Пропорциональное налогообложение не только соответствует конституционной цели правительства — способствовать общему, а не чьему-то частному, благосостоянию — но также утверждает справедливость. Не важно, какой уровень налогообложения выберет демократическое большинство через своих избранных представителей, если этот уровень будет одинаков для всех. В настоящий момент мы имеем систему, где люди могут радостно голосовать за то, чтобы налоги для их сограждан повышались, в то время как их собственные налоги останутся прежними или даже уменьшатся. Настоящая система — это предмет восхищения прогрессистов, потому что она способствует действиям на основе зависти и государственному грабежу.

Рассмотрим поражающий воображение факт. В то время как один процент самых богатых американцев платит более чем одну треть всех федеральных подоходных налогов, а еще 9 % платит еще одну треть, 50 % наименее состоятельных американских граждан вообще не платят федеральный подоходный налог. Это вопиющая несправедливость. Обама прав, когда говорит о нечестности этой системы. В действительности она относится нечестно к тем, кто успешен! Также нечестно то, что так много американцев, которые зарабатывают и не являются бедными, тем не менее не платят федеральный подоходный налог. Во времена Американской революции люди боролись, в том числе, за то, чтобы воплотить в жизнь принцип «никаких налогов без представительства». Что ж, мы видим, что половина страны в настоящее время имеет представительство, не платя при этом налоги. Это кажется весьма тревожной особенностью нашей демократии, потому что мы хотим, чтобы граждане были кровно заинтересованы в эффективной работе этой системы. Самоуправление — вот что такое демократия. Проведение в жизнь законов, действие которых распространяется только на определенную группу граждан, вряд ли можно считать сущностью демократии. Однако людей, которые ничего не платят в казну в качестве федерального подоходного налога, тем не менее, приглашают высказаться о том, что такое «справедливая доля» для других и для них самих. Не удивительно, что демагогия Обамы находит для себя в такой среде подходящую почву. Он говорит гражданам, что они, не делающие никакого вклада в систему, должны получать от нее еще больше, в то время как другие, чей вклад огромен, должны платить еще больше — и это честно и справедливо. «Они работают, а вы едите», — вот формула успеха Обамы.

В предыдущей главе мы говорили о том, как правительство во имя борьбы с воровством само становится вором. Здесь я хочу продемонстрировать, как правительство, путем слежки за американскими гражданами, собирает информацию, которую может использовать для того, чтобы обеспечить себе возможность совершать свою кражу. Мы думаем, что государство следит за своими гражданами только для борьбы с терроризмом. Но я намерен продемонстрировать, что правительство прогрессистов получает от этого гораздо большие преимущества. Если правительство стало грабителем, то слежка за гражданами — дела, которые совершают преступники, и ничего больше. Иными словами, наблюдение за гражданами представляет случай, когда наше правительство получает незаконную выгоду от того, что делает. Правительство собирает досье на тех, кто его интересует, точно так же, как грабители в фильме «Одиннадцать друзей Оушена» собирают информацию о казино перед тем, как ограбить их. Слежка за гражданами также позволяет правительству получить власть над своими гражданами, и эту власть можно использовать для того, чтобы навязывать конформизм и запугивать тех, кто выступает против санкционированного государством воровства. В целом, правительство Соединенных Штатов наращивает свою силу не только для того, чтобы систематически грабить своих граждан, но и угрожать им, если они воспротивятся этому грабежу.

Давайте начнем с признания того, что любой спонсируемый государством грабеж, вероятно, будет пользоваться популярностью у людей, в пользу которых этот грабеж осуществляется. Если банда преступников грабит банк и затем распределяет награбленное среди определенной группы людей, эти люди становятся их соучастниками и довольны этим. Их довольство превращается в чистое блаженство, если их убедят в том, что этот банк долгое время грабил их, а теперь они просто получают назад то, что принадлежало им изначально или чего они были несправедливо лишены. Как столетие назад с усмешкой сказал об этом Джордж Бернард Шоу в строках, которые я процитировал в начале предыдущей главы: «Любое правительство, которое грабит Петра, чтобы заплатить Павлу, всегда может рассчитывать на поддержку Павла».

Однако Петр вряд ли будет согласен с таким раскладом. Петр знает, что он не ворует у других. Он просто достиг больших успехов, чем другие. Поэтому прогрессисты должны как-то повлиять на него, что они и делают тремя способами. Первый — и самый мягкий — это постараться убедить Петра, что он вор. В этом стратегия прогрессистов восходит к Алинскому и в основном включает радикальное изменение смысла слов. «Жадность» теперь означает не желание обладать чем-то большим, что человек в состоянии получить. «Жадность» в лексиконе прогрессистов означает «желание сохранить свои собственные деньги». Слово «сострадание» прошло сходную трансформацию: оно больше не означает «испытывать симпатию или сочувствовать положению другого», скорее оно теперь значит «забрать деньги, принадлежащие другим людям». Чем больше правительство отнимает у своих успешных граждан, тем оно «сострадательнее». Чем больше граждане пытаются не позволить забрать свои деньги, тем более «жадными» их надо считать.

Это несколько нелепо, и неудивительно, что попытки убедить в этом людей почти не имеют успеха. Тогда прогрессисты пытаются побудить несогласных и не желающих сотрудничать граждан присоединиться к коалиции прогрессизма ради своей собственной выгоды и безопасности. Например, Обама убедил страховые компании поддержать его проект реформы здравоохранения, поскольку им был выгоден этот проект. Фактически, он сказал следующее: я заставлю американцев, которые не хотят иметь страховку, купить ее, а вы получите больше клиентов. Страховые компании поддержали новую государственную программу доступной медицинской помощи, не осознавая, что конечная цель Обамы — полностью подчинить их правительству. Этот способ напоминает хвастливые слова Алинского о том, что он мог бы соблазнить миллионеров поддержать революционный проект, который принес бы им кратковременную прибыль, но в конце концов привел бы к их казни.

Тем не менее не каждый Петр соглашается и с этим, и тогда прогрессистам приходится иметь дело с гражданами, оказывающими особо упорное сопротивление. (Хороший пример такого человека — я сам.) У прогрессистов в этом случае решение наготове: использовать власть государства для шпионажа за гражданами и собирать персональную информацию из их электронной почты, телефонных звонков, финансовых и личных записей. Этим сбором информации занимаются некоторые из наиболее могущественных государственных служб — от Налогового управления США до Агентства национальной безопасности (АНБ). Для оправдания этой слежки за собственными гражданами и сбора личных данных приводятся самые разные причины — от желания предоставлять государственные услуги более высокого качества до борьбы с терроризмом.

Лично меня гораздо больше интересует то, как эта информация может использоваться в целях, отличных от тех, о которых нам рассказывает правительство. Одна из таких целей — следить за гражданами, чтобы отнять их деньги. Очевидно, что если вы собираетесь украсть нечто, принадлежащее другому, полезно знать, что у него есть и где он это хранит. Слежка, каковы бы ни были ее другие цели, позволяет правительству собирать информацию с целью грабежа. Кроме того, информация, собранная путем государственного шпионажа, может также быть использована для получения одобрения общества. Ею можно воспользоваться, чтобы выявить граждан, не желающих поддерживать действия правительства и инакомыслящих, а затем проверить их налоговые декларации или обвинить в преступлении. Польза обладания огромным объемом персональных данных состоит в том, что каждый может оказаться в то или в другое время нарушающим какие-либо правила. Таким образом каждый — все граждане — оказываются уязвимы перед государством. Если что, несогласных можно запугать, и они сдадутся. Именно таким обществом мы становимся под предводительством Обамы и прогрессистов.