Через тридцать минут, когда мои часы показывали четверть восьмого и я вовсю проклинал себя за то, что так плохо все спланировал, одно из ангажированных мною такси вылетело из-за угла и остановилось. Водитель окликнул меня и открыл дверцу.

– Они уехали, приятель.

– На вокзал?

– Наверно. Вон туда. – Он сделал разворот и нажал на газ. – Они вышли с того входа, где стоянка такси, и сели в одно. Тони у них на хвосте.

Мне не пришлось подгонять таксиста, так как машина уже неслась вперед. На моих часах было девятнадцать минут восьмого – оставалось одиннадцать минут до отхода поезда, который отбывает в Нью-Йорк в семь тридцать. Четыре минуты – и мы уже остановились у вокзала, сделав причудливый разворот. Я выскочил из такси. Прямо перед нами женщина расплачивалась с водителем, а рядом с ней стояла девчонка.

– Ну ты и остолоп, – прошипел таксист. – Они же не слепые, верно?

– Все в порядке, – заверил его я. – Они знают, что я их преследую. Это война нервов.

Откуда-то вынырнул Тони, и я, расставшись еще с десятью долларами, вошел в здание вокзала. Работала только одна касса, и возле нее стояли мама с дочкой, покупая билеты. Я быстро отошел в сторонку. Поезд отходил через три минуты. Я уже собирался бросить взгляд через плечо – что их там задержало? – когда они промчались мимо меня, держась за руки. Впереди бежала дочь, которая тащила за собой мамашу. Я наблюдал, как они садятся в поезд, но сам оставался на платформе, пока не был дан сигнал к отправлению. Колеса завертелись, и тогда я вскочил на подножку.

В вагоне-ресторане было немноголюдно. Я заказал двойную порцию апельсинового сока, оладьи из пресного теста с жареной ветчиной, кофе, французские тосты с сосисками, виноградное желе и еще кофе. Мы с желудком помирились и решили забыть о размолвке.

Я отправился взглянуть на семейку, и тут устыдился собственной черствости. Я был голоден как волк, так что не подумал о них. Но, пройдя три вагона и увидев их бледные лица, понял, что и они проголодались. Конечно, их одолевали другие заботы, но, судя по измученному виду, с утра у них не было ни крошки во рту. Они не успели что-нибудь перехватить по пути, а при их образе жизни им и в голову не пришла мысль позавтракать в поезде.

Я вернулся в конец вагона, встал лицом к пассажирам и объявил:

– Позавтракайте в вагоне-ресторане, он через три вагона отсюда! Цены умеренные!

Затем я пошел по проходу, повторяя свое приглашение с должными интервалами, пока не добрался до того места, где сидели мать с дочерью. Это сработало. Обменявшись несколькими словами, они встали и неуверенной походкой двинулись вперед. Между прочим, моя агитация подействовала не только на них: в вагон-ресторан отправились женщина, мужчина и супружеская пара.

К тому времени, как семья вернулась на свои места, до Нью-Йорка оставалось меньше часа пути. Я взглянул на них, когда они шли по проходу.

Мать маленькая, с круглыми плечами, в волосах проглядывает седина. Нос тонкий, но заостренный уже не столь удручающе, как совсем недавно, когда она умирала с голоду.

Нэнсили выглядела лучше и гораздо смышленее, чем на фотографиях в газетах и в описании Сола. Пышные светло-каштановые волосы спадали ниже плеч, глаза были такие темные, что лишь вблизи удавалось разглядеть: на самом деле они синие. Ни острого материнского носа, ни огромного лба папаши. Если бы я учился с ней в школе, с радостью угостил бы ее кока-колой или даже мороженым с сиропом.

Я прекрасно сознавал, какая опасность поджидает меня, как только мы сойдем с поезда на Пенсильванском вокзале и начнем подниматься по лестнице. Поэтому я заранее решил, что́ делать, если они направятся к стоянке такси, автобусу или в метро или если мамаша попытается войти в телефонную будку.

Я следовал за ними по пятам, но делать ничего не пришлось, и прогулка оказалась приятной. Они поднялись на эскалаторе, покинули вокзал через северный выход и повернули налево. Я не отставал.

На Девятой авеню они направились на север, а на Тридцать пятой улице снова повернули налево. Теперь не оставалось сомнений: они движутся прямо к дому Вульфа, чем я, естественно, был доволен.

Взглянув на часы, я обрадовался еще больше. Было ровно одиннадцать, так что Вульф спустится из оранжереи и усядется в свое кресло как раз вовремя, чтобы их приветствовать.

Так и случилось. К западу от Десятой улицы они начали посматривать на номера домов, а я стал сокращать расстояние между нами. Остановившись у нашего крыльца, они снова взглянули на номер и поднялись по ступенькам.

К тому времени, как они нажали на кнопку звонка, я был уже у крыльца, но они не обратили на меня внимания. Конечно, было бы гораздо эффектнее, если бы я проделал все несколько иначе, но Фриц не впустил бы их, не посовещавшись с Вульфом. Поэтому я, перепрыгивая через две ступеньки, воспользовался своим ключом и, распахнув дверь, пригласил их:

– Миссис Шепард? Заходите.

Она переступила через порог. Но Нэнсили сказала мне резким тоном:

– Вы были в поезде. В этом есть что-то странное.

– Мистер Вульф вас ожидает, – заметил я, – если вы находите это странным. В любом случае заходите – разберемся, и я смогу закрыть дверь.

Она вошла, не сводя с меня глаз. Я спросил, не хотят ли они оставить свои вещи в прихожей, но они не захотели, и я проводил их в кабинет. Вульф, сидевший в кресле за своим письменным столом, с минуту поколебался, затем встал. Я это оценил.

Он никогда не встает при появлении мужчин. Если же входит женщина, то, как правило, объясняет (коли берет на себя труд говорить), что остается в кресле, так как вставать и снова усаживаться для него предприятие более серьезное, чем для большинства людей.

Я знал, почему он нарушил свое правило. Это был знак уважения, предназначенный мне. Ведь я не просто обеспечил явку нужных ему свидетелей, но и приурочил их появление к той самой минуте, когда он готов был их принять.

– Миссис Шепард, – представил я, – это мистер Ниро Вульф. Мисс Нэнсили Шепард.

Вульф поклонился:

– Здравствуйте, леди.

– Мой муж, – проговорила мамаша с испугом, но в голосе ее слышалась решимость. – Где мой муж?

– Он скоро будет здесь, – заверил ее Вульф. – Его задержали. Садитесь, мадам.

Я улыбнулся ему и покачал головой:

– Весьма обязан за попытку мне помочь, но тут другое. – Продолжая улыбаться, я повернулся к дамам: – Мне нужно кое-что объяснить – не только вам, но и мистеру Вульфу. У вас с собой телеграмма? Не дадите мне ее на минутку?

Мамаша открыла было сумочку, но Нэнсили остановила ее.

– Не давай ему телеграмму! – И накинулась на меня: – Немедленно выпустите нас отсюда!

– Нет, – возразил я, – немедленно не получится. Я непременно выпущу вас, но через пять минут, если вам еще захочется уйти. Чего вы боитесь? Разве я не позаботился о том, чтобы вы позавтракали? Сначала я хотел бы объяснить мистеру Вульфу, а потом вам. – Я повернулся к боссу: – В телеграмме, которая лежит в сумочке у миссис Шепард, говорится: «Садись на первый же поезд до Нью-Йорка и иди в контору Ниро Вульфа в доме номер девятьсот восемнадцать по Западной Тридцать пятой улице. Он оплачивает эту телеграмму. Возьми с собой Нэн. Встретишься со мной там. Оставь свои вещи в номере отеля. Не тяни резину. Эл». Сол послал ее с телеграфа в Бронксе в шесть тридцать сегодня утром. Вот зачем мне понадобилось снова увидеть уборщика. Слова «не тяни резину» придали телеграмме подлинность, наряду с прочими деталями.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.