А еще ты — гуляка, Помалу не пьешь, Оттого-то собаку Свою волком зовешь. Побеги ж на пуантах К родимой реке, Сыт и пьян, сыт и пьян ты, И нос в табаке. Спотыкнулся, свалился И веселой гурьбой По щеке покатился — Уж ты, милый ты мой. ЗАПИСКА XX Баллада о городнищенском брандмайоре Снова жадаешь луку во сне, А на зимниках — жижа, зажоры. Только мжица дожрет этот снег, На пожарку прибудут стажеры. Удалые прибудут, бодры — Нараспашку душа, в разлетайках, Коротайках, угрях, таратайках, Худосочные — прямо одры. Дупелиных полян знатоку В газырях и в мерцающей каске — Не лупить глухарей на току, Но давать горлопанам натаску. Брандмайор — человек при усах, Но презрев почечуй и одышку, Он в апреле взойдет при звездах На свою каланчу, или вышку. Козыряет дозорный стажер, Газырям говоря про пожары, Что они — над районом Ижор, Разумея лукаво Стожары. Не у нас, отмахнется службист, И глядит в направлении дельты, Где прожег свою многую лету, На брандвахте варя брандыхлыст. Поглядит — и утратит покой. А на утро, со злобой какой-то, У брандмауэра стажеров строй Брадмайор обдает из брандспойта. ЗАПИСКА XXI Вышелбауши (венок записок) 1 Безвременье. Постыдная пора. От розыгрышей уши, лбы пылают. Был спрошен: Вышелбауши бывают? Ответствовал: то хутор в три двора. 2 Достойно ли вести, как детвора, Глумясь над всем, подобно стае бестий, Не почитая завтра и вчера И позабыв о совести и чести. 3 И я хорош — доверился, простак. Неужли было трудно догадаться, Что выше лба ушей не может статься, А хутор Вышелбауши — то так. 4 Развесил уши — и попал впросак. Ползут по местности невыгодные слухи, Что я, Запойный, олух и чудак, И голова садовая два уха. 5 Безвременье, постыдная пора, Достойно ли вести, как детвора, И я хорош — доверился, простак, Развесил уши и попал впросак. ЗАПИСКА XXII Прощание городнищенского лудильщика Шуга отошла. И на пристани Защелкал на счетах кассир. Всмотрись в обстоятельства пристальней И валень повесь на блезир. Хромая и как бы случайная Весна забрела на Валдай. Скажи — прощевай, наша чайная, Холера тебя забодай. Послали козу за орехами, Пустили козла в огород — Лудить самовары за реками Артель направленье берет. Прости-прощевай, наша чайная, До белых сыпучих путей, Местечко отнюдь не скучайное, Уют слепаков и культей. За реками луда блестящее, Там гуще и щи, и камыш, В лузях с балаболкой ледащею Поладишь — в лузях и лудишь. Вольготная жизня за реками, Но ярче бы тульских полуд — Остаться мне было б с калеками, С гуляками на лето тут. Прощай, Городнище, товарищи, Махни, говорит, мне крылом, Сойдемся Бог знает когда еще За нашим всегдашним столом. Да брось ты возиться с прорухами, Не терпится в путь посошку, Плесни, дорогая старуха, мне Стопездесят грамм портвешку. Имеется график на пристани, А на пароходе — кафе. По-графски важнецки и пристально Буфетчик стоит в галифе. ЗАПИСКА XXIII Портрет перевозчика Пой, перевозчик, Ушкуйник ушлый, Рыж-конопат, Пой, раздобарщик, Ушкуй твой утлый И конопать. Воспой обводы, Уключин крепость И якорек, И наши годы, Всю их нелепость, Ёк-макарек. Люблю я, друг мой, Когда корявый, Живой, как ртуть, Зачинишь вдруг ты Не ради славы Чего-нибудь. Стучит в апреле, Манит на волю Твой молоток. И в самом деле, Пройтицца, что ли, Под вечерок. Пропахла сечкой, Портянкой, свечкой Вся сторона, Чудной чумичкой Глядит с отвычки Мадам Весна. Из дальней дали Меня заметив, Глаз-ватерпас, Забудь печали И, ликом светел, Достань припас. |
