В России были пушечные литейщики из итальянцев и немцев, но пушками мы в поле не пользовались, они нам мешали, так как все у наших воинов было основано на быстром перемещении. В результате пушки стояли неподвижно на лафетах в Кремле.
Полки имели своих музыкантов или трубачей. На великокняжеских знаменах изображался Иисус Навин, останавливающий солнце71.
В каждом полку были особые чиновники, которые записывали имена храбрых для поощрения и наград, а слабых духом для общественного порицания.
Большое внимание на формирование войск обращал Иван III. Он впервые стал давать земли и поместья боярским детям, обязанным в случае войны приводить с собой вооруженных пеших и конных холопов по доходам поместья; принимал на военную службу пленных литовцев и немцев, которые жили в особой слободе за Москвой-рекой. Войско состояло обычно из пяти полков: большого, передового, правого, левого и сторожевого (запасного). Каждый полк имел воеводу. Главным был предводитель большого полка.
Иван III не терпел непослушания: за отлучение из стана и за грабежи наказывал темницей. Сам Иван не был воином. Как говорят, он сидел на троне лучше, чем на коне, и владел скипетром лучше, чем мечом.
Интересно отметить, что наше «право войны», имея древние корни, оставалось варварским. Например, когда московская рать по велению Ивана III пошла в Черемисскую землю (Вятская и Казанская губернии) (1468), богатую хлебом и скотом, за добычей, то ратники истребили все, что не могли взять с собой; резали скот и людей, жгли как селения, так и жителей. Или, идя на усмирение «мятежного» Новгорода (1471), воины Ивана III производили страшное опустошение, истребляя все огнем и мечом. Летописи говорят, что от востока и запада к берегам Ильмени текли кровавые реки и раздавались стоны. Московитяне «изъявляли остервенение: новгородцы-изменники казались им хуже татар». Не было пощады ни земледельцам, ни женщинам. Князь Холмский с боярином Федором Давидовичем у Русы положил на месте 500 новгородцев и с жестокостью, свойственной тому веку, приказал отрезать пленникам носы и губы, а потом отослал их в Новгород.
Быт русского воина в походе
Барон Герберштейн, сравнивая национальные характеры, писал: «И в общежитии и в войне народы удивительно разнствуют между собою. Татарин, сверженный с коня, обагренный кровию, лишенный оружия, еще не сдается в плен: машет руками, толкает ногою, грызет зубами. Турок, видя слабость свою, бросает саблю и молит победителя о милосердии. Гонись за русским: он уже не думает обороняться в бегстве; но никогда не требует пощады. Коли, руби его: молчит и падает».
Города приступом брали редко, старались заставить жителей сдаться долгой изнурительной осадой и этим сберегали людей. Свой стан русские располагали вдоль реки, недалеко от леса. Наиболее знатные разбивали палатки, другие строили себе шалаши из прутьев и покрывали их от дождя епанчами72. Все нужное возили не в обозах, а на вьючных лошадях. Палатки ставили на значительном расстоянии одна от другой для того, чтобы обеспечить лошадей пастбищами. Каждый воин брал с собой в поход несколько фунтов толокна, соленой свинины, соли, а если состояние позволяло, то соль, смешанная с перцем. Кроме того, каждый возил с собой топор, огниво, котел или медный горшок, чтобы развести огонь и сварить в воде просо. Даже чиновники довольствовались той же простой пищей, что и простые воины. Исключение составляли воеводы, которые иногда приглашали к себе тех, кто победнее, и угощали их более изысканным обедом. По свидетельству Герберштейна, после такого угощения те, кто имел возможность вкусно пообедать у воеводы, иногда потом воздерживались от пищи два или три дня.
Торговля и цены
Торговля конца ХV начала ХVI вв в России процветала. Из Европы к нам везли серебро в слитках, сукна, золото, медь, зеркала, ножи, иглы, вина. Из Азии мы получали шелковые ткани, парчу, ковры, жемчуг, драгоценные камни. Мы продавали: в Германию – меха, кожи, воск; в Литву и Турцию – меха и моржовые клыки; в Татарию – седла, уздечки, холсты, сукна, одежду, кожи в обмен на азиатских лошадей. Но из России не разрешалось вывозить оружие и железо.
В Москву приезжали польские и литовские купцы, в Новгороде торговали датские, немецкие и шведские купцы, а азиатские и турецкие торговали на Мологе, в тогда существовавшем Холопьем городке.
В Москве иноземцы должны были сначала показать свои товары великому князю, и он выбирал себе то, что ему нравилось, покупал и разрешал продажу остальных товаров. По сравнению с ценами в Германии у нас многие вещи были дешевле. Лучшие меха шли из Сибири. За соболя иногда платили 20—30 золотых флоринов73, за черную лисицу, из которой делались и боярские шапки, – 15. Пользовались спросом и бобры. Дорогими были волчьи меха, дешевыми – рысьи. Горностай стоил 3 или 4 денги74, белка менее двух. С ввозимых и вывозимых товаров в казну брали пошлину – в среднем семь денег с рубля.
Некоторые наши места славились особыми промыслами и товарами для внутренней торговли. Например, в Калуге делали красивую деревянную посуду, Муром славился вкусной рыбой, а в Соловках было лучшее изготовление соли. Перевоз товаров облегчали судоходные реки.
В Москве азиатскими и европейскими товарами торговали в Гостином дворе, обнесенном каменной стеной, и глаз прельщала не красота лавок, а богатство товаров. На Москве-реке в лавках или в шалашах зимой торговали хлебом, мясом, дровами, лесом, сеном.
По свидетельству иноземцев во времена Ивана III продавали огромное количество говяжьего и свиного мяса; за один маркет75 его можно было получить более трех фунтов. Мясо продавали не на вес, а на глазок: четыре фунта мяса можно было купить за 15 копеек. Ягненка в то время можно было купить за 10 копеек. Курица, утка и другая домашняя птица стоила в то время копейку серебром за штуку. 70 кур можно было купить за червонец (т.е. 50 коп.)
В России продавали также много зайцев, но другой дичи было мало. Зато в большом количестве продавали дикую птицу. Иностранцы отмечают наличие большого количества огурцов, лесных орехов, диких яблок, но говорят об отсутствии других плодов.
В конце октября в Москве замерзала река и на ней строили лавки для различных товаров. Ежедневно в течение всей зимы на льду выставлялось большое количество зерна, мяса, дров, сена и других товаров.
К концу ноября хозяева забивали коров и свиней и везли продавать туши в город. Хранились же целые туши, а также рыба и птица на речном льду, так что люди могли есть мясо в течение более чем трех месяцев.
На льду устраивались конские бега и другие состязания, на которых люди ломали себе шеи.
В город зимой приезжали купцы из Германии и из Польши и покупали в основном меха соболей, горностаев, лисиц, белок. Меха также покупались в Новгороде, который располагался в восьми днях пути от Москвы.
Деньги и счет
В России пользовались серебряными и медными деньгами. Деньги были московские, тверские, псковские, новгородские. Рубль стоил два червонца. В рубле было 200 серебряных денег. В Новгородском же в рубле было 140 денег.
На новгородских монетах изображался великий князь, сидящий на троне, и человек, склонивший перед ним голову, на московских – всадник с мечом. По стоимости новгородские монеты были вдвое дороже московских.
Псковская монета имела на одной стороны бычью голову, на другой надпись.
Золотые деньги ходили только иностранные. Это были венгерские червонцы, римские гульдены и ливонские монеты. Чеканили монеты серебреники или денежники, за которыми следило правительство, чтобы не было обмана в весе монеты. Из России не запрещалось вывозить монету, но власть хотела, чтобы мы с иноземцами все же менялись товарами, а не покупали их. Этим предполагалось сохранить в России серебро и золото, так как его у нас в изобилии не было.
