Из разговора мисс Эбигейл поняла, что тревогу подняла мисс Шарлотта Смит, когда мисс Джоан не пришла к ней сегодня утром, как они договаривались. В четверг и среду Лотти не видела Джоан, та сказала, что приглашена на пикник за город, а сама Лотти в четверг страдала от зубной боли - и дед отвел её к врачу. В пятницу утром она ждала Джоан, чтобы показать удалённый зуб и рассказать о своих злоключениях, но та не пришла. Тогда мисс Лотти сама направилась к мисс Вейзи, но опекун мисс Джоан очень удивился, и сказал, что Джоан во вторник вечером сказала, что будет ночевать у неё, Шарлотты. Она что, забыла? Тут-то мисс Лотти по-настоящему испугалась, тем более, что вспомнила, что в последние дни Джоан то и дело проговаривалась, что скоро поразит их всех...
Шарлотта побежала к деду - и выложила ему всё, как на духу.
...Уединившись в спальне, Энселм снова обдумал произошедшее. Нет обиды, которой мы не простили бы, отомстив за неё. Ему было даже немного жаль теперь дурочку. Слегка. Старая пословица гласила: "месть - это блюдо, которое нужно есть холодным..." Что ж, ему удалось соблюсти это мудрое правило. Он свёл счеты спокойно и аристократично - чужими руками вытащив каштаны из огня. Свидетелей разговора не было. Он подумал, что провёл каникулы достаточно интересно: повидал свет, славно отдохнул, позабавился и развлёкся. Оставалось дождаться отца, ещё раз выслушать сто раз слышанное, и вернуться в Мертон.
Он откинулся на подушку. Приятель, что и говорить, быстро отработал полученный гонорар, да ещё и полакомился всласть напоследок. Это тебе не истасканная проститутка Молли, от такого аппетитного блюда он и сам бы не отказался. Кейтон попытался представить себе, как Райс обделал все это, и картинки одна соблазнительнее другой замелькали перед его глазами... Должно быть, Райс уложился в два дня, если во вторник они уже уехали. Что он молол ей, какой лапшой завесил уши? Впрочем, дурехе надо было немного - тётка права, девица готова была прельститься любой приманкой. А напрасно. Надо было быть осторожней, девочка, и не очень-то доверять недостойным представителям нашего пола. А кто достойный? "Все мы плуты, никому из нас не верь..." Прав принц Гамлет, ох, прав... и не только он. "Да не смутят пустые сны наш дух! Ведь "совесть" - слово, созданное трусом, чтоб сильных напугать и остеречь. Кулак нам совесть, и закон нам - меч..." Он рассмеялся - и его смех прозвучал в темноте сардонически и язвительно.
На следующий день Кейтон вышел прогуляться в Парад-Гарденс. Он удивился - во всем его теле была разлита странная мощь и непонятная, невесть откуда пришедшая сила. Плечи его распрямились, Энселм перестал смотреть себе под ноги, шел так, словно на голове была корона, сжимая трость, ему казалось, он держит скипетр. Кейтон медленно брёл среди толпы, и ему было всё равно, что скажут о нём. Его это не волновало. Эта странная перемена в нём меняла и все вокруг. Он заметил, что многие озирали его странными взглядами, в которых были испуг и непонятная боязнь, но не было ни презрения, ни жалости. Некоторые даже испуганно шарахались. Кейтон не понимал, в чём дело, но наслаждался этой странной силой.
Откуда она?
Не меньшее наслаждение доставляли ему разговоры, кои он подслушивал на дорожках в Садах. Некоторые посетители и гуляющие несли откровенный вздор, говорили о чём-то своём, но многие люди из общества обсуждали случившееся с мисс Вейзи. Мнения разнились. Многие жалели несчастную девицу, и костерили на чём свет стоит мистера Клиффорда Райса. По его адресу отпускались нелестные эпитеты, самыми мягкими из которых были "ловелас", "бесчестный соблазнитель" и "казанова". Но многие были безжалостны к мисс Вейзи. "Девицу, обладающую подлинной нравственностью, соблазнить невозможно, к каким бы ухищрениям не прибегали негодяи...", обронила особа, которую Энселм видел у милорда Комптона. Мистер Кейтон улыбнулся. Верно. Неожиданно напрягся, услышав знакомые голоса. По соседней аллее шли мисс Сомервилл и мисс Рейчел Ренн.
-Ты не должна так говорить, Эбигейл. Ты не можешь не понимать, что не поступок был опрометчивым. Опрометчивость, неосмотрительность, бестактность, а по временам и просто дерзостное хамство - стали её натурой.
-Она сирота, о ней некому было позаботиться, внушить ей правильные понятия. Но это её беда, а не вина. Вы должны пойти...
-Ты святая, Эбигейл. Она упорно распространяла про тебя вздорные сплетни, ревновала и ненавидела! Когда к тебе посватался Митчелл - она заявила, что он просто пожалел тебя, когда сделал предложение Прендергаст - сказала, что ты приворожила его, а когда от неё к тебе перебежали Армстронг, Хардинг и Камэрон - она стала говорить, что ты - ведьма! Она же не могла видеть ни одного молодого человека рядом с тобой, без того, чтобы не осмеять его! Вспомни мистера Кейтона! Как ты можешь защищать её?
- Она была несчастна...
-Это не повод говорить про других гадости! Она заслужила то, что с ней случилось... Надо понимать, что девичья честь не разменивается.
Мисс Эбигейл вздохнула и тихо процитировала:
- Was machst du mir vor Liebchens TЭr,
Kathrinchen, hier bei frЭhem Tagesblicke?
Laß, laß es sein! Er lДßt dich ein,
Als MДdchen ein, als MДdchen nicht zurЭcke.
Nehmt euch in acht! Ist es vollbracht,
Dann gute Nacht, iIhr armen, armen Dinger!
Habt ihr euch lieb, tut keinem Dieb
Nur nichts zulieb als mit dem Ring am Finger...
-Звучит грустно. О чём это?
-"Что ты делаешь перед дверью милого, маленькая Катринхен, здесь, при последнем луче вечерней зари? Оставь, не ходи к нему! Он впускает тебя, и ты войдешь девушкой, но ею не выйдешь назад. Если это совершилось - тогда спокойной ночи... Бедные, бедные глупышки! Как бы вы не любили, не позволяйте обкрадывать вас, любить умнее с кольцом на пальце..." Это дьявольская песенка о морали, Рейчел. Её поёт Мефистофель.
-Не вижу здесь ничего дьявольского, Эбигейл. Абсолютно правильные суждения.
-Да. Это подлинно страшно, когда мораль проповедуется дьяволом, когда люди, не умеющие любить и прощать, говорят о нравственности, когда о твёрдости в искушениях говорят те, кто никогда не искушался...
-Эбигейл, - мисс Рейчел смотрела на подругу укоризненно и чуть насмешливо. - Что ты хочешь? Простить может тот, кого оскорбили, то есть - ты. Меня она в худшем случае - раздражала, но тут гневаться не на что. Ты же всем всё прощаешь, всех оправдываешь, всех жалеешь. Не упрекай тогда и меня за неприязнь к ней, ибо она - оборотная сторона моей любви к тебе. Прости и мне мои попрёки.
- Я и не сержусь. Но не делай мне больно и не костери её. В чём бы она ни была виновата - она уже наказана. Я... я не говорила вам... но Летти Райс предупредила меня. Она говорила, что её брат - распутник. Я просто думала, что нет опасности.
-Господи, Гейл! Ты о миссис Уэверли? - та кивнула. Рейчел пожала плечами, - во-первых, ты предостерегала Джоан, а во-вторых, зачем в таких случаях предостережения? И по физиономии этого джентльмена всё было видно!
-Как видно, не всем...
-Ладно. Но что мистер Камэрон? Он говорил с тобой у Тираллов?
Эбигейл вздохнула.
- Говорил, - обречённо уронила она.
Рейчел рассмеялась.
-Ладно, вижу, сколь эта тема для тебя тосклива. Кстати, где запропастился мистер Кейтон? Мне казалось, он тебе симпатичен...
Эбигейл кивнула.
- Он очень умён, прекрасно воспитан и весьма приятен.
- Ну, так что же?
-У него есть два недостатка. Об одном мне сказал твой брат, да я и сама это видела. Он нетвёрд в добре. Но это может быть... поправимо. А вот второй - является обстоятельством фатальным. Это трагедия, а я люблю трагедии только в стихах.
-Я не понимаю тебя.
-Я и сама себя не понимаю. Это неважно. Но что Альберт? Что-то решено?
-Он объяснился с Энн, теперь хочет поговорить с отцом сразу по приезде. Но что делать с запиской Джоан?
