- "Не вино опьяняет человека - человек пьянеет сам, не красота одурманивает человека - человек теряет голову сам". Спокойной ночи, Йоган!

   - Спокойной ночи, мистер Ченг!

   Вряд ли он меня слышал. Он был занят - обливал себя из какой-то бутылки... вино, наверно. Ди и Лю, облизываясь, с горящими глазами хищной походкой крадучись приближались к моему боссу... Не думаю, что у босса будет спокойная ночь - с такими взглядами спокойная ночь не грозит.

***

   Взрослые сделали меня, как кутенка. Обидно. Чертовски обидно. С другой стороны - "Все, что нас не убивает - делает сильнее", верно? Намотаем на отсутствующий ус, запомним. И когда-нибудь... той же монетой.

   И мы с Риткой, получается, под плотнейшим колпаком - дядя Мюллер отдыхает. За нашими перемещениями следят все заинтересованные стороны... впрочем, тут и одной Организации хватит. И она, наверняка, должна приглядывать за нами еще плотнее, чем "русские" или "китайцы".

   Тут - место для отдельного размышления на тему о том, что и те, и другие, дескать, скорее всего, сами являются частью Организации. Но эти "отдельные размышления" - бессмысленные упражнения для мозга, не несущие никакого конструктива. Практического толку от них - чуть. Так лишь... порефлексировать, как положено герою какой-нибудь книжки. И глупо и ошибочно с моей стороны представлять Организацию чем-то монолитным - пример с Ванессой и Чо Вангом прямо противоречило глупому предположению о единстве в Организации.

   - Йонг? - Позвал я.

   Йонг, услышав, застыла в пикантной позе "девушка надевает бюстгальтер" и бросила вопросительный взгляд через плечо. Кавай! Любовался бы и любовался...

   - Ты же в бинокль тогда наблюдала... Ты ведь знала?

   - Угу.

   То есть получается, что в этой истории я - один-единственный дурак, что ли? И даже тормознутость свою разделить мне не с кем?! Ну, что за непруха, а!

   - А мне почему не сказала?

   Сам спросил и сам язык прикусил - как-то по-детски получилось - "обиделся, что ли?"

   Йонг в ответ недоуменно пожала плечами и объяснила все одним-единственным словом:

   - Ченг.

   Вот же ж... Дураком меня назначили с самого верху. И, спасибо малышке, что дает себе труд изображать что-то виновато-извиняющееся.

   - ... а ты сам когда заметил? - не надевая платье, она прошлепала босыми ногами по полу, кинула платье на кровать и снова устроилась рядом, уткнувшись подбородком в сгиб моего локтя. - Твое удивление сегодня ночью было чуть-чуть наигранным.

   - Сильно было заметно? - Обеспокоился я.

   - Не-а. Чуть-чуть.

   Это хорошо. Йонг-то меня насквозь видит (а я - ее, получается, нет), а остальным ни о чем таком догадываться не обязательно. И даже вредно.

   - После разговора с Балалайкой. - Признался я. - И не догадался я. Только подозревать стал.

   - А почему Ченгу не сказал? - Глазки у Йонг были любопытные-любопытные...

   - "Умеешь считать до десяти, считай до пяти". А я - вообще неграмотный.

   - Тц-тц-тц... Босс был тобою недоволен.

   - Ну, и хорошо. - Я запустил пальцы свободной руки в волосы Йонг и стал массировать. Сестра зажмурилась от удовольствия. Чуть ли не заурчала. - Мне одному дурака из себя, что ли, изображать? К тому же, это ничего не меняет...

   ... наверно.

   Все всё знают, обо всем догадываются (ну, или подозревают). Знают, что они знают, что они знают... Сплошная рекурсия настоящей грязной политики...

   Но я догадался самым-самым последним.

   И? Что это меняет?

***

   И все-таки, зря он, Рок, тогда вылез со своим неуемным любопытством.

   Последствия... Последствия были:

   Через несколько дней после примирения Вайса и Реви (которое потом неделю обсуждал весь Роанапра, кстати), утром его встретили на выходе из дома четверо китайцев в традиционных шелковых одеждах. По напряженным взглядам Реви и Датча, сразу опустившим ладони на рукояти своих пистолетов, и трезво-оценивающему - Бенни, который зашарил взглядом по углам подбирая наиболее удобное укрытие на случай перестрелки - встреча была неожиданной и ничего приятного не сулила.

   - Господин Рок. Вас не затрудит последовать за нами?

   Последовал напряженный обмен мнениями: скрытая угроза в голосах коллег, серьезное предостережение в ответах "китайцев", и многозначительный взрык моторов двух фургончиков, перекрывших улицу с двух сторон, и прищур глаз "консьержа", звякнувшего по поверхности стойки (предварительно быстро накрытого газетой) сошками ручного пулемета...

   Потом был обмен намеками:

   - ...если с ним что-то...

   - ... а если с вами?

   - ... найду - порву...

   - ... а Ченг в курсе ваших художеств, мальчики?

   - ... Я наверно сделаю один бесплатный звонок Балалайке - у нас как раз рейс по ее поручению...

   - ... а я могу с Йоганом перетереть... и тогда не обижайтесь, мальчики...

   Но по всему выходило, что с Роком хотят просто поговорить. Наедине. Где-то. И вернут в целости и сохранности. Возможно. Когда-то. Потом.

   Только когда он садился в подъехавшую машину, то осознал, что все это время его пальцы висели в миллиметрах от рукояти пистолета. Расслабленно и настороженно, как на тренировках перед тем, как Македонская собиралась подкинуть в воздух очередной предмет - какой-нибудь зеленый плод, бутылку, пивную банку, камушек, мелкую монетку (мелочь для этих целей она, кстати, брала у Рока... ну, это ж Реви - прижимистая и меркантильная девушка). Один из китайцев, забравшийся в машину на заднее сиденье следом, многозначительно покашлял и осторожно похлопал по руке Рока, постаравшись улыбнуться успокаивающе.

   А на переднее сиденье, отпихнув другого китайца, ужом проскользнула Реви, что-то пообещала взглядом подобравшемуся водителю и весело бросила Року:

   - Не боись! Все будет пучком!

   "Китайцы" пободались взглядами с не по-хорошему веселой Реви и... сдались - она поехала с ними. А оставленный у входа в их дом Датч немедленно достал телефон и стал кому-то названивать. Ответил собеседник или нет - этого Рок уже не видел - машина свернула на ближайшем перекрестке.

   Территория Чоу. Маленький парк с мостиками и искусственными крохотными прудиками.

   Сопровождающие с намеком уставились на Реви. Та намек поняла, ободряюще хлопнула Рока по плечу и умостилась в каком-то уголочке недалеко от ворот, озаботившись, чтобы за спиной была каменная стена довольно высокого забора.

   Рок, которого по-прежнему трясло от напряжения, на дрожащих ногах поплелся за сопровождающими...

   Маленький храм. Запах благовоний и ритмичный стук в крохотные барабанчики. Несколько монахов в кирпично-красных длинных одеждах и в смешных широкополых шляпах, чем-то напоминающих большие тарелки, молились у входа, выстроившись в одну линию.

   Йоган Вайс обнаружился внутри храма. Был он одет в традиционный "ханбок" - короткий белый жакет-"чогори" и темно-синие широкие штаны-"паджи". Он сидел в позе "лотоса" перед низеньким столом. А на столике, на небольшом белом платке... лежал тот самый красный кинжал-подарок - кинжал отдельно, ножны отдельно - идеально параллельно. Это что, они его как-то умудрились найти в квартире Рока? А ведь он считал, что очень надежно спрятал его! А главное - когда?!

   - Доброе утро, господин Вайс! - Поклонился Рок.

   - И вам доброе утро, Рок-сан! - По-японски ответил Йоган Вайс, склонившись (вот это растяжка!) ровно на тот же угол, что и Рок. Он указал рукой на подушку со спинкой. - Пожалуйста, будьте моим гостем, Рок-сан.

   Пока Рок, удивленный тем, что Йоган Вайс, оказывается, знает японский, да еще и на таком хорошем уровне, устраивался поудобнее, на столе появился совершенно привычный традиционный чайный набор. Японский. Высокие глиняные кружки, глиняный чайник с длинной боковой ручкой, глубокая чашка с веничком, крохотная тарелочка с горкой малюсенького рисового печенья.