Добро пожаловать в реальность
маленькая проповедь, прочитанная маленькому человеку
- И было мне видение Молоха!
И восстал над недрами земными гигант, что ликом подобен был Чёрному Богу, что телом был из земли, но не землёю порождён, что больше был храма и дыханием своим перекрывал солнце. Попирал Он жизнью своей ход вещей, ибо не было в Нём места ни солнечному, ни лунному ходу, было же в жизни Его десять по десять часов, что обнимают рассвет и закат и влачатся вечностью. И восседал Он на грехах человеческих, множа их и в землю вдавливая. И творили Его ежесекундно гордыня, забытье и жажда. В росте их, силы Его прочились и корни Его глубились в камни вечные. Члены Его простирались на города и страны, голова Его, уходя в заоблачные дали, покоилась меж людей, ими повелевая. Сердце Его, окованное сталью, слепо было, за семью замками спрятано, за семью печатями укрыто. Глаза Его на различных людей смотрели и различно видели: один вечно закрыт был, другой сиял светом поднебесным. Пасть Его велика была и множилась год от года. И голос Его до моря гремел: "Я есть Сила Сил!" И... яй...
Колесо вошло в выбоину, заставив старика неловко дёрнуть руками в попытке удержаться, от чего тот чудом не лишился своего вещего языка. Возница бросил через плечо на нас косой взгляд и плотнее затянул капюшон, чтобы холодные струи дождя не затекали под куртку.
- Так что Вы говорили про гиганта? - я сложила на коленях руки, наклонив голову на бок.
- Гигант не нам Он, гигант гигантов. Велик и грозен Он и свет Его могуч, и слово Его едино, и образ Его монолитен, - мой сосед снова сел, судорожно сплетая над головой узловатые пальцы. - Рождён Он от жажды величия, великим же и жив. И было мне видение Молоха!
И видел я людей подле Него, и тьма тьмы было их. И равны они были пред Ним своим множеством, и едины они меж собой в неравенстве. Все же слуги Ему, но по-разному. Первые возносят хвалу Ему в мыслях своих и речах своих, чем крепят Его плоть и множат её без меры. Тела их мягки и радостны, умы их остры и смелы, души их слепы и преданны. Вторые блюдут тело Его силой своей и желанием своим, кругом стоя у членов Его и поклоны Ему отдавая. И страхом полны очи их и благоговеньем заполнены сердца их и тело их крепко, и души их связанны. Третьи питают тело Его плотью своей и многочисленным приплодом своим, омывают стопы Его тремя водами своими. И течёт кровь, и течёт пот, и текут слёзы. А без вод своих сохнут люди, как мёртвые деревья: тела их становятся крепки и сильны, умы их грубеют и черствеют, души их упрощаются и мельчают. И было мне видение Молоха!
И давал Он людям своим не равно, но по щедрости. Первые внимали два от трёх, вторые вбирали три от двенадцати, третьи довольствовались оставшимся. Скупы слёзы Его могли оживить любого засохшего человека, быстра и сладка кровь Его силы давала, обильный пот Его ядом был не изводимым с земли. Из глаза Его свет шёл, что мелким делал всё от Него, но гигантом оборачивал в слиянии. И высохшие люди при Нём были гигантами в союзе своём. И было мне видение Молоха!
И познал я строй Его, и был Он мёртв в одиночестве своём и жил в людях своих. И словно мёртвые были близ него, и были как он, и ему служили...
- Нет, так не пойдёт, - раздражённо резюмировал возница. - Это пройденный этап и такими речами уже ничего не сделаешь. Нужно что-нибудь новенькое, новая струя.
Следуя его желанию, провисший от дождя брезент над козлами слегка разошёлся и вывернул свои внутренности на голову мужчине. Капюшон уже лишился своей необходимости: вода мелкими ручейками вытекала из-под одежды.
- А что мы можем? - я развела руками. - Идиллии уже писаны в великом множестве, как и их отражения. Придумаешь, что-нибудь новенькое?
Мужчина не стал отвечать, повернулся к дороге, вжал голову в плечи и всем своим видом продемонстрировал всепоглощающую обиду на окружающий мир, становясь похожим на большого мокрого котёнка. Я подползла поближе к нему, стараясь обогнуть большую натёкшую через дыру лужу:
- Признай, это уже было. Берём главного героя такого, чтобы соответствовал публике, к которой обращена идея. Он будет думать, говорить и судить также как они или чуточку лучше, это должно создать эффект сочувствия и перенесения эмоций. Заставит остальных подстраиваться под него и верить, что они испытали бы то же самое. Дальше придумываем подходящую причину для случившегося, такую, чтобы люди данного склада мышления и нравственных взглядов не стали бы в ней сомневаться. Причин можно взять несколько, если захочешь, главное их согласие. И, оп-ля, помещаем героя в необходимые условия, где уже планомерно вводим в уши образы утопии или антиутопии, снабжая это всё по желанию развитием не замутнённого сюжета. Сюжет желательно брать такой, чтобы привлечь побольше народа без их отбора. Я за фрейдистские мотивы: они всегда пользуются успехом, даже на уровне простейших символов. Разве этого не было? Ответь.
- Но это всегда имело действие, - проворчал возница с налётом капризности в осипшем от сырости голосе и сильнее нахмурился.
- Имело, - я не стала спорить с очевидным. - Вот только действовало это на двух-трёх из десятков, что имели возможность ознакомиться с таки трудом. Даже они не всегда понимали за фоном чувств идеи и образы, что же говорить о тех, кого манила новая картинка и забавный сюжет. Этого не достаточно.
- Знаю, - озябший мужчина пытался втягивать в мокрые рукава посиневшие от холода и ветра пальцы. - Только это тоже не выход. Практика же доказывает...
Он замолк на полуслове и снова уставился на дорогу, чтобы ненароком не пропустить развилку. В серой мути небес, хмуро сливающейся на столь же серую землю, едва просматривались силуэты деревьев. Их зыбкие тени, словно сомнамбулы, выплывали из размытого горизонта одинокими нелепыми уродцами. Бесконечное месиво дороги обращалось упрямым потоком грязной воды с редкими островками неуверенной твёрди. Третий день шёл дождь. Капли барабанили по брезенту сотней горошин, отбивали дробь по деревянным бокам, просачиваясь вязкими влажными разводами внутрь. Только их шум да мерные вздохи грязной, разбитой дороги доносились снаружи. Мы тоже молчали.
- И было мне видение Молоха! - осторожно и слегка испуганно снова залепетал старик, обиженный тем, что на него больше не обращают внимание.
- Конечно, - я постаралась улыбнуться ему в ответ.
Пришлось возвращаться обратно к вещему, пока тот не начал чудить без слушателей. Я только и успела, что ободряюще сжать плечо возницы и получить от него благодарный кивок. Мой не в меру нервный сосед тут же вцепился в меня руками и насильно усадил рядом с собой.
- И видел я, как люди пота Его вкусили крови Его от людей первого толка. Кровь та дала силы и жажды, но не помогла им в ссыхании. Тьма тьмы поднялась и ровной гиганту стала, чтобы крови Его получить больше. И была то пляска смерти мёртвых над неживым. Безумство вело их, заручившись алчностью и страстью. И не могло ничего устоять на пути их, но стоило отдалиться им, мёртвым, от гиганта, как падали они, непринятые землёй обратно. И трясся гигант от тела своего до глаз своих. И открылся глаз Его и хлынули из него свет и огонь. Горели в том огне люди и восторженно славили безумство своё, позабыв о первых желаниях и стремлениях своих. И было мне видение Молоха!
- Да, да, разумеется, - я по возможности мягко высвободилась из его хватки и села подальше.
- И страшен был гигант, но страшнее изверглось из чрева Его! И был то малый, но великий малостью своей, - старик весь задрожал в припадке, пытаясь изобразить объект своей речи с помощью жестов. - Глава та была с лицом человеческим, а помыслами не живыми, что к жизни стремятся. А лик тот был светел, как рождённый солнцем и живущий по ходу его. Но обманчив тот, под ним плоть, что уже не земли, а нароста её из страстей человеческих. Имя ему Хел! И люди все, объятые пламенем и целые, падут на колени пред Хел и воскликнут в восхищении: "Тебя ждали мы! Приди!" И было мне видение Молоха!
