Теперь у меня было чёткое представление, почему наша древняя мифология даёт именно такую, а не какую-либо иную структуру древнего мироустройства первой из человеческих цивилизаций.

В её центре (на горном массиве Бойко) была устроена крепость Асгард, где обитали асы. Очевидно, в состав этой крепости входили и примыкавшие вплотную к массиву горные долины, в одной из которых и находится юсуповский охотничий замок.

Далее – шла страна, где жили люди. Называется она Мидгард. Реально на местности – горные плато и внутренние долины крымских гор, весьма удобные для проживания и действительно заселённые людьми с древнейших времён.

За Мидгардом следует крымское морское побережье, где жили великаны (ётуны-дорусы!). Это страна Удгард. Она окружает Мидгард со всех сторон. Так географически устроен полуостров Крым. И так исторически следует понимать древнегерманские мифы. Далее, за Удгардом, располагается море, где обитает мировой змий. В действительности Крым омывается Чёрным и Азовским морями. Эта враждебная человеку стихия стала обиталищем змия-монстра, которого не раз видели в прошлом и видят сейчас недалеко от крымского берега.

Всё сходится! Миф об Асгарде и его божественных обитателях-асах, а также о структуре устройства человеческой цивилизации абсолютно точно накладывается на рельеф местности Крыма. И именно этот рельеф, точнее, география полуострова дала основу для исторического закрепления происхождения человечества. Здесь жили асы! Это божественная страна! И нет нужды искать другие первоистоки где-либо ещё.

Теперь мне было понятно, почему древние готы покинули свои привычные места обитания на Балтийском море и совершили стремительный поход на юг, по древнерусским землям. Они желали попасть в Крым, на свою прародину. Здесь сохранялся с глубоких времён источник их легенд и их наследственная сила. Они вернулись сюда, превозмогая все трудности пути, и стали жить в Крыму, как когда-то здесь жили их пращуры. Можно сказать, Асгард притянул их к себе, как магнит притягивает металлическую стружку.

Какими сведениями пользовались готы, когда переселялись из Балтики в Крым (впрочем, тогда его называли Тавридой)? Возможно, в видениях их жрецам было дано точное указание, где находится Асгард – страна их богов. Но нельзя исключать и того, что у вождей готских племён сохранялись с глубоких времён сведения о действительных местах обитания их предков и их небесных защитников. И тогда Крым для них превращается из просто вожделённого края в легендарную обитель богов.

Именно так теперь смотрел на Крым и я! Можете только представить, как вдохновляли меня совершённые мною и моими коллегами открытия. Какое воодушевление я испытывал, когда смотрел на гору Богатырь и явственно различал в чертах каменного исполина то божественное начало, которое следует назвать нашим великим наследием.

Бесспорно, готы, пришедшие когда-то в Крым и устроившие здесь свою страну Готию, оставили явный след в истории Крыма. Их родовая кровь влилась в кровь тех народов, которые жили здесь прежде, наполнив их новым содержанием. Это был немецкий след в истории Крыма. Ясный и конкретный.

Почему-то мне припомнился эпизод из собственной жизни в нашей немецкой колонии под Симферополем. Тогда дядя Карл вознамерился стать виноделом. И со всем энтузиазмом, присущим нашему роду, окунулся в новое для него занятие. Тогда же известный крымский винодел Лев Голицын, хваля старания моего дяди, предрёк, что он способен оставить немецкий след в русском виноделии. К сожалению, из этой затеи ничего не получилось – помешала Первая мировая война. Но какими пророческими были эти слова! Ведь дядя Карл возжелал оставить свой немецкий след в истории Крыма после того, как несколько лет проработал садовником в юсуповском имении в селе Коккозы. Фактически – в сердце обиталища асов, древнегерманских богов. Вот откуда он черпал свои силы и своё вдохновение!

И вот теперь я иду по следу своего дяди. Если бы он не приглашал меня к себе в гости, я бы никогда не получил тех юношеских впечатлений, которые помогли мне спустя несколько десятков лет преобразовать их в настоящие научные открытия. Я нашёл Асгард! И мои собственные исследования «немецкого следа» (который попытались оставить мой отец и мой дядя) наглядное тому подтверждение.

Зачем я рассказываю так подробно, если не сказать педантично, о своих переживаниях, о детстве и прочем? Да потому, что лишь тот, кто родился и вырос в Крыму, способен чувствовать глубину и безмерность его тайн. Другие люди воспринимают их схематично, без эмоционального и духовного наполнения.

Именно в этом состояло глубокое различие между мною, настоящим крымчанином, и пришлым полковником Карлом Фридрихом. Та неприязнь, которая возникла между нами вследствие крошечного эпизода освобождения из-под ареста местного парнишки, лишь усугубила непонимание друг друга. Всё дело в том, что он просто плыл по поверхности фактов и его интересовал результат. А я чувствовал глубину, нырял, доставая до дна, и знал суть. В этом отношении я был сильнее его. И данное обстоятельство Карла Фридриха раздражало, если не сказать – унижало. Но ни он, ни я не могли измениться и стать другими. Впоследствии эта неприязнь друг к другу приведёт к неожиданной развязке. Очевидно, каждый из нас желал оставить немецкий след в Крыму. Но виделся он нам по-разному…

Но я хочу вернуться к рассказу о самом юсуповском замке и о моих первых впечатлениях после тридцатилетнего перерыва. Конечно, детские воспоминания – это одно. А взгляд взрослого человека – совсем иное. Сейчас замок уже не казался таким величественным, и даже показалось, что он несколько вошёл в землю. Наверное, это внешнее впечатление связано с деревьями, окружавшими его со всех сторон. Их кроны-то замок и поглотили…

Моя первая экскурсия в сопровождении генерала Краузера прошла под большим впечатлением. Кстати, закончилась она в высшей степени неожиданной находкой. С нами следовало ещё несколько человек. В том числе загадочная личность по имени Теодор. Был ли он немцем – я не уверен. Этот человек отлично говорил и по-русски. Возможно, он вообще не Теодор, а Фёдор. Раньше я его никогда не видел. Откуда только его наш генерал вытащил?

Этот Теодор отлично ориентировался в замке и вообще неплохо знал всю усадьбу. Ясно, что он бывал здесь и прежде. В одном месте Теодор ткнул пальцем в какую-то стену и сказал:

– Здесь!

Генерал Краузер тут же приказал её ломать, как будто только и ждал этого указания со стороны нашего нового знакомого.

Несколько солдат дружно приступили к работе. И вскоре за тонкими обоями проявилась кирпичная стена, а за ней – небольшая кладовая, забитая всякой рухлядью. В основном это были остатки мебели, вышедшей из употребления. Лицо Теодора, которое было крайне напряжено, теперь просветлело. Кажется, он не ошибся в определении места…

Пролом увеличили до уровня широкого прохода, растащив кирпичи в стороны. Я молча наблюдал за всеми этими действиями, не понимая толком, зачем требовалось устраивать ложную стенку, если за ней находятся лишь дрова, которые в лучшем случае годятся для камина.

Теодор первым забрался в эту каморку и стал шуршать в углу, как будто перебирал старые доски. Наконец он радостно крикнул:

– Есть!

Тут же солдаты стали выносить рухлядь и складывать её у стены, пока один из них не сообщил, что кладовая почти очищена и можно выносить.

– Только осторожней! – строго приказал Карл Краузер.

И тут же я увидел, как два человека вынесли деревянное кресло с высокой спинкой. Вещь была старая, если не сказать старинная. Происхождение её для меня было сокрыто. Но мой покровитель отнёсся к креслу так, как будто перед ним предстала настоящая реликвия.

Позже я узнал, что это кресло на самом деле является троном. И здесь, в юсуповском охотничьем замке, его спрятали от большевиков. Но самому князю или его роду оно не принадлежало. Будто бы Юсуповым оно было передано русским императором Николаем II. Так что это царский трон. Но был ли он сделан специально для династии Романовых и кому лично из царей предназначался я, конечно, не знал. Вполне вероятно, что это вообще какой-либо дар. И до появления в России трон находился в ином месте и уже там считался реликвией.