Согласно параграфу 267—65—909 Устава Федеральной Службы, следующие РЕЗЕРВНЫЕ ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ вводятся в СТРОЙ и примут участие в федеральных маневрах, как только весь личный состав прибудет на места дислокации:

783-й батальон армейской полиции.

43-й охранный полк космодромов.

12-й отряд информационного освещения.

7-й отряд дальнего патрулирования (за исключением 17-го взвода).

96-я команда материально-технического обеспечения.

21-е разведывательное авиа звено.

78-е разведывательное авиа звено.

111-е разведывательное авиа звено.

831-е тяжелое транспортное авиакрыло.

96-я рота обслуживания полевых штабов.

4077-й отряд медицинской службы.

3411-й отряд медицинской службы.

9880-й отряд медицинской службы.

Всем членам указанных подразделений НЕМЕДЛЕННО явиться на пункты сбора. Им разрешено пользоваться любыми видами гражданского транспорта с правом внеочередной посадки.

Члены указанных подразделений должны информировать своих близких, что призываются на длительную военную службу и не смогут взять семьи в места постоянной дислокации.

Сборы осуществляются в плановом порядке для проверки степени мобилизационной готовности.

Нет никакой причины для тревоги и распространения ложных слухов.

РУКОВОДИТЕЛЮ ОПЕРАЦИИ.

Тара Фелпс

Вице-адмирал

Федерация.

– Я тебе велел, – продолжал Какара, – даже во сне держать один глаз открытым… а ты не послушался. Вел прежнюю веселую жизнь. Думал, можно украсть мою жену, и ничего тебе не будет.

Вольф попытался ответить, не смог. Какара ухмыльнулся:

– Язык проглотил? Просто чтобы ты знал: тебе вкатили двести кубиков гипнодека. Ты владеешь телом, но не более того. Ну-ка попробуй еще, заговори.

Вольф попытался мысленно преодолеть несколько сот ярдов, отделяющих его от «Резолюта», дотянуться до Великой Лумины.

Мысли еле ворочались. Он чувствовал себя опустошенным, выжатым, оглушенным.

– Видишь? – осклабился Какара. – Видишь? Так теперь и будет. Ты получил предварительную дозу и уже стал куда сговорчивее. Дальше я буду программировать тебя, как компьютер. – Он повернулся к помощнику: – Вкати ему остальное.

Тот повиновался.

– Отлично, – сказал Какара. – Теперь, если бы я захотел, можно было бы приказать – и ты бы у меня покончил с собой, как миленький. Но я не прикажу. Ты нужен мне, Джошуа Вольф. Спи! Спи!

Вольф закрыл глаза, пошатнулся, начал падать.

– Ловите его, – распорядился Какара. Двое в комбинезонах ухватили Вольфа за ремень.

– Хорошо, – сказал Какара. – Просто замечательно. Тащите его в лабораторию, разденьте и обыщите. Особенно проверьте все дырки, не спрятал ли там чего. Если проморгаете, ответите головой.

– Что делать с его кораблем? – спросил один.

– Уничтожьте!

Где-то глубоко-глубоко, на дне океана, в оглушенном сознании Вольфа зашевелился безумный страх.

Невероятным усилием воли он подстегнул себя, толкнулся к невыразимо далекой поверхности.

Дотянулся…

Или, может, Лумина дотянулась до него.

– Ладно, – сказал Какара. – Я передумал. Не тратьте энергию. Пусть ржавеет с остальными.

Джошуа слышал слова, которые повторялись снова и снова:

– Проснись… проснись… ну же, просыпайся. Черт, что-то с ним не так!

Вольф медленно всплывал на поверхность.

– Все с ним так, – произнес спокойный, стерильный голос – Вероятно, мы ввели слишком большую дозу гипнодека и ему нужно время, чтобы вернуться в сознание. Не паникуйте, Какара. Тревоги только укорачивают вашу жизнь.

Вольф услышал нечленораздельную брань. Он был почти у поверхности.

– Ага, – сказал Какара. – Ага, возвращается. Веки подрагивают. Слышишь меня?

– Слышу, – отвечал Вольф.

– Понимаешь?

– Понимаю.

– Он не врет?

– Нет, – сказал спокойный голос – Возможно, он не способен вполне анализировать слова, но ваша речь… ваши приказы проникают в его мозг и оседают в памяти.

– Хорошо, – произнес Какара, – а то я хочу сказать ему кое-что занятное.

Слушай, Вольф. Я знаю, кто ты. Всю твою подноготную. Джошуа Вольф, пленник эльяров, во время войны – десантник-подрывник, работал на Федеральную Разведку, когда кончились государственные денежки, вместе с другими вояками остался сосать лапу, докатился до того, что в Отверженных Мирах ловил преступников за награду, внештатный сотрудник ФР, разругался с ними, сейчас в розыске, хотя объявлений пока больше не рассылают.

Ну, как тебе?

Когда ты украл Риту – зачем, не знаю, но ты мне скажешь, – я велел тебе не строить планов на будущее, помнишь?

Джалон Какара получает, что хочет. Всегда. И я начал тебя искать. Для начала проследил, откуда ты взялся.

Несколько покойников могут поблагодарить тебя за то, что оказались на том свете. Я начал с той сучки из агентства по найму. Она ни хрена не знала. Твое фальшивое резюме сбило ее с толку. Однако она мертва. Я не люблю людей, которые играют со мною в игры.

Но дальше я оказался в тупике. Я решил, что меня надул профессионал, а таких ловкачей среди них негусто. Я приказал своей службе безопасности – а они в своем деле собаку съели – поискать в канавах, где живут такие, как ты.

Одно имя выплыло несколько раз.

Джошуа Вольф. Но голография, которую я получил, не соответствовала снимку в твоем личном деле, и я ее отложил.

Но оно всплывало снова и снова. Прочих твоих коллег пришлось отбросить – они либо умерли, либо работают, либо у них алиби.

А этот Джошуа Вольф любил для прикрытия изображать игрока или бармена.

Я рискнул. Я тоже играю в покер. У меня есть интуиция, и она редко подводит. Я вспомнил, сколько жуликов перекраивает себе рожу, когда их прижмет.

Я стал искать тебя. Землю носом рыл. Назначил награду. Большую.

Ничего не проклевывалось, и я уже решил, что ошибся, но тут на меня вышел один твой дружок.

Он сказал, ты работаешь на него, но, если вернешься живым, он сдаст тебя мне за сходную цену.

Он даже велел передать тебе: «Как я и говорил, не обессудь, дело есть дело».

Славные дружки у тебя, Вольф. Я бы пришил и его, чтобы не оставлять концов, да скользкий, гаденыш, его поди проследи.

Впрочем, рано или поздно я до него доберусь. Далеко не уйдет.

Ну что, Вольф, поджилки дрожат? Понял наконец, с кем связался?

Теперь я скажу, чего от тебя хочу. Хотя, если твой котелок хоть немного варит, ты уже сам сообразил, что к чему.

Ты скажешь мне, где Рита, а поскольку, я так понимаю, ты крал ее не для себя, то ответишь мне, кто тот ублюдок.

Вольф часто задышал, кулаки его сжались.

– Прекратите, идиот! – вмешался стерильный голос – Вы только что задели одну из его навязчивых идей. Продолжайте – и у него случится кровоизлияние в мозг!

– Ладно, ладно, – продолжал Какара. – Забудь, что я сказал про Риту.

Вольф снова задышал ровно.

– Это как идти по минному полю, – посетовал Какара. – Ладно, Брандт, чего мне теперь делать? И никогда больше не называй меня идиотом. Я предупреждаю один раз.

– Мои извинения, – произнес голос все так же спокойно. – Скажите ему, чтобы проснулся совсем.

– Проснись, Вольф, – приказал Какара. – Видь, слышь, ощущай.

Вольф всплыл на поверхность. Он почувствовал стол, на котором лежит, ремни на руках и ногах.

Рядом с Какарой стоял худощавый лысеющий мужчина лет шестидесяти с небольшим, благожелательного вида лицом, в старомодных очках. На нем был строгий костюм – дорогой пиджак без лацканов, брюки, рубашка со стоячим воротничком.

– Джошуа Вольф, – сказал он. – Я – доктор Карл Брандт. Вы слышали обо мне?

– Нет, – отвечал Вольф.

– Вот и хорошо. Не люблю бывать на виду. – Брандт с улыбкой оглядел Вольфа. – Вы должны извинить мою гордость, но я считаю вас творением своих рук.