-- Надеюсь, она не свернула шею, - высказался Дору куда-то в темноту.

   -- Цела, - отозвался Фантом. - Здесь есть лампа, попробую зажечь ее.

   Почувствовать под ногами землю оказалось на удивление приятно, хотя спуск не доставил Дору особых хлопот. В иные времена приходилось балансировать на веревке, натянутой между двумя домами на разных концах улицы - ни с чем не сравнимое "удовольствие", но его пришлось испытать, чтобы стать тем, кем он стал.

   Вскоре место осветилось тусклым светом лампы. К запаху сырости и грибов прибавился чадный смрад дешевого масла. Дору увидел, что не ошибся: основную часть небольшой обложенной камнем комнаты занимала клетка, на чьих прутьях болтались разного размера цепи, веревки и шипастые обручи. Последние скорее всего предназначались для усмирения строптивых пленников. Остальной скудный интерьер состоял из нескольких сундуков, стола и прорубленного в нише "морозника" - в нем как раз лежали какие-то продукты. Ими-то Дору и занялся в первую очередь.

   -- Тебя не собирались держать впроголодь, - присвистнул он, развернув один из пергаментов. Солонина, пусть и с душком. Сброд Нижнего Нешера о таком угощении мог только мечтать. Некоторые рождались и умирали, так и не узнав ее вкуса. В другом свертке лежали несколько ржаных булок и угол сыра размером с ладонь. - По здешним меркам эти угощения прилично стоят, интересно, где старуха раздобыла деньги.

   -- Может быть от того, кто заплатил ей за мое похищение? - предположила архата.

   Дору как раз подумал о том же. Догадка намотала его кишки до предела, заставила нутро сжаться в ком. Если в самом деле так, то они крепко влипли. До этого момента марашанец считал, что игра идет по его правилам, что он сам выберет время, место и человека, но все указывало на то, что человек нашелся сам. Правда, это всего-лишь ничем не подкрепленная догадка.

   Со словами "Не пропадать же добру", Дору сгреб продукты в сумку. Тем временем Фантом обошел комнату, высвечивая лампой каждый закуток.

   -- Здесь коридор.

   Слова не стали для марашанца открытием - он заметил проход сразу, как зажглась лампа. Старая привычка - первым делом найти путь к отступлению. Добротные каменные стены коридора хранили следы древних: руны на камне, вырезанные так искусно, как не сделает ни один местный мастер, ровная кладка, да и сам камень - такого Дэворкане не найти днем с огнем. Что ж, старухе повезло отыскать одну из ниток подземной паутины. И вести она может куда угодно. Одно вселяло надежду - старуха наверняка ею активно пользовалась, значит, выход не слишком далеко и, скорее всего, безопасен и замаскирован.

   Коридор оказался почти ровным - всего два поворота, и еще одна змеистая лестница в конце пути. Фантом вскарабкался первым, толкнул крышку люка и скрылся в нем.

   -- Здесь никого, - сказал он вскоре.

   Оказавшись по ту сторону люка, Дору подумал, что почти угадал с местом. Комната, на первый взгляд умело замаскированная под бедняцкую лачугу, сулили надежное убежище для тайного хода. Судя по звукам снаружи и характерному запаху, они недалеко от порта. Странно, что они так быстро прошли внушительное расстояние. Но новость марашанца порадовала.

   -- Мы в портовом районе, - сказал он.

   -- Любой бы догадался - такая вонь, - угрюмо произнес клыкастый.

   -- Тебе следует радоваться больше, потому что, к твоему сведению, в портовый район не пускают таких, как мы.

   -- Эту дрянь разрешено нюхать только высокородным задницам? - На этот раз Фантом сплюнул, хоть было видно, что его так и подводит выблевать. Интересно, чем? Кровью убитой девчонки?

   -- Замолчи и дай ему сказать, - осадила клыкастого Аккали.

   Тт, что странная череда событий завела их в портовый район, в большей степени шло на руку Дору, чем остальным, но он постарался скрыть это.

   -- В портовом районе обитают в основном моряки, капитаны, хозяева складов и те, кто работает в здешних гильдиях. Попасть сюда можно только по специальному пропуску, который выписывает городская канцелярия и этот пропуск стоит прилично денег. Для членов гильдий, само собой, условия немного отличаются, но в целом - я бы сказал, что если кто-то в самом деле заплатил старухе за тебя, то здесь он вряд ли будет нас искать.

   -- Если только не пойдет тем же ходом, что и мы, - скептически вставил Фантом.

   -- Вы оба были в той комнате - и ни один не заметил рычаг, - недвусмысленно намекнул марашанец.

   -- И что нам делать дальше? Здесь нельзя оставаться - если есть люди, которые знают о подземелье, им не понравится, что их секрет раскрыт, - архата снова попала в тон мыслям наемника.

   -- Мы найдем какую-нибудь лачугу и поселимся в ней, - ответил Дору.

   -- Здесь много пустых лачуг? - через плечо бросил Фантом, занятый изучением шкафа, забитого каким-то хламом.

   -- Не много, но одна вполне может освободиться.

   -- То есть ты предлагаешь кому-то глотку перерезать? - архата выглядела на удивление спокойной. Оно и понятно - когда речь идет о собственной шкуре, чужая жизнь превращается в бревно посреди дороги.

   -- Да, - не стал юлить марашанец, - это лучший выход. Нам в гостиницы путь заказан - твое лицо ни под каким платком не спрятать, теперь мы это знаем. Со своим жильем можно не бояться проснуться связанным и в клетке. И, - последние слова он произнес в спину клыкастому, хотя обращался как и раньше к архате, - когда ты начнешь свои ритуалы, можно не опасаться быть услышанными.

   Фантом обернулся, поелозил языком по кончикам клыков, отчего Дору снова стало не по себе. Они выросли, теперь это очевидно, стали крепче и острее. Марашанец представил, как эти "иглы" впивались в девушку, как вырывали из ее тела куски кожи и мяса, чтобы добраться до вен...

   -- Я согласна, если нет другого выхода, - сказала свое решение архата.

   -- Я тоже, - после короткой заминки, поддержал Фантом.

Имаскар

   Слишком медленно.

   Имаскар не мог сказать точно, когда у него зародилось чувство опасности. Так и раньше случалось - он просто знал, что все идет наперекосяк, даже когда ничто не предвещало беды. Просто чуял и все. Вот и сейчас - дорога вела их в сторону Первого дома, тихая и спокойная, как река в жаркий день. Знай только лошадь подгоняй. И все же между лопатками зудела тревога, липкая и ядовитая, как место, из которого они возвращались.

   Он ехал в первой паре всадников, приказав, чтобы хрониста поместили на лошадь к одному из следующих сзади. Мертвяк стоил слишком дорого, чтобы потерять его по неосторожности. Будь его воля - он бы вышвырнул уже начавшую вонять тушу в ближайшую трясину, но от сохранности гниющих кишок зависит жизнь воинов.

   Имаскар бросил взгляд на небо: мрачный саван над головами маленького отряда воинов Второго союза. Чтоб оно все провалилось во владение Скорбной! Связь давно источилась, можно не тешить себя иллюзиями. И что он скажет Данате? Что даст в придачу к мертвецу? Каким словом отгородит своих людей от ее гнева?

   -- Ну и ночка - хоть глаз выжги, - сказал едущий сзади капитан. Именно ему Имаскар вверил сохранность хрониста. - Лошади петляю, что зайцы.

   -- Создатели за что-то на нас гневаются, - других слов у архата не нашлось. Он и сам злился, что даже погода строит козни. Как будто мало бед на голову тех, кто носит герб Дома меча.

   -- Ну и смердит же он, - сказал кто-то из всадников.

   -- Все они смердят, - ответил ему другой. - Дерьма в людях столько, что за всю жизнь не выветривается, вот остатки и выходят после кончины. Помню, как мы выпотрошили отряд разбойников. Господину вздумалось запустить красных воронов. То-то веселье было - они полные штаны накладывали, пока дело спорилось.

   Имаскар неосознанно улыбнулся. Славные были времена. Тогда он так поднаторел, что орудовал ножом и топором с закрытыми глазами.