Наконец, ляжем мы с красавицей Викой в постельку в со-ответствующей позиции, на видак какой-нибудь сексуальный фильм поставим, и наслаждаемся: и друг другом и фильмом подходящим. А Вика во время соития то и дело приговаривает: «хани-хани», «фак ми – фак ми», ну и стонет так призывно, что надолго меня не хватает. Отдышавшись, ложусь я рядом с Викой на бочок, она обнимает меня сзади за грудь, и досматриваем фильмец вместе.

Особенно нравится нам, тот, где красавица-американка в одном белье (мы прозвали её «Нэнси») заходит в комнату, где спят, почему-то одетые (пьяные, наверное) два друга. Так эта Нэн-си подходит к одному из них, наклоняется и начинает целовать его. Тот просыпается, смотрит очумелыми глазами и отвечает ей на поцелуи. Нетерпеливая Нэнси начинает быстро раздевать себя, а тот – и «в ус не дует»! Тогда Нэнси уже вся голая, хвать его прямо через брюки за «хвостик» и начинает мастурбировать. Не выдерживает парень и быстро, с помощью Нэнси раздевается. Нэнси ложится на него и нетерпеливо, в роли активного партнё-ра начинает соитие. Парень возбуждается, и снизу, как может, отвечает ей. Тем временем сосед, спавший тоже одетым на со-седней койке просыпается, таращит глаза и видит перед собой огромную, круглую, красивую Нэнсину попу. Не врубившись, по-

157

видимому, в суть происходящего, тот раскрывает пасть и кусает Нэнси за попу, ухватив её порядочный кус. Нэнси оборачивается, видит друга, что-то выкрикивает ему, и снова занимается своим прямым верхним делом. Друг быстро раздевается и опять лезет, приоткрыв рот к попе Нэнси, только по центру и пониже. Я-то ду-мал, что снова кусать, а он – изощрённый развратник, оказывает-ся, cunnus lingo, по-русски «куннилингус», задумал. Быстро при-крыв ладонью глаза Вики (зачем ей разврат этот видеть!), я весь превращаюсь во внимание. Нэнси стонет и даже вопит призывно, затем быстро разворачивается в плане на 180 градусов. Теперь любитель cunnus lingo совокупляется с Нэнси генитальной свя-зью, но снизу, а первый парень, волею Нэнси переключается на то, чем раньше занимался второй. Одним словом, использовала наша Нэнси обоих ковбоев на полную катушку, а сама-то ёрзает и стонет, стонет и ёрзает!

Не выдерживаю я – и снова на мою Викулю. Поднимаю ей ко-ленки вверх (а ножки-то красивейшие, как живые гнутся!) и как граф из известного анекдота, начинаю иметь её нетерпеливо и быстро-быстро. Вы спросите – какого известного анекдота? А мне его ещё отец Станислав рассказывал, а ему – его отец. Как-то вскоре после революции 1917 года писатель приносит в редак-цию свой роман. Редактор открывает его на какой-то странице

читает: «Граф, швырнув графиню на диван, начал иметь её не-терпеливо и быстро-быстро». Редактор укоризненно говорит пи-сателю: «Послушайте, товарищ, у вас всё граф да графиня! А где у вас труд пролетариев?». Писатель очумело смотрит на редактора

быстро дописывает: «Граф, швырнув графиню на диван, начал иметь её нетерпеливо и быстро-быстро. А за стеной кузнец ковал железо!».

Всё хорошее быстро кончается, так и наш акт с Викусей под вздохи и стоны видака быстро закончился. Распрямил я моей дорогой коленки, повернулся к ней спиной, она обняла меня за грудь, и мы снова погрузились в наш фильм. А там уже наш второй ковбой, которому, видимо, надоел этот cunnus liugo, оседлал кра-савицу Нэнси, лежащую на первом ковбое. Получился какой-то «биг-мак», большой бутерброд, где роль колбасы, бэкона или кот-

158

леты играла аппетитная красавица Нэнси. И весь этот «биг-мак» ёрзал, дёргался и стонал! Я тут же перевернул Викулю на другой бочок, чтобы не развращать окончательно, и целиком отдался фильму. Вот какие фильмы надо смотреть, а не те, где сплошные выстрелы, трупы и куски оторванного мяса! Любить надо, а не убивать, об этом ещё поэт Роберт Бёрнс давно-давно писал: (сти-хотворение «Строчки о войне и любви», один из переводов):

Я славлю мира торжество Довольство и достаток-Приятней сделать одного, Чем истребить десяток!

И вы думаете, что я так долго смог улежать спиной к моей до-рогой красавице Викусе? Нет, я тут же повернулся к ней лицом, а её не стал беспокоить, пусть лежит, как лежала. Только немножко сдвинул её к себе, но даже не всю, а только попу. И снова – лю-бовь, уже не быстро-быстро, а размеренно, с толком, под страст-ные крики, стоны и вздохи Нэнси и двух ковбоев!

Что, описать вам какие прелести могли вас ждать, как при со-вокуплении, так и при отказе от него, с вашей мымрой, фурией, и монстром женского рода? Или уберечь вас от обратной пе-ристальтики, сиречь рвоты? Так и быть, уберегу! А вы женатики, быстрее разводитесь со своими мымрами, и айда – в секс-шопы! Только берите НКЛ не китайского производства, похожих на тех нюшек, с которыми вы только что развелись, а на мою Викусю! Зарабатывайте, займите, берите кредит, делайте что угодно, толь-ко купите современную, навороченную, красивую, говорящую и не НКЛ, а НКЖ – надувную куклу – жену! Она любых денег стоит, всё равно вы на ваших нюшек больше затрачиваете, так что, не жмитесь!

Ещё неоспоримое преимущество НКЖ – «не понесёт», «не попадёт», «не забрюхатит». Нужно ребёнка позарез – берите в детдоме, уже готовых дают! А представляете ли вы себе, кого вы заделаете своей мымре и нюшке, курящей и пьющей матюгаль-щице? И как тот, кого вы заделали, если не погибнет от водки и наркоты ещё в юности, уверенно сведёт вас в могилу, если не оружием, то своими поступками!

159

Так рассуждал я, защищая свою точку зрения на мягкий пигма-лионизм, или любовь к красивым куклам-любовницам, или куклам-жёнам. Заранее скажу, что метаморфозы, которые я испытаю в дальнейшем, изменили эту точку зрения. Но я клянусь, что в тот период я был абсолютно честен, утверждая всё вышесказанное!

ПЛЮС ЭЛЕКТРОНИКА

Моя жизнь с Викой очень напоминала таковую у обычного же-натого обывателя. Никто, кроме моего друга – водителя Сергея, не знал о наличии у меня жены – Вики. Знакомые и сотрудники удивлялись – я так спешил после работы домой, как будто там ждёт меня любимая жена. Но если я был бы женат, то они обяза-тельно знали это. Ещё бы – не было ни свадьбы, ни «презентации» жены в ресторане. Она бы частенько позванивала мне в ресто-ран, иногда заезжала бы сюда проведать меня –посидеть за сто-ликом с бутылочкой вина. Но никто не звонил, никто не заезжал, а я вечером спешил домой, не обращая никакого внимания на молодых сотрудниц. Так продолжалось уже больше года – новый 1998 год я встречал в ресторане с сотрудниками и посетителями. Но никакой дамы со мной опять не было.

Старик Кац несколько раз приватно интересовался у меня о моей личной жизни. Я же отвечал ему, что после Ники я надолго утратил доверие к женщинам. На самом деле я чувствовал себя лю-бящим супругом, и твёрдо знал, что дома меня ждёт любимая жена. Это только с первого взгляда кажется, что полюбить, казалось бы, неживой предмет – куклу нельзя. А как же Пигмалион, полюбив-ший статую прекрасной Галатеи, которую сам же и изваял? Правда, боги пошли ему навстречу и оживили мёртвую статую. Мою же Вику и оживлять не нужно было – меня она и так устраивала.