-- Прекрасные клыки, просто прекрасные, - восхищался носатый. - Стиг, тебе стоит на это взглянуть, честное слово! Пусть меня гром побьет, если этот образец - не уникален. У него испорчена кожа, но в целом он почти не обезображен. Если немного подкорректировать, - его взгляд буквально скреб Фантому лицо, - ... Хотя этот экземпляр просто великолепен! Дьявол меня дери, как они сумели?!

   -- Они - это отступники? - еще одно предположение, родившееся само по себе.

   -- Он еще и поразительно умен! - продолжал исторгать похвал носатый.

   -- Так уж и умен, - хриплый голос одноглазого скислил бы и свежее молоко. - Стоит истуканом, даже не пытается бежать.

   -- Я пришел, чтобы получить ответы, - отозвался Фантом, - потому и остался. И не уйду, пока не услышу их.

   -- Я же говорил, тупица, что он - чрезвычайно умен! - ликовал носатый. Фантом смутно улавливал нить разговора, но из услышанного сделал вывод, что ни носатый, ни одноглазый не причастны к его появлению на свет. Однако, носатый радовался так, будто самолично вдохнул в него жизнь. - Он не просто делает, что ему велят, он - размышляет. И умеет принимать решения, а на это, между прочим, не способна даже твоя жирная задница.

   На миг Фантому почудилось, будто одноглазый даст волю обиде и бросится на товарища с кулаками, но тот ограничился невпопад брошенными ругательствами.

   -- Вы знаете, кто я? - Фантома начинала раздражать роль задающего одни и те же вопросы болвана.

   -- Кудесник знает ответы, - великомудро хмуря брови, произнес носатый. - Хотя в твоем случае, я, честно говоря, сомневаюсь. Видишь ли, многие вещи, они... - он защелкал пальцами, подбирая нужное слово, - ... не поддаются законам логики. Ты видишь то, что видишь, но это вовсе не означает, что некто, глядя на ту же вещь, видит то же самое. Возможно, он видит что-то совершенно иное.

   Одноглазый выразительно закашлялся. Носатый встрепенулся, недовольно сжал губы и посетовал на собственную забывчивость.

   -- Ты в самом деле хочешь отвести этого к Кудеснику? - Одноглазый выглядел испуганным.

   -- А что, дьволовы зубы, мешает мне это сделать?

   -- Думаешь, это безопасно? - Кажется, одноглазый впервые за все время всерьез размышлял над словами товарища. - Я имею в виду, вести этого через весь город. Он, знаешь ли, не с булавочное ушко размером, в карман не спрячешь.

   -- По-твоему, я слепой и сам не вижу?

   "Интересно, если я скажу, что зверски проголодался и хочу теплого сырого мяса - это заставит их прекратить препирательства? Или может быть, они хотя бы начнут быстрее соображать?"

   -- Он ведь как-то пришел сюда, не видишь что ли? - Носатый все больше вызывал уважение. В отличие от своего трусливого напарника, н хотя бы пытался использовать содержимое своей черепной коробки. Не сказать, чтобы совсем хорошо, но жалкие потуги толкали дело с мертвой точки. - И он здесь один. И шпионов я тоже что-то не заметил.

   -- Так они и показались, держи карман шире.

   -- В любом случае лучше не терять времени. Кудесник должен знать. Ему решать, как поступить с этим образцом. Думаю, он будет доволен.

   -- Доволен тем, что Отступники сделали то, что не удавалось сделать нам? - От одноглазого разило скептицизмом. - Им, - он кивнул на Фантома, - он-то может доволен и будет, а вот мной и тобой - сомнительно. Не зря у меня вчера пятка чесалась до немочи. - Кажется, он всерьез верил предсказаниям названной конечности.

   Образец?

   -- Я голоден, - произнес Фантом. Каждая злая нота, каждый звук страдания - все было настоящим, он ни буквы не приукрасил. Рык получился что надо. - Я ужасно голоден. И пока вы тут рассуждаете о пятках и прочем собачьем дерьме, мой голод крепчает.

   Он хотел верить, что эти двое знают о нем больше, чем знает он сам. А, значит, голод и его последствия для ученых ослов не пустой звук. Глядя на их переменившиеся лица, Фантом понял, что угадал.

   Одноглазый отступил за спину носатому. Тот тоже попятился, натолкнулся на своего напарника, тонко, по-девичьи, взвизгнул. Чтобы как-то реабилитироваться за позорную трусость, прикрикнул на товарища, чтобы не мешался под ногами.

   -- Я пока еще могу сдерживаться, - Фантом продолжал рычать и медленно сокращал дистанцию между ними. - Не уверен, что выдержка - одно из моих сильных качеств. Я ведь ни дьяволового зада о себе не знаю.

   -- Нам лучше отвести его к Кудеснику, и поскорее, - пробормотал одноглазый.

   Носатый неопределенно качнул головой и попятился в коридор.

   -- Следуй за нами, образец. - Ему пришлось долго кашлять, чтобы вернуть голову прежние уверенные ноты. Самое время - Фантому начинало надоедать его петушиное кукареканье. - И не вздумай сбежать, - прибавил он строго, глядя на Фантома, как мамаша на испачкавшего новую рубаху ребенка.

   -- Стал бы я вас тут дожиться, чтобы теперь сбежать?

   Они вышли на улицу тем же ходом, что и пришли. Фантома не удивили сумерки, черным полотном наползающие на еще серое небо. Он предполагал, что просидел в храме достаточно долго, чтобы день успел смениться ночью.

   Носатый и его товарищ окружили его с двух сторон. При этом одноглазый шел первым и то и дело оглядывался на Фантома, будто ожидал получить нож в спину. Неузнанный для себя решил, что так и поступит, если его вынудят защищаться. Однако, ничто не предвещало обмана. Одноглазый ковылял, припадая попеременно то на одну, то на другую ногу, время от времени останавливался, чтобы промокнуть лоб и перевести дух. Каждая такая заминка сопровождалась обилием ругани носатого и предупреждениями поторопить его фокусами. О каких фокусах шла речь - непонятно, но вряд ли о вытягивании кролика из пустого мешка. Одноглазый кряхтел, сопел, но все-таки резвее переставлял ноги.

   --Стой.

   На этот раз заминку сделал носатый, как раз когда они собирались покинуть доки.

   Он скинул с плеча внушительных размеров сумку и принялся что-то искать в ее недрах. Фантом насторожился, ожидая любой неожиданности. Только теперь в голову постучалась мысль, что все это может быть обманом. Носатый достал какой-то ящичек, оставил его в сторону. Глядя, как одноглазый попятился от ящичка в сторону, Фантом подумал, что был слишком доверчив.

   -- Если только дернешься в мою сторону с каким-то умыслом... - начал было он, но носатый перебил его.

   -- Вот, накинь-ка.

   В его протянутой руке был не кинжал, ни склянка с непонятной жидкостью, а кусок обычной черной ткани. Фантом косился на нее, неуверенный, что предложение безопасно.

   Носатый раздраженно потряс тряпкой. Ткань развернулась, приняла форму вскрытого с двух сторон мешка.

   -- Это безопасно, - произнес носатый, - и это придется надеть, чтобы не привлекать внимания. В подворотнях всем до заднего места, как ты выглядишь. Здесь принято интересоваться только содержимым кошелька. Но мы Верхнем Нешере, - он поднял голову вверх, - нами заинтересуется первый же патруль. Кудесник будет очень недоволен, если из-за твоего упрямства вы не свидитесь.

   Фантом забрал тряпку, не раздумывая сунул в нее голову. Наощупь ткань оказалась теплой, мягкой и почти невесомой, будто паутина. Неузнанный какое-то время стоял, ожидая сам не зная чего.

   -- Так значительно лучше, - сказал носатый, а одноглазый поддержал его энергичным качанием головы, будто у него в ней отсутствовали все до единой кости. - Можем идти дальше.

   Они прошли еще несколько кварталов, пересекли уже знакомую Фантому рыночную площадь и двинулись дальше, вглубь серых каменных зданий, наползающих друг на друга, будто рыбья чешуя. Улицы то расширялись до мостовых, то снова становились узкими, воняющими утробной гнилью кишками, по которым просачивались такие же вонючие люди. Они несколько раз сворачивали и каждый раз Фантома обдавало волной нового, не похожего на предыдущий смрада. Жаль, что нельзя заставить себя не чувствовать запахов - от некоторых нутро сжималось и подкатывало к горлу, норовя просочиться через рот. Даже кровь архаты не воняла настолько сильно.