- Теперь все в порядке, Хуоджин-сама? - Мей одарила генерала бандитов такой улыбкой, что у того в жилах закипела протравленная кровь. Женщина потрясающей красоты, наделенная умом и властью. Сокровище своей страны. - Согласитесь ли вы принять нашу посольскую группу?

   - Это честь для меня, великий воин-дракон. - Хуоджин низко поклонился и, обернувшись к своим людям, проорал: - Что стоите?! Принесите кресло для леди, живо!

   Прекрасно понимая, чем грозит для нее разоблачение, Кицунэ подошла к делу максимально ответственно. Немало времени оборотнице потребовалось, чтобы избавиться от оставшихся на ней следов недавнего боя и, навестив погреб разрушенного храма, пополнить в организме запас питательных веществ.

   Запасное кимоно жрицы пришло в полную негодность после того, как Нова размазал Хизако по снегу и камням, а еще одного комплекта у Мисаки, жившей небогато, попросту не было. Кицунэ убедилась в этом, порывшись в шкафу. Зато позади нарядов крестьянок и горожанок, в глубине шкафа, обнаружился припрятанный костюм куноичи. Тот самый, в котором Хизако пришла в этот храм. В этом же костюме, скорее всего, она и под Инакавой воевала. Даже повязка со знаком селения Скалы сохранилась.

   Зачем она сберегла его? Наверное, рассчитывала при необходимости выдать себя за разведчицу правительственных войск. Так же, как выдавала себя за мико. Так же, как явно хотела выдать себя за законопослушную девушку после побега из банды Хуоджина. Кицунэ успела полюбоваться на удостоверения личности, лежавшие в ящичке сокровищ бандитки. Документы на разные имена, но в каждом была одна и та же фотография. Здесь, в жилой комнате, спешно оставленной прежней владелицей, лежало еще одно, которое маленькая оборотница сразу узнала. Маленькая книжечка с золотой каймой на страничках. Удостоверение благородной леди Мицуми из клана Сайто.

   Открыв эту книжечку, Кицунэ содрогнулась, увидев что разбойница попыталась поработать и над этой своей добычей, но высокая степень защиты документов аристократии стала для бандитки неприятным сюрпризом. Защитная пластиковая пленка на главной странице, которую Хизако попыталась осторожно отслоить, под воздействием энергии Ци помутнела и рассыпалась. Тонкий узор краски изменил свой цвет. Более того, вынимая прежнюю фотографию, Хизако порвала тончайшие золотые нити, протянутые сквозь бумагу для усложнения процесса подмены фото. Куноичи владела элементом земли, любая твердая материя легко поддается воздействию этого элемента, но бандитке не хватило опыта. Наверное, злыдня несколько часов корпела над удостоверением, пытаясь его восстановить, но только больше нанося документу ущерб. Ох и злилась она, наверное! Еще бы, ведь теперь не получится помыкать людьми, корча из себя даму высшего света! Вон на сундуке, где раньше стояла фарфоровая кошечка, лежит блондинистый парик, дорогущие пальто, жакет и юбка, которые грабители отобрали у Кицунэ. Швы на одежде не разошлись, но пострадали изрядно. Все-таки мерила, гадина. Мечтала, что вот сейчас поменяет фотографию в удостоверении, наденет шикарное платье и станет принцессой? Ха! Не всякому дано.

   Наверное, Хизако полжизни отдала бы за такие же способности, как у Кицунэ! Страшно подумать, что могла бы натворить бандитка, умея менять свою внешность. Как хорошо, что такая сила досталась лисенку, а не какой-нибудь из гнусных волчиц! Но все равно разве мало того, на что способны люди-волки? Что бы случилось, не пройди мимо этой деревеньки сердитый горный великан? Хизако понесла бы наказание за свои преступления? Хоть когда-нибудь? Едва ли.

   Защита на документах обычных людей была намного проще, и подменить фотографии бандитка сумела без особых проблем. Наверное, где-нибудь в южных регионах страны Камней месяца через три появилась бы донельзя скромная молодая девушка с хорошими сбережениями на банковском счете и всегда готовая предъявить документы на имя, совершенно чистое перед законом. С глумливой ухмылкой принимая людское радушие, Хизако жила бы украденной у другой девушки жизнью и с незыблемой уверенностью продолжала бы рассуждать о волках и овцах.

   - Овцы? - склонившись к выброшенной из шкафа одежде, Кицунэ коснулась пальцами белой блузки, когда-то принадлежавшей одной из жительниц Агемацу. - Суровой зимой волки нападают на людей и пожирают их. Одинокий человек слабее стаи волков. Но, даже погибая от зубов волка и становясь пищей для зверья, человек не превращается в овцу. Хизако... вы ели не овец. Вы -- людоеды.

   Шмыгая носом от горя по погибшим, девчонка принялась натягивать костюм куноичи на себя и, завершив одевание, сунула налобник со знаком селения Скалы в карман. Если бы только она могла появиться в этих местах раньше! Смогла бы она что-нибудь изменить? Смогла бы спасти хоть кого-нибудь? И ведь война закончилась буквально только что! Как же мало нужно времени людям, чтобы натворить леденящих душу ужасов!

   Прошло еще несколько минут, и в подвальное хранилище спустилась девушка, которую любой, встречавший ранее Кинджоу Хизако легко принял бы за свою знакомую. За дезертира, разбойницу и убийцу. Хебимару, если бы видел сейчас свою воспитанницу, непременно испытал бы чувство гордости.

   Кицунэ укрутила веревками сразу три большие глиняные бутыли с дурманом и, пыхтя от натуги, с трудом забросила их себе за спину.

   Пора идти. Она опоздала помочь многим, но разве можно бросить тех, кто нуждается в помощи сейчас?

   Оборотница прихватила громоздкую рацию и покинула разрушенный храм.

   Пахло смертью. Пепел и дым плыли по воздуху, уносимые прочь от храма едва ощутимым, ленивым ветром. Тела погибших, разбросанные у домов и на склонах горы, уже почти остыли. Тишина места, проклятого людской злобой и алчностью, нарушалась только треском догорающих бревен.

   Девчонка, поставив бутыли на снег, обернулась к храму и поклонилась, молитвенно сложив ладони.

   - Боги и духи, даже понимая, что, возможно, желаю слишком много, я все же попрошу вас... - произнесла она полушепотом, хоть и не было рядом никого, кто мог бы услышать ее голос. - Сделайте так, чтобы это безумие поскорее закончилось. Чтобы мне удалось спасти побольше людей и чтобы как можно меньше погибло. Прошу вас, боги и духи, сделайте так, чтобы больше их отвернулось от зла, когда я позову и попрошу помощи, а мне... а мне дайте сил спасать добрых людей и не судить обо всех, как Нова, по делам людей злых. Я хорошо помню желание, помутившее мой разум после того, как ядовитая тварь показала мне мучения и гибель жившей в этом храме мико, - слезы скользнули по щекам Кицунэ и упали на снег. - Желание убить всех этих подонков, живших в селении. Вместе с женщинами, выбравшими себе в мужья эту мразь, стариками, воспитавшими из детей бандитов, и с детьми, в любовь которых мико верила, но не дождалась того, что хоть кто-нибудь прибежал остановить своего отца. Я бы не сдержалась... я бы их убила, если бы хватило сил, а потому прошу вас, боги и духи, не вынуждайте меня больше испытывать столь сильные желания, ведь в следующий раз рядом с ними может не оказаться сильного злодея, который защитил бы остальных от моей ярости. Прошу вас, боги и духи, ведь если я сорвусь... все будет так, как того хотел хозяин, и я стану демоном, который перестанет мечтать о... счастье для людей... о счастье, для всех... нас.

   "Ты не человек", - говорил хозяин.

   "Для них мы -- чудовища", - вторила крылатая бестия Сумако.

   "Люди недостойны того, чтобы мы считали их равными", - гневно заявлял Нова.

   "Я не верю вам!" - упрямо кричала в ответ Кицунэ.

   Но надолго ли хватит ее сил?

   Скорее бы вернуться к маме, принцу Кано и к Мичиэ! Рядом с друзьями и родными можно будет побороть вспышки ярости против подонков и не впасть в крайность, как Нова. Как плохо и трудно без помощи! Мучительно больно и страшно.

   Но так, наверное, сейчас чувствуют себя все пленники в лагере бандитов. Они, наверное молят богов о помощи и оплакивают свою судьбу, пока Кицунэ медлит здесь! Надо спешить.