Такие записи тянулись строчками на много страниц. Судя по всему, тетрадка вмещала в себя не один год жизни безвременного почившего жильца. Ей стало интересно. Вчитываясь в записи, она вникала в распорядок жизни и образ мысли своего предшественника. Оказалось, они были очень похожи. Он тоже ненавидел свою работу, и как, оказалось, работал там же где и она. Возможно, он работал неподалеку от нее, но она решительно не смогла вспомнить никого похожего среди тех, чьи лица ей запомнились на работе. Он тоже разглядывал своих коллег, знал “Лысого параноика“, и “вечно печатающую Женщину”. Приходя с работы, он тоже не знал чем себя занять и также, как она смотрел целыми днями в окно.

 В отличие от нее он наблюдал за окнами других домов. В них почти ничего не было видно, но иногда там мелькали люди, и можно было увидать, как они разговаривают, или куда-то собираются. Можно было даже представить, куда они собираются и о чем говорят, как проходит их жизнь. В основном, судя по заметкам в тетрадк самоубийцы, они не занимались ничем интересным. Были даже жильцы, которые тоже вечера проводили в выглядывании из окна при выключенном свете. Они, наверное, все друг друга хорошо видели, но старались друг друга не замечать и остаться наедине со своим одиночеством. Зачитавшись, Настя поймала себя на мысли, что она ковыряет бывалые дырки в подоконнике.

 На другой день, как всегда работа. Как обычно чувствовалась напряженная тишина, повисшая над всем залом с десятками рабочих столов. Настя интенсивно думала, за каким столом сидел обладатель найденной ей тетрадки, но как, ни силилась, совершенно не могла его вспомнить. К своему удивлению она обнаружила, что довольно многих не могла вспомнить. Она помнила всех тех, кто работал с ней сейчас, даже могла дать каждому небольшую характеристику. По именам она мала кого знала, но всем давала прозвища-характеристики. Она помнила: когда они устроились на работу, как обычно проходил их рабочий день, могла рассказать о некоторых особенностях их характера, но их предшественников, она категорически не могла вспомнить. Только очень смутно и примерно.

 Вечно печатающая женщина опять неустанно печатала. Насте подумалось, что если ей тоже дома бывает скучно, то она, наверное, начинает печатать. Лысый мужик, как всегда был лысый и не менее подозрительно, чем обычно выглядывал из-за стола. Нася помнила, что у него в последнем ящике храниться пистолет и представляла, как он его поглаживает, когда скрывается за невысокой перегородкой. Молодой человек сегодня почему-то не пришел. Анжелы тоже не было, это наводило Настю на разные скользкие мысли и пикантные фантазии. День тянулся долго, и дамой она вернулась, как всегда в седьмом часу.

 Пообедав и приняв душ, Настя снова столкнулась сама с собой в пустой квартире. Ни видя других вариантов развития событий, Насенька оккупировала подоконник и стала читать любопытные запси самоубийцы. На этот раз она обнаружила смещение в распорядке дня в записях своего подопечного.

"Был на работе. Сегодня на работу приняли новую сотрудницу. Удивительное создание. Такая нежная хрупкая и не ломаная. На обеде она ела бутерброд с ветчиной. Она ест, так нежна, что я был бы счастлив, оказаться этой ветчиной. Наверное такая девушка и нужна для счастья. Она так не похожа на все ту посредственность, которая меня окружает.

 Сегодня опять видел ее. Почти не работал, только представлял, как бы ее любил, будь она рядом. Даже на лысого мужика не смотрел. Только на нее. Она сидит ко мне спиной. Наверное, со стороны, я очень глупо пялюсь ей в спину. Но, видимо, всем, как всегда все равно. По-моему если я завтра меня не станет, то на моем месте окажется другой, и никто не сможет вспомнить, кто сидел на этом месте до него. Дома особенно нечем заняться, поэтому то и дело мечтаю о том, как бы я мог быть счастлив, окажись я в другом месте другим человеком. И там точно была бы она.

 Работал. Весь день. Работал на совесть. Всем было ни более все равно, чем обычно, работал я или пялился на сослуживицу. Пришел дамой. Много думал. Создается такое впечатление, что все кто сидит в этих тесных офисах, все они поголовно все ненавидят людей. Наверное, поэтому мы ни здороваемся друг с другом. Смотрим, друг на друга, как на пришельцев, и удивляемся, когда сталкиваемся друг с другом по дороге на работу. А если просто на улице столкнемся, так вообще сделаем обоюдные вид, что друг друга не заметили и не узнали. Интересно если я завтра голым приду, кто-нибудь обратит на это внимание.

 Тренировался спать на рабочем месте. Из-за чудовищно давящей атмосферы уснуть практически невозможно,  кажется, что все время кто-то на тебя смотрит. Наверное, каждый из них думает, что ходит на эту работу только, чтобы было, что есть и чем платить за квартиру очередной торговке. Вранье это все. Мы все просто люди такие. Мы друг друга ненавидим, и себя терпеть не можем. Нам скучно с самими собой, вот мы и мучаем ненавистных себя на работе, в окружении ненавидящих себя и друг друга людей.

 Сегодня опять следил за ней весь день. Заметил, что время от времени она тоже поглядывает по сторонам, как и многие сидящие там, в том числе и я. Может быть, ее тоже душит эта ужасная работа. Продажа на работе всего того, что называется “Ты” ради жалких бумажек и куска хлеба. Ощущение такое, как будто тебя насилуют каждый день, а ты каждый день туда ходишь, чтобы тебя снова и снова насиловали, потому, что не имеешь ни сил, ни смелости это изменить.

 Не помню, что сегодня было на работе. Лысый мужик сегодня не пришел. Я сперва немного разволновался, потом во мне почему-то появилась радость за него и какая-то надежда, что он таки нашел в себе силы это изменить. Хотя вероятней всего, что он просто кого-то убил и его посадили.

 Вот что обдумывал целый день.

  Мы все хотим сделать что-то великое, добиться чего- то стоящего. Не вериться как-то, что мы серьезно думаем, что сидеть в этой душегубке - это путь к великим делам.

 Пришел дамой. После работы прогуливался по набережной, которая северней моего пути дамой. Нашел очень интересный чердак!!!

 Сегодня узнал, что ее зовут Настя. Кажется, это мое любимое имя. Настя.

 Опять был на чердаке. Ничего более значимого за день не произошло. Очень спокойное место. В таком месте есть какая-то романтика. Большое окно с овальным сводом, через которое видно весь город. Просидел там весь день. Смотрел, как люди идут с работы или торопясь по магазинам. Суета. Скучные люди избегают уединения. Ненавидящие себя, избегают себя. Наверное, те, кто сидит у нас в офисе, убеждены, что путь к великому лежит точно не через подобные чердаки или любые другие места для уединения.

 Еле выдержал рабочий день. Очень хотел попасть скорей в свою пещеру. Странно на том чердаки отвратительный запах, видимо, где по чердаку прорвало сливную трубу или что-то в этом роде, а может просто кто-то сильно хотел в туалет, а ключей от квартиры не было, не знаю. Но только там я чувствую, что могу свободно дышать, слышу себя. Думаю. Ненавижу то, что я не такой как те, которые просто управляют своей жизнью, которым ненужно прятаться по чердакам и работать винтиком в какой-то адской бесполезной машине. Я хочу быть свободным человеком. Свободным всегда и везде, а не только на этом грязном чердаке.

 Насте было очень приятно, что этот человек обратил на нее внимание. Она разделяла его стремления и идеи, что жизнь проходит мимо только потому, что мы не находим смелости и ни видим в себе сил ей жить. Ей нравилось то, как он открыто признает правду. Ей было жалко, что она не замечала его на работе. Ей хотелось бы с ним познакомиться поближе. Может если бы они были вместе, они смогли бы изменить свою жизнь, а ей этого хотелось больше всего на свете. Жить также дальше было противно. Это означало умирать каждый день. Ей было грустно, что она больше не сможет с ним познакомиться, но это была минутная слабость. Она подумала, что могла бы найти тот чердак, на который он ходил размышлять. Ей стало ужасно любопытно там побывать.