От автора

Все события, описанные в данной книге, являются художественным вымыслом и приукрашенным враньём, а персонажи - плодом авторского воображения. В связи с этим убедительная просьба не принимать написанное близко к сердцу.

1 часть

Добрый день.

Меня зовут Мак, и мне двадцать три. Я бородат, не работаю, живу с мамой и играю в малоизвестной метал-группе. Мой круг интересов настолько узок, а шутки настолько плоские, что гораздо занимательнее и полезнее для вас будет вообще со мной не говорить. Названия книг, которые я читаю, а также фамилии их авторов ничего вам не скажут, так как, скорее всего, вы быдло. Мне крайне любопытны люди и разные яркие личности: иными словами, чужая личная жизнь и интересы являются для меня предметом ярой дрочки, в то время как своё собственное эго я раздавил и утопил в дерьме. Друзья считают, что у меня противный и иногда противоречивый характер. Видимо, это потому, что мне частенько нравится втаптывать их в грязь, а потом долго зализывать им раны в надежде получить прощение. В добавок ко всему, я интроверт, хам и лжец с хроническим спермотоксикозом.

Некоторые мои други и подруги оказались слабаками, растерявшими свои стальные яйца, и спустя какое-то время, не выдержав общения со мной, в ужасе сбежали. Остались только трое самых закалённых и неубиваемых мужиков и не менее крутая тян впридачу. Как настоящие товарищи, мы выдумали друг для друга простоватые и туповатые прозвища: Вампир, Эльф, Гоблин, Волчица и Тролль.

Вампиром у нас был Сашка, которого я знал дольше всех - два года. Он болел одной из разновидностей порфирии, но выглядел не так кошмарно, как описывают толстые медицинские справочники: всего лишь истончённая кожа да пару язв. Клыков и необъяснимой тяги к крови у него не наблюдалось, зато за непереносимость солнечного света всякие Ублюдки называли парня то упырём, то кровопийцей. Выискивались современные инквизиторы, применяющие свои "карательные" меры скрытно, но не менее жестоко, чем их средневековые предки. Например, одна из новых, усовершенствованных пыток заключалась в нетактичных вопросах на подобие: "Ой, а что это у тебя на лице?" или "А почему ты не пытаешься скрыть эти штуки?". Разумеется, вопрошающие были прекрасно осведомлены, что Саша и без них знает о своих проблемах с кожей. И они понимали, что их вопросы его смущают, иначе бы даже не думали их задавать. Не знаю, было ли ему обидно за "вампира" - он никогда этого не высказывал. Да и вообще Саня мало разговаривал, следуя законам долбанных хики. Мне кажется, его отказ от социальной жизни и стремление к полной изоляции основаны на страхе в очередной раз угодить в инквизиторский костёр.

А вот Ник любил, когда его причисляли к эльфийской расе, хотя ни капли не был похож на тех ушастых пидорасов с длинными волосами. Широкий лоб, полные щёки и губы, какие-то припухлые веки, странная форма носа, - в общем, абсолютно нормальный парень. Эльфом мы его нарекли за синдром Вильямса, о котором Ник мог легко трепаться с Ублюдками. Они видели, что он нисколько не обижается на их нападки и завуалированные оскорбления, отчего бесились, рвали и метали, истекали слюной от ярости и собственного бессилия. Его тоже пытались подпалить карающим инквизиторским огнём. Его неприкрыто унижали за внешность и врождённую болезнь. Его со всех сторон обкладывали издёвками и насмешками. А Ник миролюбиво улыбался и постигал дзен. То был смачный плевок в лицо Ублюдкам, который ранил гораздо сильнее, чем их злые языки ранили этого доброй души человека. Он был любимчиком моей мамы, занимался вокалом и поражал нас своей детской непосредственностью.

Гоблина обозвал так Эльф за его лысину, запавшую переносицу, беззубый рот (из-за которого произношение моего приятеля имело специфический характер), деформированные уши и нос, заячью губу и множество других вещей, из которых складывалась его неординарная внешность. А так он у нас Дэн или Дэнчик в зависимости от настроения. Тоже, кстати, не обижался на кличку, отличался редкостным похуизмом и болел эктодермальной дисплазией. Я не выяснял биологического механизма этого заболевания, потому что мне было попросту плевать. Его отличительной чертой был не недуг, а ум: в двадцать четыре он начал заочно получать третье высшее образование. Я упустил тот момент, когда Гоб умудрился закончить хотя бы второе. Упустил и то, как он купил собственную однушку недалеко от центра. Под его толстой кожей и маской чёрствого и саркастичного мерзавца скрывалось столько энтузиазма, что хватило бы на плотно забитый офис рутинно трудящихся менеджеров. Целью Дэна являлось духовное самосовершенствование, а не достижение навязанной мечты. Не проходило и недели, как он давал мне очередной повод обматерить и временно возненавидеть себя. Из всех нас пятерых мы с ним ссорились чаще, чем остальные. Мак и Дэн - это взрывная, неизменчивая комбинация. Дискуссии, как правило, начинал я, недовольный и несогласный высказываниями Гоба. А потом вступал и он сам, задетый моими словами. Вербальные побоища оканчивались поражением обеих сторон.

Волчицей среди нас была Оля. Несмотря на избыточный рост волос на совершенно не подходящих для этого участках кожи, я считал её довольно... красивой. Мне не хотелось давать ей эти дурацкие оскорбительные прозвища, какими мы с парнями щедро разбрасывались между собой, но она оказалась воинственно настроенной и потребовала относится к ней как к равной. То есть поливать не менее большими порциями говна, чем те, что достаются нам с парнями друг от друга. Она как будто не замечала, что нравится мне, но я-то понимал, что Оля только строит из себя глупую и наивную девчонку. Мне бы было в сто раз легче, если б наша Волчица прямолинейно послала меня в то место, которое ей больше приглядится своим адресом или звучанием. Но увы.

Троллем был я, и меня очень тронуло, когда ребятки сошлись на этом прозвище. Просто представьте, что вы ожидаете погоняло на подобие тварь, моральный урод, мразь или сволочь, а вас нарекают мягким и благозвучным "тролль". Я чуть слезу не пустил.

Мы впятером сидели в подвале Олиного дома на расставленных кругом табуретках, от которых занозы впивались в ягодицы даже через штаны, и недоумённо рассматривали пустое помещение с обоссанными и обосранными углами. Подвалом помимо нашей чистоплотной подруги пользовались ещё пару десятков свиней, живущих с ней по соседству. Никто не решался первым спросить, почему после совместной вылазки из своих квартир и посещения второсортного кафе Оля собрала нас именно в этой параше. Мы тупо пялились по сторонам остекленевшими глазами, пока она наконец не поднялась со своей табуретки и не произнесла дрожащим от затаённой злости голосом:

- Рому недавно похитили...

Рома - её младший брат. Я знаю только то, что он учится в старших классах и, в отличие от сестры, не страдает гипертрихозом, потому что у них с Олей разные матери. Хотя, проблема может быть и в отце, только тогда мальчишке попросту не передался злосчастный ген.

- Отлично, - прокомментировал Ник, миловидно улыбаясь.

Мы все посмотрели на него, но почему-то не сообщили, что пропажа человека - это какая-никакая, а проблема.

- Но его уже вернули! - добавила Оля.

Понятно. Эльф просто думает на один ход вперёд.

- Суть в другом, - продолжила девушка. - Четвёртого числа один гондон затащил Ромку к себе в гараж, когда тот вечером возвращался домой со вписки. Он вернулся домой только к концу следующего дня весь в слезах, с разбитым носом и синяками по телу! Тот выродок изнасиловал его, а из-за того, что Рома сопротивлялся и пытался вмазать ему, избил моего брата! Естественно, мы пошли в полицию. Наши бравые стражи правопорядка нашли, арестовали мужика и отправили в участок. Потом заява, разбирательство. Всё пришлось делать мне, потому что наш папаша как всегда засунул язык в задницу и молча улыбался, как юродивый дебил. Изначально было предъявлено обвинение в изнасиловании и нанесении лёгких телесных повреждений. Но в ходе расследования, которого в сущности и не было вовсе, обвинение смягчили! А потом следователь заявил, что на самом деле Рома соврал: мол, мужик тот его не бил и, тем более, не насиловал! Откуда синяки и расквашенный нос? Ах, да это он с мальчишками подрался! А медэкспертиза вроде как не зафиксировала изнасилования. Нет порванной задницы - нет преступления! Этот урод ещё из себя оскорблённую невинность стал строить и возмущаться, что на него наговаривают! Короче, не получил он ничего. Оправдан, сукин сын. А после знаете что сказал? Ох, так уж и быть, я забуду про вашу клевету! С-с-сука-а-а! Ненавижу-у-у!