Самолет, заходя на посадку, сделал круг над аэропортом, и Карен почувствовала беспокойство, которое она обычно испытывала при виде Ниццы, города, раскинувшегося на берегу Средиземного моря. Огни города и взморья мерцали и поблескивали в лунном свете, как будто кто-то далеко внизу рассыпал шкатулку с драгоценными камнями.

Карен родилась в семье француза и англичанки, и детство ее прошло в постоянных переездах из одной страны в другую, потому что родители были разведены. К счастью, именно благодаря этому она совершенно свободно говорила на обоих языках.

Карен смотрела на огни яхт, разбросанных по бухте Анже, и сердце ее замирало. Ведь одна из них вполне могла оказаться яхтой Ги Моро. Но самолет пошел на посадку, так что времени для размышлений уже не оставалось. Наконец они приземлились, стюардесса открыла двери, и Карен почувствовала чудесный теплый и душистый аромат, столь свойственный для юга Франции.

Работая курьером туристического агентства “Солнечные Туры по Ривьере” она отлично знала все ходы и выходы в аэропорту, поэтому сумела довольно быстро пройти таможенный контроль. Офицеры-таможенники поприветствовали ее улыбкой… а вот и Билл, верный, преданный Билл Джеффрис. Он уже ждал ее у стойки и выглядел при этом несколько серьезнее, чем обычно. Карен вздохнула — было совершенно ясно, что она ему нравится. В агентстве он отвечал за весь регион и был довольно неплохим парнем, но мысли Карен были заняты отнюдь не Джеффрисом. Билл был ей приятен, но она рассматривала его лишь как своего начальника, и только.

Вот он увидел Карен, помахал рукой и забрал из ее рук чемодан.

— Готов спорить, что ты весь день ничего не ела. Давай сначала поужинаем, а уж потом поедем в Канн.

Карен была в нерешительности. Она думала о Ги. Он знал о времени ее возвращения, и дома ее могло ждать сообщение от него. Две недели вдали друг от друга — для них это была довольно долгая разлука. Она знала, что его окружают красивые девушки, и только помани их… Потому-то Карен и не хотела брать полагающийся ей отпуск. На этом настояло руководство фирмы, убедив ее, что максимальная отдача в работе будет возможна только после небольшого отдыха.

… Она вспомнила, как Ги улыбался, слушая ее объяснения.

— Дорогая, жизнь без тебя будет пустой, скучной, бесцветной, — и он, наклонившись, поцеловал кончики ее пальцев. Все, что было в Карен французского, мгновенно отреагировало на его очарование, но более флегматичная английская ее сущность подсказывала, что он несколько переигрывает…

Билл тем временем уже открывал дверь машины, ожидая ее ответа.

— Знаешь, я бы с удовольствием перекусила, ведь в Лондоне я до последней минуты ходила по магазинам и у меня совсем не осталось времени поужинать.

Отъехав от аэропорта, Билл направил автомобиль в сторону старой части города. Карен смотрела на его профиль, четко очерченный встречными лучами солнца. Почувствовав ее взгляд, он повернулся к ней, и улыбнувшись, слегка пожал ее ладонь. Она чуть было не отодвинулась от него, вырывая руку, ведь в мыслях у нее были только воспоминания о том, как приятны ей прикосновения Ги, как от одного такого жеста сердце ее начинает бешено колотиться. Но Билл был неплохим парнем, с ним было очень легко и спокойно. Плюс к тому, он ведь ее босс. Не так уж и сложно постараться быть веселой и счастливой пару часов в его обществе.

— Давай припаркуем машину и прогуляемся, если, конечно, ты не очень устала, — предложил Билл.

— С удовольствием, рада буду немного поразмяться.

Попетляв по узеньким улочкам, они вышли к рыбному ресторанчику. На ужин подали жареную рыбу, домашнее красное вино — терпковатое, но очень приятное. Когда принесли кофе, у Карен уже начали слипаться глаза, а к тому времени, когда они добрались до Рю д’Антиб в Канне, она уже почти засыпала. Билл свернул на боковую улочку к отелю, стоящему на самом взморье, в котором размещались большинство туристов.

Менеджер вышел к ним навстречу, обнял Била и поцеловал руку Карен.

— Мадемуазель, я очень рад вас видеть!

Он повернулся к Биллу:

— Есть кое-какие проблемы, — начал перечислять менеджер.

Выслушав его, Билл высказал свои соображения, как всегда спокойным тоном.

Наконец, когда почти все проблемы были разрешены, они вернулись к машине и поехали вдоль Пантиеро, где у причалов стояли рыболовные суденышки с раскинутыми для просушки сетями, миновали старый город и поднялись на холм Сакю, где Карен снимала квартиру вместе с Мари Демулен, работавшей в компании, экспортирующей электронику. Здесь начинался настоящий город, истинный Канн, бухта Сен-Пьер, запруженная катерами и яхтами, россыпи маленьких кафе и бистро, где бронзовые от загара владельцы яхт встречались с возможными клиентами и договаривались об организации поездок в Сен-Тропез. Именно здесь Карен и повстречала однажды Ги. Она отправилась тогда в один из магазинчиков купить свитер. Владелец представил их друг другу, и Карен сразу подумала, что Ги — один из самых привлекательных мужчин среди тех, кого она знала. Загорелая кожа, глаза, похожие на само Средиземное море, такие же глубокие и чистые, вьющиеся темные волосы и борода. Он напомнил ей настоящего пирата времен королевы Елизаветы, так что Карен сразу прозвала его про себя “Корсаром”.

Он пригласил ее поужинать. Затем последовали чудесные поездки на машине по Провансу, вечеринки на его яхте, ведь отец Ги был богатым человеком, владельцем собственной рыболовной флотилии в Марселе. Ги открыл для нее целый мир, о существовании которого на Лазурном Берегу она, конечно, знала, но никогда не надеялась войти в него, будучи всего лишь курьером туристического агентства.

Она достала свой чемодан из багажника и, весело помахав на прощанье Биллу, легко взлетела по ступенькам к дверям своей квартиры.

Мари сейчас вряд ли будет дома, она подрабатывает вечерами в местном казино, постоянно дрожа от мысли, что с апреля по октябрь зимнее казино будет закрыто. Карен включила свет и на секунду остановилась, чтобы осмотреться вокруг. Ей очень повезло. Квартира была чрезвычайно удобна, почти роскошна. У Мари, должно быть, много денег и богатых друзей, хотя главным ее поклонником был Кристиан Лемейн, владелец казино. Карен ни разу его не видела, но знала, что по возрасту он годится Мари в отцы. Почему-то ей казалось, что на этого человека нельзя слишком полагаться. Карен любила Мари и очень беспокоилась за нее, хотя, конечно, все это совсем не ее дело.

На маленьком стеклянном столике стоял телефон, а рядом с ним лежал блокнот, куда они записывали полученные сообщения. Карен взяла его в руки. Тонким почерком Мари, столь похожим на ее собственный, было написано, “Твой возлюбленный Ги звонил, чтобы сообщить, что свяжется с тобой завтра. Надеюсь, ты хорошо провела время. Мари.”

На какое-то мгновение ее охватило острое разочарование. Она-то надеялась увидеться с Ги сегодня же вечером. А, может, это и к лучшему. Карен вдруг ощутила страшную усталость, поэтому наскоро разобрала свои вещи, приняла душ и забралась в постель. С Ги они увидятся завтра.

Аромат свежесваренного кофе вытянул ее из сладкого сна. Карен вскочила и взглянула на часы. Конечно, проспала. Мари улыбнулась, увидев ее в дверях крохотной кухоньки.

— Привет! Прости, я не дождалась тебя вчера вечером, а из казино вернулась почти на рассвете, и не стала тревожить твой сладкий сон.

Мари была восхитительно жизнерадостна, энергии ее, казалось, нет предела. Они уселись за столик у окна с видом на море и принялись за горячие круассаны с медом. Мари откинула со лба длинные пряди темных волос. Несмотря на изматывающую ночную работу, она выглядела свежо, и уже была готова к новому рабочему дню. Она обладала дивной галльской красотой. Кожа ее была подобна теплому нектару. Девушка всегда одевалась в изысканные костюмы и водила небольшой “мерседес” бежевого цвета.