Исходя из всего этого, я старался с самого же начала любов-ного акта настроить себя на одновременный с Верой оргазм. Кто сам испытывал подобные трудности, знает, как нелегко это сделать. Чувствуя приближение оргазма, я начинал лихорадоч-но вспоминать такие моменты из жизни, которые резко снижали мои любовные наслаждения, иначе говоря вòллюст. Как это ни удивительно, самым эффективным средством были воспомина-ния о сексуальных контактах с Игорем или Эликом. Непонятно почему, но как я успел в этом убедиться ещё в тбилисском такси, воспоминания о гомосексуальном акте напрочь отбивало удо-вольствие от акта гетеросексуального. Но когда стоны, возгласы и движения Веры ясно давали понять мне о приближающемся оргазме, я резко менял воспоминания с гомо– на гетеросексуаль-ные. То есть, представлял себе яркие моменты моих сексуальных отношений с Верой, ибо других гетеросексуальных отношений у меня ни с кем пока не было. Приём, обычно, удавался, и мы за-канчивали акт одновременно. Хорошо, что коттедж Веры стоял поодаль от других, и в нём, кроме плохо слышащей мамы и также
99
сиделки – бабы Маши во флигеле, никого не было. Иначе можно было бы предположить, что в спальне схватились насмерть два крупных леопарда или даже тигр с тигрицей.
Шоутакоготипа,пожалуй,можноназватьслабо-садистическими, ибо Вера, в принципе, истязала своего партнёра первоначальным сопротивлением, этакой садистической прелюдией. Но были и шоу и садо-мазохистические. Представление обычно начиналась вече-ром после ужина с непременными возлияниями за ним. Вера на-чинала пристально смотреть мне в глаза и медленно, садистиче-ским тоном рассказывать о своих бывших любовниках. Для меня только первое такое шоу было ужасным, когда оно чуть не при-вело меня к суициду от обиды. Ещё бы – шёл самый подробный рассказ о физических и сексуальных достоинствах любовников Веры, назывались даже их имена и фамилии, общественное по-ложение, места работы и должности.
Кстати, из этих разговоров-исповедей, как я называл их, я узнал, что один из любовников помог выгодно продать ценные вещи, доставшиеся Вере в подарок от мамы. Другой помог ей столь же выгодно организовать кооперативный ресторан, где фактической хозяйкой была Вера. Потом шёл третий, четвёртый. Да, Вера – не дура, она подбирала любовников с толком! И что интересно – расставались они друзьями, без ссоры и обид. Что за характер у моей госпожи? И зачем ей понадобилось выходить за меня замуж? Ведь куда как выгоднее было выйти замуж за кого-нибудь из этих «деловых» мужиков-любовников. А может, они сами не хотели? Да быть не может, чтобы кто-то не хотелось же-ниться на моей Вере! Однако, подумав, я решил, что не каждому «деловому» захочется приобрести на всю жизнь госпожу – сади-сточку и шоусексуалку! А я-то для чего нужен Вере? Что с меня-то возьмёшь, кроме молодости, силы, здоровья и танцев в рестора-не? Но может, это – любовь? А если любовь, то почему Вера сей-час меня так мучит? Да потому, что она – садистка! И почему я не только терплю это, но восхищаюсь моей госпожой? Да потому, что я – мазохист! Вот и всё объяснение!
я продолжаю слушать про то, как ей было хорошо в постели
Олегом, Сашей, Майком и Гиви…
100
– Гиви!!! – вскричал я, – как, ты легла в постель с кавказцем,
дикарём, с примитивом! – я не любил кавказцев, я натерпелся в Тбилиси от них немало неприятностей, и это «Гиви» взбесило меня. И зря, потому, что я открыл моей любимой садисточке своё слабое место. – Всё, я пропал!
– Да, да – с Гиви! С Гиви мне было лучше всех! Да, он дикарь, он малограмотный! Но он настоящий мужчина, я ему отдавалась
удовольствием и сразу! Я его просила повторить ещё и ещё раз! – Вера внимательно смотрела мне в глаза, ожидая, когда я взорвусь.
Но я терпел, притворяясь, что мне всё безразлично. Я даже имитировал позёвывание, что окончательно взбесило Веру. И она решила «добить» меня.
– Да, мне было с Гиви так хорошо, особенно когда я делала ему… – и она назвала своим «французским» словом оральный секс.
Всё! У меня потемнело в глазах и я, сам не помня, что делаю, нанёс любимой молниеносный удар в голову. Я изо всех сил ста-рался ослабить удар, но моя маленькая птичка, моя дюймовоч-ка Вера, как пушинка от ветра, слетела со стула и допорхнула до стены. Уже там она осела на пол без сознания. Я пулей подлетел к ней, поднял на руки, полил газировкой из сифона её лицо и го-лову. Птичка открыла свои светлые глазки, посмотрела на меня, потом вокруг, потом снова мне в глаза.
– Молодец! – тихо произнесла, наконец, она, – ты хорошо меня ударил, спасибо! Можешь нести меня в постель и делать там со мной всё, что хочешь!
– И то, что ты делала Гиви? – жёстко напомнил ей я, самое обидное из сказанного мне.
– Да, и это тоже! – подтвердила Вера, – хотя никакого Гиви у меня не было! Я сама их недолюбливаю, просто я знала, что так легче всего тебя взбесить! Меня никто так хорошо не бил! – томно произнесла она, и обняв меня за шею, нежно поцеловала.
Так я понял, что моя Вера не только садо-, но и мазо– шоусек-суалка….. Я немедленно, пока моя «сексуалка» не передумала, потащил её к койке, и соитие наше было сладко и продуктивно.
101
Утром мы тщательно замазали дермаколом синяк под глазом у Веры, и, к тому же она надела свои огромные солнечные очки. Я дал себе слово никогда-никогда больше не бить любимую в лицо и вообще в голову. Только по попе и только мухобойкой – если ей уж очень захочется помазохировать.
Но кроме парного шоу, моя птичка любила и групповые вы-ступления. У неё была подруга по имени Вероника, или попро-сту – Ника. Это была одна из танцовщиц в ресторане – строй-ная красивая брюнетка лет двадцати пяти. Я часто виделся с Никой в ресторане, она, кроме танцев неплохо пела, и высту-пала как в одной, так и в другой роли. Как, собственно, и сама Вера, но хозяйка делала это пореже, только в каких-то особых случаях. Стриптиза в ресторане пока не было, но Вера мечтала организовать его по примеру лучших европейских стриптиз-клубов. Я сразу заметил симпатию ко мне со стороны Ники, она часто была моей партнёршей по танцевальным выступле-ниям и восхищалась моей техникой. Ещё бы – школа великого Чабукиани! Но речь сейчас пойдёт о выступлениях несколько иного рода.
Вера и Ника были очень близкими подругами, и хоть Вика и ничего об их близких отношениях мне не говорила, я, как гово-рится, нутром почувствовал, что они друг другу поближе, чем просто подруги. Ника несколько раз приезжала к нам в гости, причём оставалась и на ночь. Спала она на втором этаже, и Вера, провожала её туда и надолго оставалась там, пока я смотрел в столовой телевизор и попивал вино. Подняться наверх мне и в голову не приходило – во-первых, это было мне неинтересно, а во-вторых, я побаивался рассердить госпожу.
В один из вечеров, когда Ника была у нас, и уже пошла спать наверх, Вера отвела меня на веранду и загадочно спросила:
– Ты хотел бы переспать с Никой?
Я уже готовился упасть перед моей госпожой на колени и про-сить не искушать меня, как она серьёзно сказала: