Даже не потому, что ей было обидно, что на месте слизеринки не оказалась она сама.

А потому, что она считала Гарри своим первым и лучшим другом, и он, по меньшей мере, должен был ей об этом рассказать.

Но узнав, что Гарри находится в больничном крыле, гриффиндорка забыла все свои обиды.

После чего дальнейшие события пронеслись для нее как в тумане.

И после того, как она увидела юного мага, такого родного, почти целого и невредимого, эмоции переполнили девочку через край.

А теперь Гермиона сама жалеет о том, что произошло там, в палате больничного крыла.

Или не жалеет? За эти несколько дней девочка так запуталась в своих чувствах и мыслях, что теперь сама не понимает, что ей делать.

Общаться с Гарри так, как раньше, или всеми силами пытаться избегать его?

А захочет ли он? И что он о ней, в конце концов, подумает?

Это, наверное, самое серьезное, о чем в последние дни размышляла Гермиона Грейнджер.

За три дня до экзаменов профессор МакГонагалл сделала за завтраком объявление.

- У меня хорошие новости, - начала она, и притихший было Большой зал взорвался криками.

- Дамблдор возвращается! - шумно обрадовались многие.

Гарри лишь поморщился. Будь его воля, то этого старого интригана не было бы в школе до Второго Пришествия.

Хотя ему грех было жаловаться. Вот уже почти неделю директор безвылазно сидел в Министерстве Магии словами, полновесными галлеонами и легименцией доказывая Министерским чиновникам, что он на самом деле белый и пушистый.

А между тем из зала сыпались различные предположения.

- Поймали наследника Слизерина! - воскликнула смутно знакомая девушка с четвёртого курса Когтеврана.

- Профессор Локонс подал в отставку! - крикнул кто-то из “любимчиков” Тома.

- Матчи по квиддичу возобновляются! - вопил Вуд.

- Профессор Стебль известила меня, - продолжала МакГонагалл, когда гвалт стих, - что мандрагоры наконец-то созрели и готовы к употреблению. Уже вечером мы сможем вернуть к жизни всех претерпевших заклятие Оцепенения.

Хочу вам напомнить, что жертвы, скорее всего, сумеют опознать, кто именно на них напал. Горячо надеюсь, что этот кошмарный год успешно завершится поимкой преступника.

Гарри позволил себе на секунду ухмыльнуться.

Когтевранец тоже надеялся, что злодея поймают, и справедливость восторжествует.

По крайней мере, он сделал всё от него зависящее, чтобы колёса правосудия не забуксовали на полпути.

Зал радостно зашумел. Гарри не удержался и бросил взгляд на слизеринцев: змеи не спешили присоединиться к общему ликованию.

По серьёзным лицам было заметно, что они принял эту информацию к сведению и отнеслись к ней предельно серьёзно.

Нападение на одну из них слизеринцы явно не собирались прощать.

Так что, “Наследник Слизерина” вполне мог совершенно случайно и не дожить до суда.

А вот у Рона лицо первый раз за много дней озарилось улыбкой.

И он такой был не один.

От вида радостных Уизли Гарри перекосило. Он успокаивал себя лишь тем, каким ударом станет для гриффиндорцев личность “Наследника”.

Кто-то из львят даже похлопал “Чумную Уизли” по плечу.

Джинни дёрнулась, как от удара током, уперев взгляд в пол.

Похоже, последние дни окончательно сломали седьмую. И это было хорошо. Ведь следующая часть плана предусматривала наличие “независимой свидетельницы”.

Хотя Гарри было немного страшно от того, не перегнули ли они с Томом палку? На данный момент безумная Джинни была не нужна никому.

А девочка, похоже, подобралась уже к самой грани.

Сидя в кресле, она слегка раскачивалась - точь-в-точь как домовой эльф, раздираемый противоречивыми приказами своих Хозяев.

Ведь если домовой эльф выполнит один из них, то одновременно нарушит другой.

Гарри ещё раз мысленно спросил себя, так ли это было необходимо?

Не то чтобы когтевранца мучила совесть, Гарри прекрасно понимал, что без жертв не выиграть войну, но он не хотел, чтобы из-за него лишний раз страдали другие. Даже если это Уизли.

Но рассиживаться у него не было времени.

Пока Том вёл их факультет на следующее занятие, Гарри “незаметно” отстал от группы и потерялся.

Ну, по крайней мере, это так должно было выглядеть со стороны.

К моменту, когда закроется занавес, у зрителей этой маленькой пьесы не должно сомнений, кто герой этого представления, а кто главный злодей.

У входа в Больничное Крыло Гарри был перехвачен профессором МакГонагалл.

- Поттер! Уизли! Что вы здесь делаете? - остановил их грозный голос профессора Трансфигурации.

- Я пришёл навестить невесту, всё же это мой долг, чтобы с ней всё было хорошо, а где вы увидели Уизли? - изображая растерянность, спросил маленький комбинатор, оборачиваясь.

За своей спиной когтевранец нашёл бредущую в паре метрах от него седьмую.

- Да… разумеется… я понимаю, как это тяжело друзьям… - немного стушевалась профессор МакГонагалл. - Конечно, Поттер, конечно, пойдите навестить мисс Гринграсс. Я извещу профессора Бинса о причине вашего отсутствия. Скажите мадам Помфри, что я разрешила… А вы, мисс Уизли?

- Пусть остаётся, раз уж пришла. Не выгонять же её в такой момент, когда по школе бродит этот маньяк.

- Полагаю, вы правы, мистер Поттер. После следующего занятия я провожу вас из Больничного Крыла в гостиные.

Гарри мысленно ликовал от того, как всё удачно складывается.

Мадам Помфри пустила их, правда с большой неохотой.

- Какой смысл навещать оцепеневших? - проворчала она, но всё же пустила детей в святая святых.

Даже в такой ситуации Дафна выбрала самый удачный ракурс для Оцепенения.

Чуть надменные холодные черты лица, не тронутые страхом.

При взгляде на слизеринку невольно закрадывалась мысль о бесстрашной воительнице, что смело глядела в лицо собственной смерти.

Но Гарри смотрел не на лицо, а на правую руку, лежащую поверх одеяла, пальцы которой были сжаты в кулак.

Так, чтобы Джинни это увидела, Гарри наклонился и начал доставать из маленького кулачка клочок бумаги.

Это была страница, вырванная из какой-то очень старой библиотечной книги.

Гарри тут пробежал её взглядом, после чего дал ознакомиться с текстом седьмой.

…из многих чудищ и монстров, коих в наших землях встретить можно, не сыскать таинственней и смертоносней Василиска, также еще именуемого Король Змей. Сей гад может достигать размеров воистину гигантских, а срок жизни его - многие столетия. На свет он рождается из куриного яйца, жабой высиженного. Смерть же несет путем диковинным, небывалым, ибо, кроме клыков ужасных и ядовитых, даден ему взгляд убийственный, так что ежели кто с ним очами встретится, тотчас примет кончину скорую и в муках великих. Особливо боятся Василиска пауки, сторонятся елико возможно, ибо он есть враг их смертельный; сам оный Василиск страшится лишь пения петушиного, ибо гибельно оно для него…

Под этими строками аккуратным почерком было выведено всего одно слово «Трубы».

В общем, пока Джинни постигала истину, Гарри ещё раз пробежался по своим действиям.

Не переиграл ли он где-то? Выглядело ли это со стороны достаточно естественно?

Вроде пока всё было в порядке.

В такие момент мальчику сильно не хватало амулета, но старый кусок серебра отказывался принимать участия в каких бы то ни было авантюрах, где существовал риск его раскрытия.

- Гарри! - выдохнула Джинни. - Вот оно! Ведь это ответ! Чудище Тайной комнаты - василиск, гигантская змея!

Дальше когтевранец уже не слушал её сбивчивый монолог. Он выполнил основную часть своего плана. Но стоило убедиться, что девочка придёт к нужным выводам.

…- Мы должны всё рассказать профессору МакГонагалл!

Именно этих слов Гарри и ждал.

- Я пойду с тобой.

Они побежали вниз. Им не хотелось, чтобы кто-нибудь застал их в этом коридоре, да еще во время урока.

В учительской никого не было. Как, впрочем, и звонка с урока.

Вместо него эхом прокатился по замку усиленный мегафоном голос профессора МакГонагалл: