- Ладно, но могу предложить только облегченно-сокращенную версию.

- Ты за рулем?

- …Нет.

- Точно? Я слышу шум дороги.

- …Да.

- Хорошо. Придется согласиться на такую версию. На моих часах почти девять.

- Поняла. – Я посмотрела на свои часы. – Короче говоря, когда я родилась, рядом была огромная фигура в черном плаще и все такое. И хотя он был удивительный, но все равно зловещий. И он назвал меня Датч.

- Минуточку.

- У тебя клиент через, эм-м, пять секунд. Может, завалишь меня вопросами после того, как закончишь?

- Он назвал тебя Датч? Когда ты родилась?

Обалдеть. Удивительно, что Джемма обратила внимание именно на это.

- Ты помнишь, да?

- В ту ночь, когда ты остановила мужчину, избивавшего подростка, парень, которого мы спасли, назвал тебя Датч.

А она молодец. Мы с Джеммой учились в школе. Я помогала ей со школьным проектом, из-за которого мы оказались в одном из самых неблагополучных районов города. Она хотела запечатлеть жизнь улиц для видео о неприглядной стороне Альбукерке. Мы прятались за углом заброшенной школы, отмораживая задницы, когда заметили движение в окне одного из небольших жилых зданий. С ужасом мы поняли, что какой-то мужчина избивает мальчика-подростка. В тот момент у меня в голове билась лишь одна мысль – спасти его. В отчаянии я запустила в окно кирпичом. Каким-то чудом это сработало. Мужик перестал бить парня и рванул за нами. Мы бросились по темному переулку в поисках прохода в проволочной изгороди, но внезапно увидели, что парню тоже удалось сбежать – он стоял на четвереньках на замерзшей земле, кашляя и пытаясь перевести дух, несмотря на боль.

Мы вернулись к нему. Когда он посмотрел на нас, по его лицу текла кровь и капала из уголка невообразимого рта. Мы пытались ему помочь, но он отказался от помощи и даже угрожал, лишь бы от нас избавиться.

У нас не было выбора. Мы бросили его, раненного и истекающего кровью. Через день я вернулась и узнала от хозяйки, что семья съехала посреди ночи, не заплатив за два месяца. А еще она назвала имя. Рейес. И это все, что у меня было в течение долгих лет. Только имя. Когда через десять лет я его нашла, меня не очень удивило, что все эти годы Рейес провел за решеткой за убийство того самого мужика.

И в ту ночь, когда мы пытались его спасти, он назвал меня Датч.

- Поверить не могу, что ты сложила два и два, - сказала я. – У меня на это годы ушли.

- Что ж, я умнее. Так как? Есть какая-то связь?

- Да. То существо и Рейес – одно и то же лицо.

Джемме понадобилось несколько секунд, чтобы осознать смысл сказанного.

- Как такое возможно?

- Ну, тебе надо узнать о Рейесе побольше.

Правду, только правду и ничего, кроме правды, о Рейесе я не рассказывала никому, за исключением узкого круга избранных, и тем самым наверняка подвергла их жизни смертельной опасности. Но Джемме уже многое было известно, а я и так слишком долго ее не подпускала. Мне хотелось, чтобы межу нами все было, как когда-то. Хотелось снова с ней сблизиться. Наша мачеха Дениз вбила между нами клин, с которым я больше не собиралась мириться. Никаких клиньев. И точка.

- Перед тем, как я тебе расскажу, мне нужно знать три вещи.

- Хорошо.

- Первая: ты сидишь?

- Да.

- Вторая: ты психически стабильна?

- Стабильнее, чем когда-либо была ты.

А вот это уже было лишним.

- И третья: как пишется «шизофрения»?

- Какое это имеет отношение к разговору?

- Никакого. Просто хотела узнать, скажешь или нет.

Джемма громко вздохнула:

- Ну?

- Ладно. Но помни: я тебя предупреждала.

- Минуточку. Никаких предупреждений не было.

- Ничего подобного. «Я тебя предупреждала» и было предупреждением.

- А, ну прости.

- Ты закончила?

- Да.

- Я могу продолжать?

- Чарли.

- Ну ладно, дело твое. Рейес Фэрроу – сын Сатаны.

Фух. Я это сказала. Выложила как на духу. Обнажила душу. И нутро. И ждала. Ждала. Ждала. Я проверила телефон. Звонок по-прежнему был активен.

- Джемма?

- Сатаны? Того самого…

- Да.

- У меня как-то был клиент, который сменил свое имя на Сатана. Ты уверена, что это не его отец?

Я честно старалась не рассмеяться.

- Уверена. Рейес Фэрроу – великолепный, упрямый и непредсказуемый сын Сатаны. Много веков назад он сбежал из ада, чтобы быть со мной. И ждал, когда я смогу появиться на свет. Потом выбрал семью и сам родился на Земле. А чуть позже его похитили и продали человеку, который его вырастил, Эрлу Уокеру. Но он пожертвовал всем, чтобы быть со мной, Джемма, потому что знал: когда родится, он не будет помнить, кто он такой и кто я. И, как мне известно, воспоминания о прошлом стали возвращаться к нему всего лишь несколько лет назад. Медленно, как замерзшая на январском морозе патока. – Я обогнала грузовик, перевозящий коров. Большие грустные глаза смотрели на меня, когда я проезжала мимо. Бедняжки. – Ты трубку, что ли, повесила?

- Так, у меня окно во вторник, в четыре. На всякий случай впишу в расписание двухчасовой сеанс.

- Я не свихнулась, Джем. Ты же знаешь.

Вздохнув, она с неохотой согласилась:

- Знаю. Но я никогда не верила в существование Сатаны. А теперь ты говоришь, что он не только настоящий, но еще и обзавелся сыном. И этот сын преследует тебя с самого рождения.

- Ну, можно и так сказать. И последние десять лет он сидел в тюрьме за убийство человека, который его вырастил. Того самого мужика, которого мы видели той ночью.

- Святой ежик! Он его убил? Да уж, нечасто такое встретишь.

- Знаю. Дети, подвергавшиеся жестокому обращению, редко нападают на своих мучителей. Но такое случается.

- Так значит, это Рейес был тем существом, которое повсюду следовало за тобой?

- Да. Судя по тому, что я узнала, у него в детстве были приступы, смахивающие на апоплексический удар, во время которых он покидал физическое тело и становился тем существом, Злодеем, как я его называла. Огромной, больше, чем сама жизнь, сущностью. И всегда спасал мне жизнь, когда я попадала в беду.

- Так это был он? Когда тебе было… сколько? Четыре? Пять?

- Поверить не могу, что ты помнишь. Он появлялся снова и снова. Когда тот ублюдок педофил пытался поиграть со мной в больничку, Злодей пришел на помощь. И когда одноклассник пытался переехать меня на джипе, тоже пришел.

- О да, я помню. Тебя пытался убить Оуэн Вон.

- Точно. Злодей его остановил.

- Оуэн казался вполне нормальным парнем. Ты узнала, в чем было дело?

- Нет. Он меня по сей день ненавидит.

- Сволочь.

- Ага. И когда за мной в колледже следил извращенец, который вдруг решил, что узнает меня получше, если приставит к моему горлу нож, Злодей снова меня спас.

- Об этом ты мне не рассказывала, - проговорила Джемма осуждающим тоном.

- Ты тогда со мной не разговаривала.

- Я не разговаривала с тобой потому, что ты сама этого хотела.

- Знаю. Извини.

- Были еще ситуации, когда твоей жизни угрожала опасность?

- О да, тысячи. Вот хотя бы из последнего: очень недовольный муж клиентки пришел за мной с хромированным девятимиллиметровым, и снова появился Злодей. Список можно продолжать и продолжать. Но за всю свою жизнь я так и не поняла, почему так сильно его боялась. Меня даже в детстве ничего не пугало. С самого рождения я играла с мертвецами, но Злодей пугал меня до чертиков. И это подводит меня к тому, зачем я тебе позвонила.

- Это наградит меня кошмарами до конца жизни?

- Нет-нет. Разве что в качестве бонуса. Почему я так его боялась?

- Солнце, ну, во-первых, он был черным, могущественным, подавляющим существом, похожим на дым.

- Хочешь сказать, я расистка?

- Нет, Чарли. Я хочу сказать, что ты обладаешь нормальным инстинктом самосохранения, как и все остальные. Ты не могла не воспринимать его как угрозу. И ты все-таки за рулем. Куда едешь?