Русский ветер Русский ветер – ветер полевой, Для разбега – ровные просторы. Не теснят его крутые горы, Не палит пустынь песчаный зной. Русский ветер – ветер полевой, Трав целебных крепкая настойка. Под его дыханием постой-ка, Возродишься телом и душой. Русский ветер – ветер полевой, На чужбину чудом залетает — И тревожно сердце замирает, И стучит: домой, домой, домой… Русский ветер – ветер полевой, Он, такой весёлый и бодрящий, Обернулся смертью леденящей Для врага, пришедшего с войной. Русский ветер – ветер полевой, Подожди чуть-чуть, и он примчится — Ничего дурного не случится С Родиной, с тобою и со мной. Русский ветер – ветер полевой… Первоначальное желанье Geschrieben steht: «Im Anfang war das Wort!» Hier stock ich schon. Wer hilft mir weiter fort? Goethe. “Faust” Вприсядку пляшут рощи, сёла, Зарайск завидя вдалеке, А на сиденье – том тяжёлый, Весь на немецком языке. Ну да, «вначале было слово»… Но мудрый Фауст отвергал Сей перевод, и снова, снова Всё в тот же древний текст вникал. Быть может, «смысл»? Быть может, «сила»? А может, скрыто в узелке То, что и непроизносимо Ни на каковском языке? Ведь тут нужна такая смелость, Любовь, тоска, надежда, злость. Нет ничего – а началось, Нет ничего – а завертелось. В дороге тайну мирозданья Дано мне нынче отгадать. Что там начертано? «Желанье»! Желанье быть, существовать. Но как оно зашевелилось? Как началася колея? Уж слишком много накопилось В небытии небытия, И натянулось до предела, И взорвалось. Да будет свет! …Тринадцать миллиардов лет Всего с тех пор прошелестело, И вот в Зарайск я еду, братцы, Зайти в квартирку – «отчий дом», На башни древние забраться, Увидеть даль за Осетром. Потом потопать по поляне И просто кожей ощущать Первоначальное желанье — Желанье быть, существовать! Философия Существованье бесконечно, Природа нам твердит про то: Из ничего не выйдет нечто, А нечто не уйдёт в ничто. Всё это было б безупречно, Но вот какой круговорот: Что толку развиваться вечно? А без развитья жизнь умрёт! И тут философы, конечно, Столбом встают на полпути: Быть может, дальше жить беспечно, Быть может, в дворники уйти. Разъединённость бытия
Вот дерево, оно одно, Хоть рядышком стоит другое, А с ними третье заодно, Но всё ж отдельное такое. Бредёт отдельно старый кот, Бегут отдельные котёнки, Семь воробьёв летят. А вот Три мужичка стоят в сторонке. Они поутру пиво пьют И, обсуждая жизни тонкость, Явленье точно назовут: «Бытийная разъединённость». Они решают (между тем Пивком ещё слегка затарясь), Что был неправ Станислав Лем, Который написал «Солярис». Первый – Один разумный океан? Такого вовсе быть не может. Другой воды хотя б стакан, И чтоб стакан тот мыслил тоже. Второй – Ну ты и скажешь! А по мне Пусть будет мыслящая лужа. К тому же… Ой, смотри, к тому же Твоя жена в твоём окне! Третий – Ну вот, с какой же стати я? Она и мне грозится даже! Вместе – Разъединённость бытия Она нам всем сейчас покажет… Чай с вареньем Жизнь прожить – не поле перейти. Ах, зачем его переходить? Может, просто так на полпути Дом построить, садик засадить. То, что было, было и прошло, То, что будет, так тому и быть. Кто сказал, что глупо и смешно В этом доме надолго застыть? Без особых радостей и бед На террасе чай с вареньем пить И глядеть задумчиво вослед Тем, кто будет дальше проходить. Целый год Там, где лето круглый год, Только нас недостает. Приезжаем на чуть-чуть — И обратно держим путь. Сквозь метель идёт пижон, Южным солнцем обожжён. А другой и сам не рад, Климат, видно, виноват. Разнесчастный остров Крит: Тут болит, и там болит. Врач посмотрит, что к чему, И пропишет… Кострому! Или Вышний Волочок. Но про это ты – молчок. Эх, да разве кто поймёт: Целый год – вот это год! Средь рассыпчатых снегов, Средь раскидистых садов, Снегопад и листопад — Всё, как надо. Всё подряд. |
