13 декабря 1925 Стихотворения, не включенные С. А. Есениным в основное собрание Отойди от окна
Не ходи ты ко мне под окно И зеленой травы не топчи, Я тебя разлюбила давно, Но не плачь, а спокойно молчи. Я жалею тебя всей душою, Что тебе до моей красоты? Почему не даешь мне покою И зачем так терзаешься ты? Все равно я не буду твоею, Я теперь не люблю никого, Не люблю, но тебя я жалею, Отойди от окна моего! Позабудь, что была я твоею, Что безумно любила тебя, Я теперь не люблю, а жалею — Отойди и не мучай себя! <1911–1912> «Ты плакала в вечерней тишине…» Ты плакала в вечерней тишине, И слезы горькие на землю упадали, И было тяжело и так печально мне, И все же мы друг друга не поняли. Умчалась ты в далекие края, И все мечты мои увянули без цвета, И вновь опять один остался я Страдать душой без ласки и привета. И часто я вечернею порой Хожу к местам заветного свиданья, И вижу я в мечтах мне милый образ твой, И слышу в тишине тоскливые рыданья. <1912–1913> «Ты ушла и ко мне не вернешься…» Ты ушла и ко мне не вернешься, Позабыла ты мой уголок, И теперь ты другому смеешься, Укрываяся в белый платок. Мне тоскливо, и скучно, и жалко, Неуютно камин мой горит, Но измятая в книжке фиалка Все о счастье былом говорит. <1914–1915> Удалец Ой, мне дома не сидится, Размахнуться б на войне. Полечу я быстрой птицей На саврасом скакуне. Не ревите, мать и тетка, Слезы сушат удальца. Подарила мне красотка Два серебряных кольца. Эх, достану я ей пикой Душегрейку на меху, Пусть от радости великой Ходит ночью к жениху. Ты гори, моя зарница, Не страшён мне вражий стан. Зацелует баловница, Как куплю ей сарафан. Отчего вам хныкать, бабы, Домекнуться не могу. Али руки эти слабы, Что пешню согнут в дугу. Буду весел я до гроба, Удалая голова. Провожай меня, зазноба, Да держи свои слова. <1915> Девичник Я надену красное монисто, Сарафан запетлю синей рюшкой. Позовите, девки, гармониста, Попрощайтесь с ласковой подружкой. Мой жених, угрюмый и ревнивый, Не велит заглядывать на парней. Буду петь я птахой сиротливой, Вы ж пляшите дробней и угарней. Как печальны девичьи потери, Грустно жить оплаканной невесте. Уведет жених меня за двери, Будет спрашивать о девической чести. Ах, подружки, стыдно и неловко: Сердце робкое охватывает стужа. Тяжело беседовать с золовкой, Лучше жить несчастной, да без мужа. <1915> «На лазоревые ткани…» На лазоревые ткани Пролил пальцы багрянец. В темной роще, по поляне, Плачет смехом бубенец. Затуманились лощины, Серебром покрылся мох. Через прясла и овины Кажет месяц белый рог. По дороге лихо, бойко, Развевая пенный пот, Скачет бешеная тройка На поселок в хоровод. Смотрят девушки лукаво На красавца сквозь плетень. Парень бравый, кучерявый Ломит шапку набекрень. Ярче розовой рубахи Зори вешние горят. Позолоченные бляхи С бубенцами говорят. <1915> Русалка под Новый год
Ты не любишь меня, милый голубь, Не со мной ты воркуешь, с другою, Ах, пойду я к реке под горою, Кинусь с берега в черную прорубь. Не отыщет никто мои кости, Я русалкой вернуся весною. Приведешь ты коня к водопою, И коня напою я из горсти. Запою я тебе втихомолку, Как живу я царевной, тоскую, Заману я тебя, заколдую, Уведу коня в струи за холку! Ой, как терем стоит под водою — Там играют русалочки в жмурки,— Изо льда он, а окна-конурки В сизых рамах горят под слюдою. На постель я травы натаскаю, Положу я тебя с собой рядом. Буду тешить тебя своим взглядом, Зацелую тебя, заласкаю! |
