— А если ошибешься снова?

— Это невозможно. Я просчитал все вероятности повторного ритуала. Больше никаких ошибок.

— Тебе было нанесено множество ножевых ранений. Это нормально?

— Адепты Золотых башен весьма живучи…

— А почему я не чувствовал боли, когда очнулся?

— Я подготовил тело к пробуждению, заложил в него программу восстановления. Не очень сложную и сильную, иначе бы ее заметили в Доме Исцеления, да и не специалист я в этом. Как вижу, ее хватило.

— Ну да, выгляжу живым. Только все тело в шрамах.

Призрак мага издал звук, словно приливная волна набежала на песчаный берег.

Сергей потер глаза и тут же чуть было не провалился в сон. Он оперся руками об пол, попытался встать, но тело реагировало на команды вяло. Откуда такая резкая усталость? Сквозь наполовину смеженные веки он видел, как призрак господина Вятича теряет четкость, расплывается черной простыней, затмевая собой и небо, и комнату. На непроглядном пятне отчетливо видны лишь штрихи лица – жесткие, угловатые.

— Все получится, — шелестело в ушах. — Этот мир не твой. Но я помогу тебе… доверься…

Голова все больше наливалась тяжестью. Руки опустились вдоль тела, подбородок коснулся груди. Дыхание стало спокойным и поверхностным. Странно, но Сергей все это чувствовал – пусть с запозданием, но отдавал себе отчет в происходящем. Он засыпал, тело напрочь отказывалось повиноваться, но разум отчего‑то сопротивлялся сну. Сопротивлялся, будто вовсе и не устал. Как такое может быть?

Лица кто‑то коснулся. Еле–еле, точно дуновение ветра. В ушах все еще стоял шелест листьев. Что‑то не так! Сергей попытался открыть глаза – тщетно: веки – многотонные плиты. Его приподняли – тело легкое, невесомое. Вокруг плещутся ласковые волны. Это расслабляет, укачивает. Тело погружается в толщу воды. Здесь трудно дышать, а движения, должно быть, плавны и неторопливы. Хочется посмотреть, наверняка зрелище должно завораживать. Но вода становится слишком плотной, слишком тяжелой. Она давит со всех сторон, сжимает. Голова начинает кружиться, немного тошнит. Вздохнуть удается через раз, да и то не воздух – какую‑то сухую взвесь, от которой першит в горле.

Нет, это не вода.

Что‑то влажное, жаркое. Оно забирает силы, цепко держит в своих объятиях. От влажных прикосновений по всему телу пробегает судорога. Ощущение, будто лежишь в куче склизких внутренностей, еще свежих и горячих.

Чувство отвращения заполнило сознание. Выбраться! Быстро, иначе он сойдет с ума!

Острая боль пронзила неподвластное ему тело, пронеслась от головы до ног. Давление тут же опало, почти исчезло. Сергей внутренне ощерился. Боль и ярость – вот что еще ни разу не дало сбоя в новом мире. Два чувства, идущие рука об руку. Они толкают вперед, высвобождают резервы сил. Только благодаря им он до сих пор жив. Плевать! Если это работает – боль станет постоянной спутницей.

Сергей закусил губу. Сильно, отчаянно. На голову точно ведро холодной воды опрокинули. Глаза распахнулись, из горла невольно вырвался болезненный хрип. Тьма развернулась, отпрянула.

С неба по–прежнему светила луна. Обгорелые остовы стен, обвалившиеся перекрытия, выгоревший второй этаж – все на месте. И призрак мага здесь. Витает над полом – дерганый, рваный, того и глядишь – развеется в ничто.

— Что с тобой творится?! — увидев, что Сергей поднес к лицу руку, зашелестел призрак. — Предки, дайте мне силы! Ты начал уходить.

— Куда? — заплетающимся языком спросил Сергей. Во рту стоял привкус крови. Кровь же текла по подбородку. Довольно обильно. Хорошо прихватил.

— Ты чуть не умер! — Здебор Вятич подлетел вплотную. Черты его лица сгладились, поблекли. Выражения не понять.

Сергей закашлялся.

— Ты уверен, что здесь нет глазастых тварей?

Подняться, подождать, пока закончится головокружение. Уже почти не тошнит.

— Ушли еще вчера. Не знаю куда. Возможно, решили – здесь ждать больше нет смысла. Потому я тебя и позвал.

Сергей утер ладонью кровь, поморщился.

— Тебе нельзя показываться на улице ночью, — прошелестел призрак. — В идеале – найти прочное и удаленное убежище. Есть такое?

— Удаленное разве что, — передернул плечами Сергей. — А все же, где мертвяк?

Призрак мага издал звук, больше похожий на плевок.

— Иди за мной. Не оступись, здесь…

— Знаю – дыры в полу.

Они прошли по дому, вышли в комнату с разгромленным камином. Сергей шарил взглядом по полу, но сожженной им твари не видел. Здебор Вятич обернулся, указал на темнеющую в полу дыру. Сергей хотел было возмутиться глупой шутке, но почувствовал слабый сладковатый запах разложения. Почти неуловимый. Пальцами он провел вокруг дыры – и тут же отдернул руку. Что‑то склизкое осталось на подушечках.

— Что это? — он обтер руку о штаны.

— Еще одна особенность воскрешения от наших иномировых друзей. Если наши Воскрешенные при должном уходе имеют вполне определенный срок работы и их тела не претерпевают резких изменений на протяжении всего срока эксплуатации, то тело повторно убитого тобой мертвеца распалось под первыми лучами солнца.

— Он исчез, что ли?

— Не совсем. Тут больше подошло бы – расплавился.

— Бред какой‑то.

— Если спустишься вниз, найдешь его останки. Там наверняка натекла целая лужа.

— Ну уж нет. Спускался уже. Хватило раза с твоими ловушками.

— Всего лишь небольшая предосторожность, которая, к слову, не помогла против настоящих воров. Твоя подружка с напарником прошли сквозь нее, даже не заметив. Кто‑то их неплохо экипировал.

Они разговаривали еще довольно долго. Призрак Здебора Вятича рисовал в воздухе светящуюся схему Москвии, на которой отмечал места, которые Сергей должен посетить. Мест оказалось немного – всего четыре, вот только разбросаны они в разных концах города.

— У тебя должны быть деньги – компенсация от Дома Жизни, — сказал маг и замолчал, глядя на Сергея.

— Я их еще не получил, — не повел бровью тот.

— Напрасно. Ингредиенты стоят денег. Некоторые из них придется заказать и ждать, пока доставят. Надеюсь, это не займет много времени. Кроме того…

— Подожди, — оборвал его Сергей. — Компенсация принадлежит мне. С чего бы мне платить за твои ошибки?

Тень мага вздрогнула, разлетелась клочьями черного тумана, плеснулась в углах комнаты.

— Мои ошибки? — шелест снова доносился сразу со всех сторон.

— А разве нет? Давай начистоту: если бы кое‑кто сразу обратился к адептам Золотых башен, всего случившегося можно было бы избежать – по улицам не шлялись бы неизвестные твари, а я бы сейчас спокойно отдыхал в отпуске. Ты говоришь о большой опасности, но в то же время трясешься за свое мнимое членство в Малом Собрании, хотя на деле до сих пор являешься всего лишь претендентом. Возможно, твое место уже занято кем‑то более расторопным. Или завтра Москвию наводнят твари с желтыми глазами, или из могил поднимутся мертвецы. Ты останови меня, когда я скажу какую‑нибудь чушь. Я схожу в Дом Жизни, мне несложно. Компенсация наверняка ждет у самого порога. Только скажи, Здебор, зачем мне возвращаться сюда снова? Что‑то мне подсказывает: без помощи нервного призрака я самостоятельно справлюсь с делами. И затрачу на это ненамного больше времени.

— Замолчи… – тень мага снова слилась воедино. — Я бы повернул время вспять, если бы это было в моей власти. В моей лаборатории есть деньги. Не очень много, но тебе должно хватить.

— Отлично. Тогда никуда не уходи, я вернусь, как только найду призму.

Он развернулся и направился к ближайшему проему в стене.

— Я понимаю, ты чувствуешь себя здесь чужим, — прошелестел в спину Здебор Вятич. — Но я не прошу многого. Твоя жизнь в обмен на мою. По–моему, обмен равноценный.

Он говорил что‑то еще, но Сергей уже не слушал. Маг утомил его. Ощущение такое, будто сам Сергей вручную раскатал имение по камню. В голове все еще крутилось множество вопросов, но продолжать разговор нет ни сил, ни желания. Господин Вятич явно недоговаривает. Либо он настолько самоуверен, что даже собственная смерть страшит его меньше, чем обращение за помощью к собратьям из Золотых башен. Что более вероятно? Ясно одно: господин Вятич не привык, чтобы ему перечили. Не привык отдавать и не особенно доверяет окружающим – и это мягко сказано. Вполне возможно, что этому недоверию есть объективные причины, но Сергей пока о них не знал. Полагаться же целиком на слова мага он не спешил.