало появления темной тучи. Это был день моего рождения. Подарком мужа было приглашение на ужин в дорогой французский ресторан. Он предварительно договорился со своей теткой Асако, что она заберет Акиру из начальной школы и посидит с ним до нашего возвращения. Рю сообщил мне об этом, как только мы проснулись. Пока я приходила в себя от удивления, Рю, как обычно, потискал мою грудь, в темпе кончил и ушел на работу. Я ничего не успела почувствовать, но не огорчилась. Когда я отводила Акиру в садик, душа моя пела от восторга. «Какой же у меня добрый и щедрый муж, какой внимательный!» – думала я, надраивая дом и готовя ужин для Асако-сан.

К одиннадцати я все закончила. Впереди был целый день, затянутый розовой дымкой ожидания. Принимая душ, я загадала себе загадку: какого цвета свободное время у замужней женщины? Да, розового, конечно, прыснула я, а потом меня так разобрало, что я буквально стонала от хохота. К счастью, его заглушил шум воды, и он не достиг ушей соседей. На пути к станции я тщательно распланировала свой день. Сначала пройдусь по магазинам, потом где-нибудь перекушу, после чего отправлюсь в салон красоты и немного подремлю, пока они будут трудиться над моими волосами и ногтями. Если вдруг поход по магазинам затянется, просто куплю по дороге онигири[4]. Как бы там ни было, впереди меня ждет замечательный день.