Всю последнюю неделю апреля в Вильнюсе проходила грандиозная международная тусовка. «Випов», разнообразной чиновничьей челяди, журналистов и спецслужбистов в литовскую столицу в связи с проводимыми здесь саммитами НАТО и НАТО – Россия понаехало столько, что местные гостиницы едва справлялись с наплывом заокеанских и европейских гостей.

Меры безопасности, как водится нынче, беспрецедентные. По существу, весь исторический центр города, где в основном проходила череда официальных мероприятий, был плотно, надежно перекрыт. Проход и проезд – только по спецпропускам. Местным жителям настоятельно посоветовали не открывать окна – даже зашторить их! – и не выходить на балконы. И на то были веские причины: рассредоточившиеся на крышах жилых домов в районе проспекта Гедиминаса снайперы, спутав зевак с террористами, могли ненароком их пристрелить.

Местные спецслужбы, понятно, работали на пределе, пахали практически круглосуточно. И неудивительно, что преступный элемент в эти дни попритих, а кривая правонарушений по столичному городу стремительно пошла вниз…

Но вот наконец гости разъехались вместе со сворой пиарщиков и полчищами секьюрити, и виленчане вновь стали хозяевами в своем прекрасном старинном городе, по которому теперь можно было передвигаться, как твоей душе угодно. Все вернулось на круги своя, и каждый стал заниматься тем, чем он обычно привык заниматься…

Мужчина, только что припарковавший свою перламутровую «Лагуну» на приватном паркинге расположенного в Старом городе отеля «Нуратис», заглушил двигатель, неспешно отстегнул ремень безопасности, после чего, оставаясь в кресле, осенил себя крестным знамением: раз, другой и третий… На вид ему около тридцати; рост чуть выше среднего, короткие, довольно темные волосы, нос с небольшой горбинкой; под живыми, пытливыми глазами залегли тени – следствие двух подряд бессонных ночей. Компанию в этой поездке ему составила девушка или, если угодно, молодая женщина: лет двадцати пяти, с темно-каштановыми вьющимися волосами и сочными, как спелая вишня, губами. Выглядела она заметно свежее спутника, ей удалось урвать в дороге несколько часов сна, и она успела немного подправить макияж, благо сумочка с косметичкой у нее всегда при себе. Одежда на них добротная, но не так чтобы дорогая – все вещи приобретены в разных антверпенских магазинах для «мидлов». Короче, внешность у пары «форинов»[1], прибывших в Вильнюс по каким-то своим делам, вполне европейская; и, только если хорошенько присмотреться, можно предположить, что в их жилах течет какая-то толика горячей южной крови…

– Спасибо тебе, святой Герген, – вполголоса произнес мужчина, невольно прислушавшись к тихому перезвону храмовых колоколов. – Кажется, все прошло гладко… ни один легавый в нашу сторону даже не посмотрел!

Женщина, улыбнувшись восхитительным ртом, успокаивающе коснулась его горячей руки:

– Ну а я что тебе говорила, Левон! Пока ты со мной, тебе ничего не грозит! Идем скорее в отель, милый… умираю, как хочу принять душ!..

Они неспешно выбрались из салона. Мужчина механически проверил, хорошо ли закреплена на поясном ремне «барсетка», после чего слегка одернул полы своей легкой с виду, но теплой куртки из светлой непромокающей замши – одежды, как раз подходящей для капризной прибалтийской весны. Лия не стала надевать свой плащ цвета беж, небрежно перебросила его через сгиб правого локтя, поверх дамской сумочки. Левон, действуя и передвигаясь все так же неторопливо и обстоятельно, достал из багажника дорожную сумку и чемодан на колесиках – все это на глазах у подошедшего к ним в униформе парня-литовца, который с его молчаливого согласия взялся опекать их носильный багаж, – после чего, щелкнув брелоком, запер машину и активировал «сторожа».

Они прошли в холл отеля, где Левону уже доводилось останавливаться раза два или три, не более – в ходе своих прежних «командировок». «Нуратис» – это небольшая, на полсотни номеров гостиница, обустроенная в прекрасно отреставрированном здании ХVI века, с симпатичным внутренним двориком, оригинальными старинными фресками на стенах, как ни странно, вполне органично сочетающимися с джакузи, спутниковым TV и модерновым панорамным лифтом. Гостиница не самая дорогая в Вильнюсе, но и не из дешевых – номер на двоих «де-люкс» обойдется им в сто двадцать евро за сутки проживания. Впрочем, ни Левон, ни его довольно привлекательная спутница не склонны были обращать сколь-нибудь серьезное внимание на интерьер: сегодня им предложено остановиться в уютном отеле, в следующий раз, если кое-кто захочет вновь воспользоваться их услугами, транзитным пунктом в их путешествии могут быть уединенный хутор, городская квартира или даже комнатушка при каком-нибудь частном автосервисе… не им это решать.

– Лабас вакарас, понас, – смерив подошедшую к стойке пару внимательным и в то же время доброжелательным взглядом, поприветствовал их портье. – Лабас вакарас, поня[2]. Э-э-э… – Но, опознав в заезжей парочке бывших соотечественников, администратор перешел на русский: – Я к вашим услугам, господа…

Левон выложил на стойку два паспорта – свой и Лии.

– Лабас вакарас. – Он скроил ответную вежливую улыбку. – Моя фамилия Саркисов. У меня забронирован номер в вашем отеле. Двухместный люкс. Для меня и моей невесты… Сроком на одни сутки…

– Минутку…

Администратор поочередно пролистнул их бельгийские паспорта, снабженные английским транслиттером, – Леван и Лия, строго говоря, не являются мужем и женой и даже не близкие родственники… но кого, спрашивается, здесь это волнует, – бросил взгляд на плоский экран компьютера, после чего сам быстро заполнил гостевые карточки.

Процедура оформления отняла у молодой пары не более трех минут.

– Добро пожаловать. – Портье протянул Левону паспорта и пластиковый карт-ключ от «люкса». – Номер на третьем этаже, прекрасный вид на Старый город, служащий вас проводит… Желаю хорошего отдыха, господа!

После того как парнишка в униформе, доставивший наверх их багаж, убрался, благодарно сжимая в ладони купюру, Лия тотчас бросилась на шею своему спутнику.

– Левончик, как здесь классно, как мне все здесь нравится! Как хочешь, но я до утра тебя из номера не выпущу! Ты меня слышишь?!

Тот, с трудом оторвавшись от приятно пахнущих жвачкой губ, усмехнулся:

– Да погоди ты! Мне еще пару звонков надо сделать! А ты, девочка, давай-ка разбери чемодан!

Левон повесил куртку на плечики, предварительно вынув из внутреннего кармана свою «Нокию», обеспеченную роумингом по всему пространству Евросоюза. Он подошел к одному из двух окон номера – высокие, в рост человека, они были сейчас закрыты тяжелыми, чуть присборенными портьерами карминного цвета, – отвел немного в сторону ладонью одну из портьер и выглянул наружу. Администратор не обманул – вид из окна их номера действительно открывается превосходный: справа видны старинные строения университета и колокольня костела Св. Иоанна, впереди и выше, гораздо выше отреставрированных трех-четырехэтажных строений этой исторической части города, на горе высится башня Гедиминаса, левее – Кафедральный собор и центральный проспект литовской столицы. Но эти красоты, конечно, его интересовали сейчас менее всего. Он несколько мгновений глядел сверху вниз на паркинг перед отелем, задержал взгляд на своей полугодовалого возраста «Лагуне» – одном из семи официально зарегистрированных в Бельгийском королевстве на его имя транспортных средств. C которого, как он понимает, не спускает сейчас глаз охрана отеля… Да и машина, которая их сопровождала от Клайпеды, возможно, тоже стоит возле отеля… Но нечего пялиться в окно!