почему-то забыл упомянуть, что недосып ночной у каждого из нашей

молодежной компании лично ему не грозит: поспать на работе в тени

под прицепом время у него находится всегда.

От буровой я пошел к электроразведчикам – туда за мной должна

была приехать машина. Ухитрился поговорить с Зиночкой, и рыжая

бестия меня огорчила:

«Юрочка, не так же быстро», - это когда я предложил ей вариант

остаться в отряде и переночевать у наших девчонок, - «Что обо мне

подумают?» - пришлось с ней согласиться. С сожалением конечно.

А в лагере, куда я позже других вернулся с работы, народ

толкался возле домика Николая Федоровича. И в настроении

приподнятом - начальник вернулся из партии с деньгами, и сейчас их

раздает подчиненным. Отлично! Теперь можно планировать очередной

поход на железнодорожный разъезд, за бесподобным Молдавским

портвейном.

Часть пятая.

Неделю я бегал по картировочным скважинам, и по ближайшим к

долине сопкам - посмотреть какими породами сложены и они.

Помирился с буровиками – старшой как-то подошел ко мне:

«Ты, Юр, извини. По дурости тогда ляпнул (это про топор в

ночи)».

«Чего там», - улыбнулся я недавнему шантажисту, - «всяко

бывает!» Лешка же, когда я ему об обмене любезностями рассказал, не

забыл отметить и свой вклад в примирение:

«Я ребят малость попугал. Сказал, что в армии ты в десантуре

был, в разведке. А там приемчикам всяким учат, и с тобой лучше не

связываться!» - это с улыбкой до ушей! Хотел ему тут же приемчик

продемонстрировать, что бы врал поменьше, но…все же друг, правда

болтливый. И не только болтливый, а и пронырливый: познакомился с

Виктором Андриановичем, оставшемся в отряде вместе с личной

машиной, и втерся к нему в доверие. Пару раз прокатился (причем был

за рулем) с ним на Москвиче к разъезду за вином, и успел

договориться, что Виктор Андрианович, оказавшийся заядлым

рыбаком, в воскресенье возьмет его с собой на озеро. Я конечно

поинтересовался, кто с ними едет еще, в машине же четыре места, и

услышал ожидаемое: две женщины. Ну а что одна из них Лешкина

краля Фаиночка, я и уточнять не стал.

Тема «озера» появилась и в камералке, не помню по чьей

инициативе. Успешно развилась, и в пятницу был составлен список

желающих в воскресенье покупаться, а Николай Федорович назначил

19

для поездки шофера и машину. В субботу я для себя сделал камералку –

в поле временно нечего было смотреть, и с утра, разложив на столе

портянку-миллиметровку, начал по очереди накладывать на нее гравику

и магнитку, пытаясь в хитросплетении изолиний выделить возможные

разрывные нарушения, проследить с учетом картировочных скважин

отдельные горизонты пород. Смущало меня одно: никогда подобным я

не занимался. Видел, конечно, и геологические материалы, и

геофизические, но соединять их воедино, во все объясняющей карте,

мне не приходилось. Вот и ломал голову, неуверенно карандашом

проводя на миллиметровке вроде бы логичные границы, и тут же в

большинстве случаев их в сомнении стирая. Но потихоньку-полегоньку

карандашных линий прибавлялось: положение разломов уточнялось и

уточнялось, горизонты пород из сопок, где они подтверждались

многочисленными обнажениями, все уверенней и уверенней до этих

разломов прослеживались уже под наносами.

Несколько раз ко мне подходил и старший геолог, и геофизик

Виталий, из-за спины смотрели на мои каракули, и молча уходили на

свои места. Наконец схему на часть долины, где картировка уже

проведена, я закончил. То-есть, больше ничего придумать не мог.

Покрутился за столом, и подошел к Виктору Александровичу:

«Когда можете меня посмотреть? Я нарисовал что-то, но сильно

сомневаюсь, что нарисовал правильно».

«Через полчасика и посмотрим», - не отказал старший геолог, -

«вместе с Виталием», - посмотрел на геофизика, и тот кивнул головой.

На эти полчаса я из камералки вышел размяться. Прошелся по

лагерю, придумывая как добраться в поле до электроразведчиков.

Утром они в лагерь не заехали, могут и в партию умотать не заезжая. А

у нас завтра поездка на озеро, где я еще не был, и хороший повод для

Зинули остаться в лагере до понедельника, ради озера. Только как этот

вариант ей предложить? Когда отрядные машины все в разъезде?

Придется пять км и столько обратно пробежаться. Если для этого

найдется время, после оценки старшим геологом и геофизиком моих

способностей.

Оценка прошла быстро, в присутствии Николая Федоровича. Он

что, специально на нее пришел, еще раз напомнить о моей пустой

голове? Но обошлось: посмотрел из-за спины главных экзаменаторов

на мои бумажки, и молча вышел, без каких-либо комментарий. Зато о

них не забыл Виктор Александрович:

«Лучше не составишь», - это о моей схеме, - «дальше по мере

проходки картировочных скважин будешь дорисовывать. Уже проще. А

электроразведку проведут – может что-то и подправишь». У меня

прямо с плеч гора упала, до того я со своей схемой боялся

проштрафиться. И уже собрался бумаги убирать, как старший геолог

продолжил на совсем другую тему:

20

«Подумай, куда распределяться на работу после диплома.

Захочешь к нам – поговорю с главным геологом партии, а он – с

главным геологом объединения (это которому Лешка вез из Москвы

записочку). Ну а тот на распределение каждый год в Москву ездит,

отбирает бывших студентов, по нашим рекомендациям».

«Обязательно подумаю», - так я ответил, непроизвольно краснея,

из-за этой вот, очередной лести. Приятно конечно, когда тебя

приглашают на работу – значит, верят и надеются, что не подведу.

Только все прошлые практики я провел в тайге, обязательно с ружьем,

и подумывал туда же распределиться после окончания института. А

сюда, в пустыню, попал можно сказать из чистого любопытства. И даже

ружье с собой не взял, хотя уже убедился, что охотиться есть на кого. И

не только есть, а намного больше, чем в тайге, где к ней в придачу гнус,

комары, частые дожди и короткое лето. Не в пример местному

постоянному солнцу и жаре – тоже не комильфо. Но невиданные ранее

эти вот открытые пространства, с редким саксаулом и кустарником в

долинах и сухих руслах, меня завораживали больше, чем тайга, часто

мрачная и все скрывающая. А постоянные ярчайшие звезды на

абсолютно черном ночном небе, никогда не скрываемые облаками,

вызывали восхищение, навевали романтические фантазии. Впрочем,

что это я – уж не влюбляюсь ли в пустыню?

Из камералки я побежал к электроразведчикам, с надеждой, что

мое в данный момент хорошее настроение повысится до отличного –

если Зиночка согласится на воскресенье остаться в отряде. Рафик

заметил издали, и подбежал к нему, когда девчата под руководством

старшего техника грузили в салон электроразведочное оборудование.

«Девчатам успехов и хорошего воскресенья!» - так я

поздоровался, а заодно и попрощался.

«Здрасте, здрасте!» - услышал в ответ, но не от всех. Зина только

улыбнулась, и вытянула губки, посылая в мою сторону невидимый для

других воздушный поцелуй, а скромница Света промолчала, и бросила

на меня взгляд обиженного ребенка.

«За девку головой отвечаешь!» - влез в разговор подошедший

старший техник, - «Что б в понедельник как штык была!» - и протянул

для приветствия руку. Какая девка, какая голова? Это было первой

мыслью. Вторая тут же ее сменила: уж не о Зине ли он говорит? Что

она в отряде остается?

«Присматривай, что б на озере не утонула!» - добавил старший

техник, руку мою отпуская.

«Откуда об озере знаешь?» - это для меня было загадкой, ведь