Сумма прозвучала внушительно, даже у Клейна непроизвольно дрогнули брови. Ноутбук Лидии поехал с колен, она моментально взяла себя в руки, пальцы заскользили по клавишам.

Вампир вздохнул и закрыл глаза. Он теперь быстро уставал. Короткий разговор утомил довольно заметно. Клейн вышел, чтобы проводить Лидию. Вернувшись, придвинул кресло и сел ближе к постели.

– Удивительная девушка. Если бы Лоран женился на такой, как она, я был бы за него спокоен.

– Лоран предпочёл полюбить другую женщину, – тихо сказал Смит. Он помедлил. – Ты, наверное, в курсе событий происходящих на острове?

– Разумеется. Спасательные работы продолжаются. Из‑под развалин извлекли девять трупов и троих выживших.

– Женщины?

– Там были две женщины, обе мертвы.

Клейн замялся, прежде чем продолжить.

– Бердет жив, если тебя это интересует.

Смит слабо отреагировал на осторожное замечание верона. Чуть дрогнули брови, едва заметно скривился рот. Клейн продолжал с мягкой настойчивостью:

– Он сильно покалечен, но, скорее всего, выживет. Сломан позвоночник, обе ноги, рёбра.

Смит невольно усмехнулся.

– На моей совести только рёбра, – сказал он.

Клейн задумчиво посмотрел на друга. Здесь следовало получить внятный ответ, причём сразу.

– Если этот человек исчерпал право на жизнь…

Вампир прервал.

– Ты, вероятно, имеешь в виду месть, – сказал он. – Нет, Клейн. Извини. Мне скучно. Оставим всё как есть. Он сам изуродовал собственную судьбу, разве я могу предложить что‑либо более изощренное?

– Господин Бердет может превратиться в постоянный источник неприятностей.

– Кто знает? Он на собственном опыте понял, что такое война, да и кто ему поверит после тяжёлой травмы?

– Ты действительно хочешь оставить всё так, как есть?

– Вот именно, хочу. Мне безразличен этот человек. Прости, я отказываюсь от любой роли: обвинителя, адвоката, судьи. Жалеть тем более не моя специальность. Бердет для меня – никто. Я забыл о его существовании.

У Клейна сложилось собственное мнение по этому поводу, но сейчас лучше было оставить его при себе. Густав прекратил рановато затеянный разговор, и, так как полдень прошёл, отправился в больницу к Лорану.

Смит остался один в крепко запертом номере, что вполне его устроило. Всё что осталось в истекающих секундах бытия – так это лежать в постели и пить понемногу минеральную воду. Лишь он один знал, как слабо теплится в нём жизнь. Её биение почти замерло, а главное, пропал интерес к ней. Мир казался выцветшим, пустым, даже голод в нём звучал приглушённо. Смит сейчас находился как бы на грани жизни и смерти, и в равной степени готов был принять и тот, и другой исход. Война с адептами закончилась благополучно, Лоран, хотя и раненый, остался жив. За ним надёжно присматривал Густав Клейн. В итоге стимул к восстановлению оказался ничтожен. Вампир лежал на постели, пил из стакана минеральную воду и безразлично наблюдал за тем, как мир неуклонно расставался с ним.

Глава 15

Клейн отсутствовал дольше, чем предполагал изначально. Когда вернулся, день склонился к вечеру. Он вошёл в спальню вампира и сел в привычное кресло. Смит выглядел почти погрузившимся в предсмертное забытьё, но вяло приоткрыл глаза. Ему понадобилось несколько долгих мгновений, чтобы сосредоточиться на жизни. Клейн терпеливо ждал.

– С Лораном всё в порядке? – спросил Смит.

– Нет!

– Какие проблемы?

Клейн взял со столика бутылку с водой, налил и выпил залпом полный стакан.

– Мучила жажда, – пояснил он. – Лишь теперь понял. Знаешь, я в затруднении. Может быть, слишком рано начинаю паниковать и выдумываю сложности. Всё‑таки, я не человек.

– Очень хорошо, – сказал Смит. – Этой бессмысленной речью ты отлично подготовил меня к принятию самых мрачных новостей. Теперь выскажись по сути.

– Да. Сейчас.

Клейн налил ещё стакан воды и удобнее устроился в кресле.

– С Лораном всё в порядке, – начал он. – Операцию он перенёс легко, восстановление продвигается нормально, и врачи надеются, что в ближайшее время наш друг полностью поправится. Я верю. Я его видел, и выглядит он заметно лучше, чем ты.

Вампир внимательно слушал.

– Твои денежки накапали на счёт заведения, и относятся к Лорану благожелательно. Наличие остаточных компонентов наркотических препаратов в крови Лоэ деликатно замяли. Волшебная штука эти бумажки с картинками.

– Причём во все времена. Так что тебя беспокоит?

– Лоран. Он другой. Пустая оболочка Лорана, вполне способная к существованию, но лишённая души.

Клейн умолк. Вполне ли Смит пробудился? Готов к восприятию истины? Смит слушал внимательно.

– Продолжай, – сказал он.

– Врачи запретили разговаривать, и он не спорил. Наш Лоран! Я рассказывал о тебе, а ему было всё равно. Я затрагивал многие темы – везде встретил безразличие. Теперь скажи, есть у нас основания для беспокойства?

– Да, безусловно, – сразу отозвался вампир и надолго замолчал.

Клейн терпеливо ждал. За окном вечерело, Густав с трудом различил очертания лежащего на постели вампира. Он хотел включить лампы, но передумал: больного друга способен раздражать любой свет.

Наконец, Смит заговорил.

– То, о чём ты говоришь – серьёзно. Люди называют это депрессия или как‑то так, я не силён в терминах. Вряд ли следует говорить, что от этого не умирают, но и не живут. Как только я встану на ноги и смогу выходить днём, мы заберём Лорана отсюда и тогда справимся с любой бедой.

Вампир попробовал приподняться и не смог, тело бессильно распласталось на постели. Он был совершенно беспомощен, его запредельная бледность пугала, но в глазах затеплился огонь, пусть слабый, но живой. Ушла из них готовность смириться с собственным финалом. Клейн почувствовал, как тает отчаяние, и дышать становится легче. Теперь вместе.

Ночью Смит смог самостоятельно подняться с постели. Выглядел он лучше, чем днём, хотя незначительно. Клейном овладела законная тревога. Вдруг вампир переоценил собственные возможности.

– Ты, я так понимаю, собираешься на охоту? – осторожно спросил Клейн. – Смит, может быть, мне пойти с тобой? Ты ещё слишком слаб. Кроме того, привлечёшь внимание: это рискованно в нашем положении. Как ты, безусловно, догадываешься, нас окружили заботой.

Смит выслушал спокойно.

– Ночью мне легче. Я справлюсь. Сейчас обязательно нужно подкормиться, иначе очередной день рискует стать последним. Что же касается досужего любопытства, то я привык. Сумею избежать соглядатаев. Забудь тревоги.

Клейн боялся отпускать друга одного, но полагал, что тот знает, что делает. С балкона было хорошо видно, как вампир пошёл прочь. Двигался он вполне уверенно, и Густав постарался убедить себя, что всё обойдётся. Чтобы ночь прошла быстрее, нашёл себе занятие. Дела отняли больше времени, чем предполагалось вначале. Клейн вернулся в номер почти под утро. Первым делом, конечно, заглянул в комнату вампира и испытал огромное облегчение, увидев его дома и в постели.

– Я видел тебя в городе, Густав, – сказал Смит. – Ты уже выяснил, кто и почему за нами следит?

– Я бы сказал, бережно присматривают, – уточнил Клейн. Для начала я исключил самый опасный вариант. Адепты чисты. Их организация, как оказалось, довольно велика, но после гибели активных членов, инертная масса большинства быстро прекратила реальную деятельность. В данный момент они даже отказались от ритуальных собраний. Я, пожалуй, догадываюсь, кто может следить так деликатно, но твёрдой уверенности нет.

– Тогда остаётся одна проблема: что надлежит делать? – поинтересовался Смит.

У Густава Клейна ответ нашёлся.

– Пока болеет Лоран – терпеть. Сделаем вид, что мы восхитительно простодушны. Активность повредит, пока руки связаны. Заставали тебя с жертвой?

– Разумеется, нет! Я всегда предварительно избавляюсь от слежки. Кроме того, люди ведь остаются в живых, а следы контакта я тщательно уничтожаю. Доказать что‑либо сложно. – Потерпи, Густав. Скоро я приду в норму.