- Это ещё что такое?! – опешила она, увидев меня.

Я, разумеется, не стал её посвящать в подробности, просто сказал, что ребята, наверное, пошутили. Её такое объяснение не особенно устроило.

- Хороши шутки! У тебя, что же, и одежду, и деньги забрали? Как ты до дома-то доберешься?

Забрали и деньги, и мобильник. Впрочем, тут есть телефон, я могу позвонить Ленке, например. Хотя, расстроится…

- Ладно, парень, - придумала тетя Тася. – Одежду я тебе достану, тут у работяг внизу комбинезоны, спецовки есть… Обувь хоть оставили?

Обувь оставили. Вот они, мои ботинки.

- И то хорошо. Не мороз – доберешься до дому. Деньги на метро или автобус у меня тоже для тебя найдутся. На такси, понятно, нету – куда мне с моей зарплатой… Шутники, надо же! Фашисты они!

И тетя Тася, громко возмущаясь по дороге выходкой «шутников», пошла искать мне одежду. Хороший она человек, душевный.

Через несколько минут я снова услышал её голос. Возвращалась тетя Тася не одна.

- Нет, вы подумайте, Игорь Андреич, это ж безобразие какое учудили! – доносилось из коридора.

Игорь Андреевич… Кошмар! Хочу немедля провалиться сквозь землю!

В раздевалку они вошли вместе.

- Вот, посмотрите, шутки у них такие! – указала на меня тетя Тася. Хотя, чего было указывать – кроме меня, тут никого не было. Тетя Тася продолжала возмущенно ворчать, призывая хозяина «разобраться и наказать, как следует». Она, тетя Тася, была вторым человеком в этом заведении после Евы, кто ничего и никого не боялся. Человек старой закалки, она привыкла, что уборщица – если и не самый главный человек в организации, то уж точно – персона важная и нужная.

     Игорь Андреевич, между тем, уставился на раздетого меня, как на восьмое чудо света. Да уж, теперь я не то что привлек, а прямо-таки приковал его внимание. За что боролся…

- Всё понятно, - наконец, заговорил он. – Я разберусь.

И тут во мне неожиданно проснулась уверенность в себе. Где она только раньше была… Приняв позу древнегреческой статуи Аполлона, я изрек со всей твердостью и решительностью:

- Нет уж, не надо. Это мое дело, и я сам разберусь.

- Правда? – с интересом спросил Игорь Андреевич – Мне кажется, тебе стоит сначала одеться.

Насмешливый прищур светло-голубых глаз контрольным выстрелом добил мою уверенность.

- Мне тетя Тася обещала спецовку. И комбинезон, - жалко забормотал я. – А ботинки у меня есть. Так что…

- Так что, - передразнил он. – Надевай свои ботинки и пошли в мой кабинет, подберем что-нибудь получше спецовки. Не могу же я бросить в беде самого ценного работника охраны.

     … Игорь Андреевич отодвинул одну из панелей, за которой оказался встроенный шкаф. Одежда там была, похоже, на все случаи жизни. Мне он кинул джинсы, черный свитер и спортивную куртку.

- Держи! Великовато, правда, будет, но тут уж ничего не поделаешь.

Игорь Андреевич придирчиво осмотрел меня в такой «упаковке», одобрительно хмыкнул, затем бросил:

- Поехали.

- Куда? – не понял я.

- Домой тебя отвезу. Метро ещё не работает, автобусы не ходят, а машины у тебя нет.

А что было возразить на такие логичные доводы? Да и принял бы он возражения? Поехал я с ним, в общем.

     … Ранним утром машин было мало, так что ехали мы быстро. И в молчании. Игорь Андреевич смотрел на дорогу, я украдкой – на него. Сбитые костяшки на руках и сломанный нос – бурное прошлое, не иначе. И как, интересно, он первоначальный капитал для покупки ресторана заработал? Черта с два расскажет, если спросить. А я и спросить не решусь… А, всё-таки, красивый он, хоть и есть в нем что-то опасное, хищное. «Одинокий волк» - так Ева сказала. Вот, точно, волк. Красивый и опасный… Да что это мне за мысли в голову лезут?!

     На перекрестке светофор загорелся красным, и Игорь Андреевич остановил машину. Когда загорелся зеленый, он не тронулся с места, задумчиво глядя куда-то перед собой. Я боялся дышать, уже предчувствуя, что сейчас должно произойти что-то важное. Потом он медленно повернулся ко мне, и стальные глаза смотрели внимательно и испытующе.

- Костя, ты видел картину «Витязь на распутье»?

Не знаю, что меня больше удивило: его вопрос или то, что он впервые назвал меня по имени – я ведь был уверен, что он мое имя даже не помнит.

Ответа он, впрочем, и не ждал. Потому, что, едва увидев моё недоумение, заговорил снова.

- Камень там, на распутье: налево поедешь – коня потеряешь, направо поедешь – самого… того… Чтобы домой тебя отвезти, к твоей девушке, надо направо сейчас повернуть, а к моему дому – это прямо… Куда едем?

Думаю, в тот момент я выглядел ещё хуже, чем в первую нашу встречу. Он не только отлично помнит мое имя, он знает про Ленку. «Мне кажется, ты его заинтересовал» - вспомнились мне слова Евы. Она не прикалывалась, она была права в отношении Игоря Андреевича. А в отношении меня? Что значили все её намеки? Да то и значили, что я сижу тут, раздумываю, вместо того, чтобы выйти, хлопнув дверцей, как настоящий мужчина! И черт с ней, с этой работой! А я сижу… И смотрю на него. А он, не отрываясь, смотрит на меня.

- Так что, Костя? – его голос чуть дрогнул от напряжения. И ещё мне послышалась… надежда?

- Прямо, - выдохнул я. И тут же пожалел, что нельзя поймать, запихнуть это слово обратно мне в глотку. Я не верил, что сказал это. Я сам себе не верил…