Кицунэ поклонилась старой сакуре, у корней которой был скрыт прах мико.

   - Надеюсь, ваша душа найдет покой, Мисаки-сан, - сказала оборотница. - Простите меня. Простите за то, что не появилась рядом, когда вы во мне так сильно нуждались. Пусть боги и духи милостиво примут вашу душу, а мне... мне даруйте свое благословление, истинная мико-сама.

   Подхватив свою ношу, Кицунэ поспешила прочь от разрушенного храма и, взобравшись по склону, побежала. Между ней и Новой было одно важное различие -- Нова видел в людях прежде всего подонков, Кицунэ же во всей общности видела прежде всего добрых людей. Таких, как Мисаки, Танако и Лианг.

   Глава 4. Притвора против тьмы

   Обсуждение важных дел завершилось. Теперь дипломатической группе следовало дождаться решения лидеров бандитской группировки, и Хуоджин намерен был немного потомить их. Тем более что это было поводом задержать здесь и подольше пообщаться с весьма привлекательной молодой женщиной.

   - Нельзя позволить столь важным для нас гостям скучать или думать, что нам нет до них дела, - заявил генерал бандитов, обращаясь к своему главному советнику. - Передайте леди Мей, что я желаю продолжить с ней дружеское общение в более располагающей к беседе обстановке. Вино, красивая музыка... можно предложить ей взглянуть на нашу цветочную оранжерею или мою личную коллекцию картин эпохи Единой Империи.

   - Смею напомнить, господин, что одна хорошо известная вам дама скоро вернется в наш лагерь. Ее может не обрадовать ваше внимание к другой женщине. Во избежание ссор и недоразумений следует ли мне пригласить на эту дружескую беседу и госпожу Хизако?

   - Что? Ты правда это сказал, дружище? - Хуоджин расхохотался. - Какая она, к демонам, госпожа? Это же куноичи! Низкородная, трусливая шпионка, которая пускает голодную слюну при виде моих богатств! Даже не упоминай! В ближайшее время чтобы этой паршивой волчицы рядом не было! Я после решу, что с ней делать.

   - Но вы были благосклонны к ней, Хуоджин-сама, - спокойно отозвался советник.

   - Только за то, что она хорошо себя показала в постели, - генерал криво ухмыльнулся. - Эта чернь никогда не станет ровней дочерям самураев. Вот, например, в леди Мей присутствует самурайская кровь. Она, если мне не изменяет память, правнучка побочной ветви правящей семьи своей страны? Истинно благородная леди, хоть и смешавшая свою кровь с кланами шиноби.

   - Но согласится ли она занять место Хизако в вашей постели, мой господин? - с легким ехидством отозвался советник. - Мне кажется, совсем недавно вы что-то говорили об уникальности нашей куноичи. Разве она не особо ценна?

   - Была особо ценна. Только до того момента, как она предала нас, спрятавшись в храме под видом мико и ожидая, когда палачи из селения Скалы прикончат меня. Нет, друг. Хизако -- это кукла, которую я с радостью поменяю на живую женщину. Кукла и к тому же худшая из всех. Я буду использовать ее и делать вид что что-то дарю, но как только она мне надоест, сверну шею без долгих колебаний. Раздражающие вещи терпят, пока они необходимы, а после ломают и непринужденно выбрасывают.

   В гендзюцу Хизако Хуоджин ухмылялся, глядя на мертвое тело в сером мешке, но гендзюцу было лишь мнением и знанием куноичи, которое было во многом ошибочно.

   Кицунэ спешила как могла, но к лагерю бандитов она подобралась только ближе к вечеру.

   Оборотница ожидала, что ее встретит лично генерал Хуоджин, и внутреннее подготовилась к не слишком приятному знакомству, но вместо жуткого разлагающегося полутрупа из гендзюцу злобной куноичи ей навстречу вышел отряд из нескольких самураев, которые с поклонами забрали ношу Кицунэ и пригласили девчонку следовать за ними. Никто не попросил у нее пароля, опознавательных знаков или каких-нибудь бумаг. Один из бандитов только принюхался, желая убедиться, что от подошедшей к лагерю девушки не пахнет псевдокожей, да другой проверил, нет ли на ней каких-либо следящих печатей или контролирующих дзюцу. Они хорошо знали Хизако, но оттого только легче обманулись. Лицо, фигура и одежда подошедшей к лагерю девушки полностью соответствовали их памяти о той куноичи, так кто же это может быть, как не она? В существование биоформ, способных принять чужой облик, никто всерьез не верил. Даже Златохвостая, о которой столько говорили в средствах массовой информации в последнее время, была для людей лишенного магии мира не более чем легендой. Глупой сказкой, верить в реальность которой было откровенно смешно.

   - Наш господин просил нас позаботиться о вашем покое и безопасности, - сказал лидер отряда, пока они провожали обманщицу в лагерь. - Желаете вернуться в предоставленный вам для жилья дом? Ваша личная служанка содержит его в порядке и ждет вас.

   - Хорошо, сопроводите меня туда, - гордо заявила Кицунэ, игнорируя тень недовольства в глазах самурая, вынужденного слушать приказы куноичи.

   - Следуйте за мной... прошу вас, Хизако-сама.

   Отряд шел меж возвышающимися на склонах толстостенными каменными домами и входами в рукотворные пещеры. Город бандитов, окруженный высокими стенами, был наполовину подземным. Кицунэ видела людей на поверхности -- мужчин и женщин. Воинов и работников, среди которых вертелись женщины легкого поведения. Это действительно был не лагерь, а огромная крепость, и кто может сказать, сколько врагов укрывается в подземных галереях? Тысячи? Десятки тысяч?

   Внешне оставаясь спокойной и даже горделиво оглядывая уступающих дорогу людей, Кицунэ внутренне тряслась от страха. Хозяин, Хебимару, готовил ее именно к таким операциям. Проникновение на базу врага под видом одного из их союзников. Кицунэ морально настраивалась на такие операции с самого раннего детства, да и боевой опыт некоторый успела приобрести, но сейчас маленькая лиса просто цепенела от ужаса. Лишь предельным усилием воли она заставляла себя прятать истинные чувства.

   Хизако хорошо здесь знали. А вот Кицунэ знала Хизако очень плохо и в любой момент могла допустить оплошность, которая обратится для нее катастрофой. Что будет, если бандиты догадаются об обмане? В лучшем случае сразу убьют. В худшем -- будут пытать и издеваться. Замучают до смерти и повесят у ворот, как тот злобный судья горожан у своего дома вешал. Ох и вляпалась! Но выбора нет. От ее игры зависят жизни многих людей. Думать только о собственной безопасности -- стыдно и преступно.

   Подбадривая себя, Кицунэ шла за сопровождением, пока они не остановились у одного из домов, довольно большого в сравнении с остальными, и лидер отряда с небрежным поклоном приоткрыл перед ней дверь.

   Кицунэ, воспитанная девочка, тотчас сделала ошибку, благодарно кивнув самураю, чего гордая и прекрасно понимающая, что никаких дружеских чувств мечники к ней не испытывают, куноичи никогда бы не сделала. Но никто этой оплошности значения не придал. Ни мечники, ни Кицунэ.

   Оборотница, не вызвав подозрений у врагов, вошла в дом и закрыла за собой дверь.

   Первое испытание позади. Сколько их еще будет?

   Кицунэ новым усилием воли взяла себя в руки.

   Уже в прихожей нашлось что посмотреть. Ковры, резное кресло с мягкими подушками, большое зеркало в золоченой раме, зеленое растение в глиняном горшке. Все это было отобрано у жителей Агемацу, и Кицунэ не сомневалась, что в комнатах ее ждет императорская роскошь.

   Ждала в этом доме ее не только роскошь. Не успела Кицунэ толком осмотреться в коридоре, как к ней выбежала и, упав на колени, коснулась лбом ковра молодая девушка-служанка.

   - Хизако-сама, добро пожаловать домой! - воскликнула она с ярым желанием услужить. - Я ждала вас и содержала в порядке этот дом. Он полностью к вашим услугам!

   - Ты прекрасно справилась, - с легким высокомерием в голосе ответила Кицунэ, маскируя гордостью свое незнание имени служанки. - Ну, хватит валяться, поднимайся. Что скажешь? Есть какие-нибудь важные новости?