- Это был Ао, - ответила ей Кицунэ. - Белый волк! Он служит моему врагу, но, похоже, вот-вот перейдет на нашу сторону! А еще с ним ходит один силач, но я не знаю, кто это. - Придумать звериный образ для Сингэна было сложно. - Он все время прячется в тумане. Такие грозные на вид, а на самом деле добрые! Они мне уже несколько раз помогали. Хорошо, правда?

   Рими, радостная и довольная не меньше сестры, бодро кивнула ей в ответ.

   Пятый воин-дракон поднялась по каменистому склону, прыгая с одного большого валуна на другой. Сюда свозили лишний камень при расчистке в Сихоро мест под строительство новых домов. Часть камня была использована в строительстве, но готовые, обтесанные и сформованные блоки предпочитали доставлять из каменоломен выше по склону горы, а оставшийся после расчистки мусор был свален здесь.

   - Эй, подруга! - завершив очередной прыжок, Мей подошла к сидящей на очищенном от снега участке скалы. - На солнце не перегреешься? Вы же жители тьмы! Или одежда защищает?

   - Мы живем во тьме не потому, что боимся света, - ответила демоница. - А потому, что люди боятся тьмы. Для нас это естественное укрытие.

   - Только не говори мне, что демоны боятся людей!

   - Мы не боимся людей. Люди боятся нас и всеми силами уничтожают. Думают, что уничтожают. Возвращают нас обратно в черные болота в виде сгустков боли и ненависти. Мы теряем рассудок, но существование не прекращаем, и боль продолжает терзать нас. Чужая боль, чужой страх. Бесконечное безумие отрицательных зарядов в биополе планеты. Чтобы избежать этого жуткого существования и продолжать мстить своим творцам, мы соблюдаем меры предосторожности. Живем во тьме, которую боятся люди. Даже у лишенных разума химер есть подобие чувства самосохранения, дарованное им разумными собратьями. Даже химеры видят перед собой цель, на которую стремятся выплеснуть свою ненависть. Дать выход нашей боли. Когда убиваешь творца, становится намного легче. Как будто гасишь один из языков терзающего тебя пламени. Но пламя не желает угасать, и нам приходится быть осторожными, чтобы продолжать бороться с пожаром.

   - Поэтому ты в город без Тайсэя ходить боишься?

   - Я ничего не боюсь. Я соблюдаю осторожность.

   - Ясно, ясно. - Мей, вернувшаяся из Сихоро с покупками, бросила одну из двух сумок к ногам Ями. - Там еда. Одной ненавистью человеческое тело не накормишь. Ешь, пока свежая!

   Лидер Прибоя расхохоталась над собственной шуткой, а Ями спокойно подтянула к себе сумку, открыла ее и вынула жареную курицу в термопакете. Чувства юмора демоны не были лишены, но смеялись редко.

   - Пока тело свежее, - сказала демоница, снимая с себя маску и открывая лицо, принадлежавшее раньше Саэми, служанке Хизако. - Моя боевая мощь значительно увеличивается. Поэтому выгодно поддерживать его живым так долго, как возможно.

   Ями разинула пасть, из десен ее потекла черная протоматерия, и демоница вонзила сформировавшиеся клыки в пищу людей.

   Она успокоилась. Цель только что появилась из слепого пятна, храма, защищенного от зрения демонов мощными силовыми схемами с положительным зарядом. Целая сеть из храмов и ходов между ними накрывала Сихоро. Важный для страны город был хорошо защищен от любой опасности. Когда Кицунэ вошла в один из узлов сети, Ями забеспокоилась. Демоница накрывала своим зрением весь город, но если цель пройдет по защищенным ходам меж храмами и попытается удрать, выскочив из дальнего узла, то у нее будут хорошие шансы ненадолго выйти за радиус демонического видения.

   Попытайся девчонка сбежать, пришлось бы немедленно переходить к боевым действиям, но вот она снова появилась в поле зрения, беззаботная и ничего не подозревающая.

   - Когда ты собираешься атаковать? - спросила вдруг Мей, жующая горячую сдобную булочку. - Как только она покинет город?

   - Я думаю над этим.

   - Если так, то ты опоздала, - зеленые глаза Мей засверкали хищной жадностью голодной мурены. - Город - мое поле боя, и живой я нашу волшебную лису из него не выпущу!

   Ями, продолжая перемалывать зубами мясо и кости курицы, недоверчиво покосилась на свою спутницу. Она это серьезно? Готова пожертвовать потенциально ценной союзницей ради уверения Тайсэя в своей лояльности? Что же, это хороший выход из положения. Пусть покажет, на что способна.

   Пока две соратницы Черной Тени вели мирную беседу, Ао хватался за голову и от души костерил золотую лисицу самыми страшными ругательствами, которые мог себе вообразить. Он-то, наивный глупец, решил что Кицунэ решила снять темный заряд с драгоценностей просто чтобы не таскать с собой лишнюю провокацию для жрецов! Не показывать бриллианты посторонним людям, особенно тем, что разбираются в драгоценностях? Шиноби едва не слег с инфарктом, своим дальним зрением увидев, куда направилась лиса после посещения храма.

   Шиноби сходил с ума, а одному из самых богатых ювелиров Сихоро приходилось действовать на пределе своих способностей, чтобы при виде сказочных сокровищ глаза его не вылезли из орбит. Он был профессионалом и прекрасно понимал, что надо сохранять видимость абсолютного спокойствия, это поможет максимально занизить цену при покупке, но как не выдать своего изумления, если видишь перед собой утраченные реликвии правящих домов? Северная Империя безжалостно грабила захваченные страны, и при расхищении сокровищниц столичных дворцов бесследно исчезло немало произведений искусства, цены которым попросту не существовало.

   Генерал Хуоджин, одаривая всех подряд безделушками ради сиюминутного эффекта, часто не представлял истинной стоимости драгоценностей. Он судил о них по тому, как получил - мгновенно и легко, при грабеже знатных господ, бегущих из Агемацу. Бандиты играли с сокровищами как с мусором, но мусором от того старинные реликвии не становились.

   Золотая брошь, которую создали для возлюбленной императора лучшие ювелиры единого мира около восьми сотен лет назад. Не просто брошь, а стихи о любви, запечатленные в благородном металле. Свадебное кольцо, пара крупных драгоценных камней в котором хранят цвета двух сильнейших кланов, твердой опоры имперского трона, решивших соединиться родственными узами. Точная дата события неизвестна, но кольцу никак не менее девяти сотен лет. Пара браслетов в виде ловящих собственные хвосты нэкомат, пять веков назад принадлежавших жене первого правителя страны Птиц. Любимые наручные украшения интриганки, которую из-за хитрости и коварства даже в исторических хрониках называли одержимой духом кошки. Незаметно для всех забрав власть в свои руки, императрица играючи вертела обожавшим ее супругом и грозными генералами. Сказки, конечно, но до сих пор считалось, что в браслетах и золотом венце ее таится магия, делающая владельца хитрее, умнее и изворотливее.

   Подделки? Нет. Золото и камни настоящие, а гравировка на металлах и огранка камней были именно теми, которые ювелиры Сихоро могли прежде созерцать только на фотографиях и рисунках, заставлявших ценителей древней красоты вздыхать от того, что такую роскошь им никогда не удастся подержать в руках.

   Эти вещи нельзя упустить! Но и разоряться тоже не хочется.

   - Золото и камни настоящие, - завершив осмотр, со вздохом сказал торговец. - Сколько бы вы хотели за них получить, уважаемая госпожа?

   - Ну не знаю... - Кицунэ с растерянным видом посмотрела на ювелира. - А сколько вы можете предложить? Вы ведь столько времени торгуете разными драгоценностями, должны знать цены.

   Ювелир сдержал довольную улыбку. Судя по одежде, эта девчонка - служанка из богатой семьи. Может, беглая рабыня или воровка, может, хозяева сами передали ей эти вещи для продажи, но цены продаваемых вещей она наверняка не знает и может сбыть сокровища за сущий бесценок. Предложить ей для начала десять тысяч. Если клюнет, поднять цену до двенадцати и поскорее выпроводить осчастливленную дуреху.