ГОВНАРИ НАВСЕГДА
Памятник Грибоедову
Занятия наконец-то закончились. Мы с Сергеем Горбачевым сидели на подоконнике в курилке и лениво пускали дым. Пора было ехать в общагу, к чорту на кулички, в конец улицы Бухарестской, но тут заглянул знакомый первокурсник и бодро спросил:
— Грибов не надо?
— А ну покажь! — Стряхнув сонную усталость, заинтересованно ответил Сергей.
Первокурсник развернул пакетик из бумаги в клеточку. Там лежали похожие на высушенных дождевых червей Грибы. Мы переглянулись. Внешний вид этих странных растений был более чем воодушевляющ. Грибы были крупные и крепкие. И пахли осенним лесом.
— Скока? — Спросил я.
Первокурсник назвал цену. Мы, для приличия поломавшись, равнодушно согласились и совершили незаконный товарно-денежный обмен к обоюдному удовольствию.
Решили обставить все красиво. Дошли до памятника Грибоедову, располовинили кучку, и, тщательно перемолов Грибы молодыми зубами, съели.
— Ну, хули сидеть-то? — Произнес Сергей, — пошли, прогуляемся.
— Пошли! — Ответил я, и мы двинулись в сторону центра.
Сгущались сумерки, неверным светом загорелись фонари. Как-то незаметно, за отвлеченной беседой, мы вышли на улицу Рубинштейна. И тут я ощутил, что мои ноги по колено погружаются в асфальт. Не то, чтобы идти стало тяжело, просто ощущения были пугающе необычны. Подступила неясная тревога. Она концентрировалась и становилась физически осязаемой. Радостный Невский впереди таил скрытую угрозу. От него исходили волны ужаса. Я это остро почувствовал и посмотрел на Горби. Он тоже испытывал нечто подобное, и затравленно сказал:
— Шура, пиздец мы дохуя съели…
— Не пойдем на Невский! — соглашаясь, ответил я.
- Ну его нахуй! Поехали домой…
Мысль о призрачном общажном доме отчего-то успокоила. Мы благополучно проникли в метро и плавно втекли в вагон. Все казалось таким смешным и забавным, пока мы не огляделись. Нас окружали Уроды. Их дегенеративные лица излучали скрытую агрессию. Взгляды осуждали и проникали в те участки мозга, в которых хранилось то, что хотелось забыть навсегда. Как будто мы голые стояли посреди вагона, и люди, показывая на нас пальцем, строго говорили своим детям:
— Это очень плохие дяди! Они только делают вид что учатся, а сами ведут асоциальный образ жизни! Поганки жрут!
А метро выло адом. Этот хор навсегда заточенных в преисподней душ наполнял ужасом разум, и только нечеловеческие усилия помогали удержаться в вагоне. Хотелось выбежать прочь из этого подземелья.
Я плюхнулся на освободившееся место и закрыл глаза. Сияющий водоворот в течение неопределимого временного промежутка засасывал внутрь, и вдруг раздался Голос. Он предупреждал, советовал и открывал тайны. Голос принадлежал существу из другой вселенной. Чужому разуму. Но подсознание, не замусоренное приобретенными ложными истинами, понимало все.
Вечность спустя мы вышли на улицу. Неуютное Купчино показалось очень милым и красивым местом. Светили огни, приятно дребезжа, проезжали трамваи.
Наваждение спало. Свет неподвластной для человека истины медленно угасал, оставляя зыбкий шлейф приобщения к великой тайне. Остался только смех и ощущение невозвратной потери. А спустя некоторое время прошел и он…
Другой
Дело было в Индии, в Гоа. Я просыпался рано, и мучимый похмельем ехал на мотобайке вдоль побережья Анджуны, к месту, где находился маленький ларек, в котором можно было купить пива в 8 часов утра.
Рядом с этой точкой находилась другая, тоже торговая, но как бы неофициально. Несколько мужчин, криминального вида, круглосуточно стояли возле невзрачного сарая и предлагали всем желающим приобрести весь спектр наркотических веществ. От гашиша до LSD. Только я открыл пиво, как один из них подошел ко мне.
— Хэллоу, Бро! — Сказал он. — А не желаешь купить отличного колумбийского кокаина? Пойдем, попробуешь, бесплатно!
— Да нет, — ответил я. — Но мужчина надежды не терял.
— А может уважаемый турист желает приобрести экстази?
— Не, не желаю…
— Ну, может, грибов? — С надеждой поинтересовался продавец запрещенных препаратов.
— Не…
— Ну, тогда у меня есть для тебя отличнейший LSD! — Не сдавался смуглый продавец веществ «only for fly», как он сам выразился.
— Знаете, — сказал я, к сожалению, я не интересуюсь подобными вещами. Дело в том, что я алкоголик… После этих, очень печальных для индуса слов, я демонстративно сделал большой глоток пива.
— Алкоголик? — Разочарованно переспросил дилер, и, развернувшись, вернулся в расстройстве к коллегам по не официальному бизнесу.
Тем же вечером я проезжал мимо того места на мотобайке. Завидев меня, драгдилеры замахали руками и стали кричать:
— Алкоголик, алкоголик! – При этом они широко и искренне улыбались, излучая ауру счастья.
Что их так обрадовало, не могу понять до сих пор. Скорее всего, эта была присущая индусам врожденная жизнерадостность. Просто они получали позитивные эмоции от всего, что происходит вокруг.
ps
Спустя несколько лет я вновь их встретил в том же месте, но на этот раз они меня не узнали…
Беда не бывает чужой
Олег Луцюк остался ждать этажом ниже, а я позвонил в дверь квартиры Мирошника. Его не было в городе, да он и не был нужен, мы зашли занять денег у его мамы. Вечер субботы бурлил, немногочисленные снежинские рестораны уже начали заполняться прожигателями жизни, а у нас не было денег. Совсем… Этот диссонанс был до того острым, что несмотря на врожденную застенчивость, я решился на этот шаг.
Татьяна Евгеньевна сердобольно одарила нас требуемой суммой, и мы побежали в ресторан, гордо носивший распространенное для Урала название «Малахит». Он находился в стратегически правильном месте: с одной стороны лес, а с другой — центр города со всеми злачными местами.
— Только, Олег, не продинамь! А то не дадут больше! — Запыхавшись от быстрого шага, взывал я к совести попутчика.
— Шура! Все будет ништяк, не ссы!
Некогда шикарный ресторан несколько пообветшал за годы перестройки, но сохранил какую-то основательную солидность. Видимо из-за стен, которые были выложены фальшивым малахитом.
Народ еще только начал прибывать, и мы заняли свободный столик возле окна, у тяжелой красной бархатной портьеры. За ней удобно было прятать принесенный с собой алкоголь, и хотя его у нас в этот раз не было, стоило иметь под рукой такое полезное место.
Мы подошли к бару.
— Бутылку «Ркацители», и два «Витаминных» салата. — Сделал заказ Олег. На него ушли все имеющиеся у нас деньги.
— Вы вот каждую субботу берете бутылку сухого и капустки, а выходите отсюда — в говно! Как же так выходит, ребята? – задала риторический вопрос барменша. Она догадывалась, что дело тут не чисто, но поймать нас «со своим» так ни разу и не смогла. Мы посмотрели на нее честными глазами, взяли заказ и сели за свой столик.
Минут через тридцать все места были заняты. Мы давились «Ркацители», а вокруг шла гульба. Хлопало шампанское, проливалась водка на скатерти, пьяно смеялись девицы. Ну а к нам никто не подсаживался, не угощал и в долг не давал. Такого еще не было. Олег, который был дружен со всеми городскими преступниками, музыкантами и мелкими предпринимателями, терпел в тот вечер позорное фиаско. Мы давно уже должны были ронять пепел на брюки, а вместо этого грели в бокалах последний глоток кислого вина. Публика в зале явно была не та… И вдруг, Олег вскочил со стула и скрылся в густых клубах сигаретного дыма.
Минут через пять он вальяжно подошел к нашему столу и спросил:
— Ну, чего желаете, Александр?
— А водочки выпил бы, пожалуй…
— Две?
— А хоть и две!
По-гусарски кивнув, Олег, походкой триумфатора, направился к бару. Заплатив, в радостном предвкушении, с бутылкой водки в каждой руке, он произвел какие-то движения в стиле румба. Одна из бутылок выскользнула из его ладони и стала падать. Я видел это как в замедленной съемке. Олег судорожно попытался ее поймать, и тут выскользнула вторая бутылка. Раздался звон бьющегося стекла. Присутствующие в ресторане кутилы оглянулись на шум, и наступила тишина.
