Наверное, ему еще хотелось добавить: «Другая бы на вашем месте…» Хотя и Тоня сама хотела поскорее разрешиться от бремени. И она добровольно пошла в суррогатные матери.

– Хорошо, я все сделаю, – кивнула я. – Но стопроцентной гарантии я вам дать не могу. Роды – всегда лотерея.

– Я понимаю. Просто сделайте все возможное. – Роман Борисович скривился. – Бардашевич – склочный мужик, мстительный, злопамятный, но с огромными связями. Приходится терпеть и ублажать. Он мне нужен, – повторил Галтовский, печально улыбнулся и развел руками.

Я пошла вниз к Тоне. Когда подходила к ее каюте, открылась дверь Володиной. Он вышел в шортах, майке, с фотоаппаратом на шее и сумочкой на поясе. Не знаю, что в ней было. Вероятно, какая-то вспомогательная аппаратура. Я не видела и не спрашивала, да меня это и не интересовало.

– Ты на остров или как?

– Или как.

– А почему?

Я объяснила.

– А я пойду поснимаю обезьянок и попугаев. У меня в архиве такие прикольные снимки есть. Как-нибудь покажу. Но я еще никогда не встречал матерящегося попугая! Может, просто бывал не в тех местах, где отдыхают русские моряки?

Будет ли это «как-нибудь»? – подумала я. Он ведь вполне может обо мне забыть, когда закончится круиз. И какие разнообразные интересы! То казни на площади Независимости в Грозном, то обезьянки. Хотя чеченская война была работой, а обезьянки – хобби. А я должна просто получать удовольствие, пока представляется такая возможность! И ни на что не рассчитывать. Никогда в жизни не надо ни на что рассчитывать. Лучше жить сегодняшним днем.

Я зашла к Тоне. Ее лицо опухло от слез. Я сказала про распоряжение свыше. Тоня сразу же оживилась.

– Отлично! Я тоже хочу как можно быстрее с этим закончить!

Тонина реакция немного уменьшила мои угрызения совести. И она ведь и раньше говорила, что хочет поскорее родить. Я сама всегда считала, что гораздо лучше, когда все происходит естественным образом – и это касается не только родов. И баба Лида объясняла, что нарушение естественного хода событий – в любом деле – может привести к непредсказуемым последствиям и в большинстве случаев – не очень хорошим. И, например, если человек уходит из компании или коллектива – по какой угодно причине, – его обязательно нужно хорошо проводить, признать его заслуги, чтобы не осталось негатива. В противном случае – если человек уходит со скандалом, обиженный, несправедливо уволенный, даже уволенный справедливо, но сам считающий, что несправедливо, – негатив повисает над должностью, и этот негатив «наследуют» те, кто ее занимает после него. Для самого руководителя или лидера выгодно со всеми расставаться по-хорошему. Примеров – масса. Наиболее яркие – в спорте, и они на виду, в отличие от того, что происходит за дверьми частных компаний. Несправедливо увольняют тренера – команда с другим, известным, именитым тренером ничего не может выиграть.

Я спросила про Лану.

– Приходила, переоделась, взяла какую-то одежду – в пакет ее положила и ушла, – ответила Тоня. – Вон сумочка на кровати валяется, а платье вечернее в шкаф повесила.

– Приходила ночью?

– Нет, уже утром.

– Что-то вам сказала?

– Спросила, как себя чувствую.

– Во что она переоделась?

– Длинные шорты – почти до колен, футболка с V-образным вырезом. Ах да, купальник надела.

«Значит, на остров?»

Но мне нужно было заниматься Тоней, а не Ланой, и я помогла ей встать, чтобы идти ко мне в каюту, в которой ей предстояло лежать, пока я подготовлю все необходимое в той части, где заведует Маргарита. Роды будут проходить там. Маргарита тоже, конечно, не поплывет ни на какой остров, а будет мне помогать.

Я отвела Тоню к себе, сделала укол, прикрыла ее одеялом. Сама пошла к Маргарите. Та подтвердила, что мне во всем поможет, она уже в курсе. Более того, один финский гастарбайтер уже принес «приданое» для деток из каюты Бардашевича. Мы с Маргаритой занялись подготовкой отсека. Маргарита точно знала, как его быстро превратить в родовой зал. Хотя мы могли не очень торопиться.

– Ну, как тебе эта работенка? – спросила Маргарита. – Нравится или не очень?

– Не очень, – честно призналась я.

– Поэтому хватай мужика и вали отсюда при первой возможности. Это мне тут никого захомутать не удается…

Конечно, Маргарита уже знала про Володю. Завидовала? Наверное. У меня пока не получилось к ней прикоснуться, да и одного прикосновения мне недостаточно – мне нужно подержать руку «объекта» в своей, сосредоточиться. А Маргарита, пожалуй, уже прослышала и о моих способностях – команда не могла меня не обсуждать, а я не знала, с кем Маргарита близка из членов команды, и, например, охранников Галтовского. Но она точно старалась, чтобы наши руки не соприкасались.

Мы обе почувствовали, когда яхта остановилась.

– Хоть можно позагорать будет у бассейна! – воскликнула Маргарита. – Эти все на остров уйдут, на глаза им не попадемся. С гостями-то вместе нельзя. Или тебе можно?

– Можно. Но я должна быть с Тоней.

– Зачем тебе постоянно с ней сидеть? – удивленно посмотрела на меня Маргарита. – Пользуйся возможностью отдохнуть! Будешь к ней периодически заходить. Здесь же две минуты пути. И у нее есть рация. Нажмет на кнопку, если ты ей срочно понадобишься. Сейчас все подготовим – и пошли к бассейну!

Я согласилась. Перед тем как идти туда, где мы вчера ночью обнимались с Володей, я зашла к Тоне. Она сказала, что сидеть с ней не надо, схватки пока не начались, она это уже проходила, знает, как все должно протекать. В общем, я могу заниматься своими делами, а она нажмет на кнопку на рации, когда поймет, что ей нужна моя помощь. Тоня вообще отвернулась к стене, попросила меня опустить шторку на иллюминаторе, так как хотела остаться в темноте. Правда, сам иллюминатор оставался приоткрытым, но это было возможно при опущенной шторке, так как он открывался наружу.

Я переоделась в купальник, натянула маечку и шортики и пошла к бассейну, где уже нежилась Маргарита в компании дедушки-писателя, облизывавшего ее взглядом.

– Я не буду никому сообщать, девочки, что вы тут пользуетесь хозяйским бассейном! – воскликнул Семен Маркович при виде меня. – Стукачом я никогда не был, мои родственники, наоборот, от них страдали! И правильно делаете, что пользуетесь. Надо пользоваться тем, что дает тебе жизнь! И мне, старому развратнику, будет приятно полежать в окружении двух молодых красивых женщин! А возможно, и собрать материал для очередного романа.

– Что же вы не воспользовались возможностью спуститься на тропический остров? – спросила я. – Или ваша жизнь предоставляла вам столько возможностей побывать на тропических островах, что вам уже неинтересно?

– Отродясь не бывал, – ответил Семен Маркович. – Да и моих родственников обычно на Севера отправляли или в восточном направлении… Сам, к счастью, избежал подобной участи. Но какой остров? Зачем мне там шляться по жаре?

– А тут что, прохладно? – рассмеялась Маргарита.

– Нет, тут ходить никуда не надо. Лег на шезлонг и лежи. А мне лень куда-то ходить. Я не люблю бегать по жаре, но люблю наслаждаться теплом. Видели старых англичан и немцев на курортах? Все спокойненько сидят у бассейнов. Вот и я свои старые кости здесь погрею. Посижу, искупаюсь в бассейне – в нем водичка должна нагреться быстро или уже нагрелась, и наверняка он без человеческих экскрементов. У вас тут это проверяют?

Маргарита опять рассмеялась. Семен Маркович игриво ущипнул ее за бочок. Маргарита не возражала. Она даже строила любвеобильному дедушке глазки. Они вообще наслаждались обществом друг друга. Или Маргарита умело играла роль. Дедушка точно получал огромное удовольствие. При своей молодой подруге он с другими женщинами так не заигрывал, а тут показал себя этаким шалунишкой.

Я один раз спустилась к Тоне, но она опять сказала, чтобы я не беспокоилась, она меня вызовет. В общем, я поняла, что она не хочет, чтобы я к ней регулярно заглядывала. Да и на самом деле, несмотря на стимуляцию, процесс намечался не такой уж и быстрый.