- Не реви. Ты прошла экзамен - я ободряюще ей улыбнулся - Неважно, кто первый, а кто последний, ты добралась до финиша. Сама. А что будет дальше - все ведь в твоих руках, Сакура-тян. Занимайся больше, тренируйся, и, когда-нибудь, ты будешь первой.

   А теперь дурацкая ухмылка от уха до уха, в стиле Майто Гая - и девочка несмело улыбается мне в ответ.

   - А последней ты сегодня не будешь - мне то плевать на всякие там повязки позора - Беги, я подожду.

   - Ты... Пропускаешь меня? Но ведь повязка...

   - Да ладно, плевать на нее! Беги, пока я не передумал.

   Девочка кивнула, и подошла к мостику. Несмело ступила на это хлипкое сооружение, и, расставив руки в стороны, осторожно двинулась вперед. Она порядком выдохлась, и я видел, что сохранять равновесие ей непросто. Свалится еще, чего доброго...

   Я метнулся к ближайшему деревцу потоньше, и сломал его - для этого мне пришлось влить немного чакры в мышцы рук и спины, обломал торчащие в стороны ветки, и вернулся к мостику, на середине которого в неустойчивом равновесии застыла розоволосая девочка. Встав на берегу оврага, я протянул ей этот дрын - не бог весть, какая точка опоры, но ей поможет. Она не оборачиваясь, пропищала мне какие-то слова благодарности, и опираясь на шест, добралась наконец до противоположного края. Я же, почувствовал легкий толчок в почве под ногами, и вместе с этой палкой и куском земли, на заднице съехал в овраг.

   Чего мне стоило оттуда вылезти - не буду описывать - но я сделал это, а когда, наконец, неторопливым шагом добрался до вольготно расположившихся на полянке соучеников, те встретили меня взрывом хохота. И немудрено, со стороны я, наверное, напоминал свежесозданного глиняного голема, ибо перемазался абсолютно весь.

   - Узумаааакиииии, - прорыдал Киба, у него, похоже, от моего вида случилась истерика, он упал и катался по траве - Лучше бы ты продолжал подметать улицу! Смирись - прохлюпал любитель собак - Тебе никогда не стать шиноби. Ну, посмотри на себя, тебе разве самому за себя не стыдно?

   - Нет, Киба, мне за себя грязно. А за тебя глупо.

   - Тебе не будет равных в искусстве маскировки, Наруто, - это Юки, которого от смеха скрючило, решил сострить - Просто перед каждой миссией ныряй туда, откуда только что вылез!

   - Юки, знаешь, у тебя грязь на лице...

   - Где???

   - Вот тут - провожу перемазанной в грязи рукой ему по лбу, оставляя там широкую грязную полосу - Тут, - по щеке - И вот здесь, - по другой. Ты бы умывался хоть иногда.

   Я обвел взглядом окружающих нас учеников, не смеялась только Сакура, смотревшая с сочувствием, Хината, и Саске, презрительно скривившийся. Ино хихикала в кулачок, остальные ржали до слез.

   - Вы тут смейтесь, сколько хотите, а я пойду мыться, - я развернулся, и только собрался отправиться приводить себя в порядок, как был остановлен возгласом учителя.

   - Узумаки!

   - Да, Майто-сенсей?

   - Возьми, - он протянул мне желтую шелковую повязку - Носи это на занятиях в академии, - он сокрушенно покачал головой - Я ожидал от тебя большего.

   - Как скажете, Майто-сенсей - я взял тряпочку из рук учителя.

   И вытер ею лицо.

   Глава 21.

   За прошедшие с так называемого "экзамена по тайдзюцу" пару недель преподаватели академии, видимо вдохновившись примером бравого Майто, также провели некие тесты или зачеты, призванные выявить ленивых, нерадивых, глуповатых, и так далее, учеников. Все строилось по одному и тому же сценарию: накануне учитель объявляет о тесте, на следующий день проводит его, награждает каким-либо хламом победителя, и вручает символ поражения показавшему слабейшие результаты. В качестве приза выдавалась всякая полезная мелочевка, вроде кистей для письма, книжек или блокнотов, в качестве наказания - повязка или значок, крепящийся к одежде посредством булавки, с поясняющей надписью, долженствующей погрузить славного обладателя сего знака отличия в пучины всеобщего порицания.

   Я собрал полную коллекцию.

   В нее попали: желтая шелковая "слабак" от Майто (отстирать ее я так и не смог), забавный значок "кривые руки" от Кано-сенсея, учителя каллиграфии, повязка "неуч" от Такуи-сенсея, преподававшего нам историю, еще один значок от преподавателя математики, повязки с дурацкими прозвищами от преподавателей географии, биологии, химии, и жемчужина коллекции - настоящая Налобная Лента Позора, которую мне выдал сам Ирука Умино - за недостойное поведение. Снабдил он меня ею, наверное, по совокупности, когда я собрал все регалии, которые к тому времени получил, нацепил их разом и явился в таком виде в академию (повязки (все) связал в пучок и повесил на пояс, значки тоже не утаил). Официальным же поводом стало очередное грубое нарушение дисциплины в моем исполнении.

   Как-то в столовой неугомонный Инудзуки Киба вздумал попрекать меня неуспеваемостью. Выступал он долго, нудно, сомневался, как обычно, в моей пригодности к обучению на шиноби, подозревал в великом тупоумии, безграничной лени, обвинял в общей недоразвитости. Мне это быстро надоело, а поскольку инстинкт самосохранения в Кибе к этому времени выработался очень хорошо, и вещал он с другого конца обедненного зала, то для того, чтобы заткнуть фонтан его красноречия, пришлось применить некоторые подручные средства. Так, в частности, я выбрал помидор, из тех, что больше и сочнее, со всей вежливостью попросил его у Ино, на чьей тарелке он находился, из майтовой повязки (один хрен вся в пятнах) скрутил примитивную пращу, и с помощью нее доставил вышеупомянутый овощ адресату. Конечно, проникающее действие подобного снаряда невелико, именно поэтому я и не целился в голову. Перезрелый помидор, как метательное оружие, славен другими качествами - так угадить красивые новые жилет и рубаху с одного попадания, уверен, не способен ни один другой продукт питания, из тех, что нам подавали в столовой.

   Наградой мне стали: дежурное уверение в скорой моей смерти, высказанное милашкой Ханой Инудзуки, присутствовавшей в столовой и наблюдавшей за происходящим, вид потерявшего дар речи от возмущения и комично разевавшего рот Кибы Инудзуки, и красивая белая повязка с иероглифами, призванная продемонстрировать окружающим всю глубину моего падения и крайнюю степень морального разложения, врученная мне по итогам сего происшествия славным шиноби Умино Ирукой. Заодно и профилактическую беседу провел среди меня, не откладывая в долгий ящик, с целью разъяснения мне моей же нерадивости и искоренения оной. Вызвал меня к себе сразу после обеда - как только кляузы Инудзук, видимо, до него дошли.

   - Наруто, учителя на тебя жалуются, - Ирука вольготно развалился на своем стуле, мне же сесть не предложил, я так и стоял навытяжку, напротив него - Ты умудрился провалить абсолютно все экзамены, которые были. Что ты можешь сказать в оправдание столь скверных своих результатов?

   Ха, ничего.

   Никогда не стоит оправдываться. Оправдывающийся человек никому ничего никогда не докажет, лишь будет выглядеть глупо и жалко. И вину к тому же косвенно признает. Если не виноват - скажи свою версию событий, и твердо ее придерживайся, а мямлить и искать несуществующие причины неудачи, право, не стоит...

   Не то, чтобы я был совсем не виноват в своих результатах... Нет, я мог, конечно, сказать, что на экзамене по каллиграфии (меня на нем, кстати, отсадили от Хинаты) у меня в руках сломались рукояти двух кистей, у третьей щетина стала жесткой, как прутья веника для подметания пола, а тушь приобрела столь странную консистенцию, что не насажать клякс на бумагу не получилось бы, наверное, и у самого Ируки. Или что на химии мой раствор нагрелся гораздо раньше ожидаемого и, вместо выпадения в нем осадка, на две трети выкипел, хотя я делал все по методике, уж что-что, а скрупулезности мне было не занимать (рассеянный маг обычно, целостность организма утрачивает очень быстро). Остальные-то предметы я честно сам завалил - хотя сложность заданий для меня была явно завышена (на мой взгляд, естественно). А на тайдзюцу вполне мог придти и первым, ну, в крайнем случае, не последним - тут уж точно только моя вина.