Его слова заставили ее сжаться. Ей не хотелось отягощать свою совесть еще одной ложью.

— Мы с Конрадом были его прихожанами.

Роберта с напряжением ждала его ответа, но он не ответил, и она повернула к нему голову — ей нужно было увидеть его лицо. Молчание.

Роберта ужаснулась. Юджин занимал в ее мыслях такое место, она так мечтала о нем, а он в это время обдумывал, как заставить ее сознаться. Роберта проговорила язвительно:

— Как будто недостаточно того, что я должна выносить ваше присутствие всю ночь, вы еще собираетесь мне докучать разговорами? Вас что, никто не ждет дома?

Он повернулся к ней.

— Никто. На эту ночь я весь ваш. — И чуть погодя добавил: — Кто знает, может, вы будете разговаривать во сне?

Он принялся за сандвичи, когда зазвонил телефон. Он схватил трубку, не дожидаясь второго звонка.

— Да?

— Она только что покинула больницу.

— Отлично. Не спускайте с нее глаз.

— Она не одна. С ней калифорнийский рейнджер.

— Тогда вы должны быть особенно осторожны. Через нее мы выйдем на ее брата.

Положив трубку, он снова вернулся к завтраку. Подняв стакан с вином, он посмотрел на темно-красную жидкость и вздохнул.

Конрад Стаут был головной болью, которую он не мог себе позволить. Но, с другой стороны, он всегда мог заплатить этой шушере, чтобы они позаботились о его небольших проблемах.

Роберта вставила ключ в замок и повернула его.

— Спасибо, что отвезли меня домой. — Она секунду колебалась — пригласить его зайти или нет. Однако хорошее воспитание взяло вверх. — Не хотите ли зайти?

Он задержался на какое-то мгновение, будто собираясь отказаться. Но потом все же молча шагнул в прихожую.

Она проскользнула мимо него в небольшую гостиную и, бросив на ходу сумочку на кушетку, прошла на кухню.

— Кофе? — крикнула она не оборачиваясь.

— Это то, что надо. Спасибо.

— Присядьте пока. Я буду через минуту.

— Помощь нужна? — спросил он.

— Нет. Рука, конечно, побаливает, но все нормально.

Она воткнула в розетку вилку кофеварки, сняла с полки банку с кофе и, отсыпав несколько ложек, залила водой, все время чувствуя на себе его взгляд.

— Почему вы пригласили меня? — спросил он.

— А почему бы и нет? — быстро нашлась она.

Он развеселился.

— Я подозреваю, что вы вздохнете с облегчением, когда за мной закроется дверь.

Роберта снова невольно отметила, какой он все-таки большой. Его присутствие в этой кухне делало помещение совсем малюсеньким. Плотная ткань джинсов туго обтягивала мускулистые бедра. Вся его сильная фигура казалась абсолютно неуместной на фоне желтых обоев с нежными подсолнухами. Что-то подсказывало ей, что лучше немедленно напоить его кофе и побыстрее выпроводить из квартиры.

— Я, возможно, показалась вам неблагодарной. Спасибо за то, что привезли меня домой… и за то, что спасли мою жизнь, — поблагодарила она немного натянуто.

Юджин небрежно повел плечом.

— Это не составило мне труда. Кроме того, вы уже поблагодарили меня.

Отвернувшись от него, она потянулась к чашкам на полке, но его рука перехватила ее руку.

— Позвольте мне помочь, — прошептал он ей в самое ухо.

Он придвинулся еще теснее и по-хозяйски положил руку на ее талию. Роберта всем существом ощутила тепло его крепкого сухощавого тела. Она медленно обернулась к нему и уже больше не могла оторвать взгляда от его глаз. Ее охватило чувство беспомощности, незнакомое ей до сих пор. Она хотела крикнуть, чтобы он перестал так смотреть на нее, но не могла. На какой-то миг ей показалось, что он хочет прижать ее к буфету. В тот же момент она поняла, что в глубине души хочет этого и вместе с тем боится. Ее сердце грозило выскочить из грудной клетки.

— Кофе готов, — тихо произнес Юджин севшим голосом, не отрывая взгляда от ее губ. Он безошибочно понял беззащитное выражение ее глаз и отступил, позволяя ей отодвинуться.

Испытывая благодарность и одновременно невольное разочарование, Роберта разлила кофе и подала ему чашку.

— Не хотите присесть? — Она смотрела мимо него.

— Нет. Выпью и побегу. — Он поднес чашку к губам, испытывая смятение от одолевавших его мыслей. Что же в этой женщине такого особенного, что заставляет его одновременно злиться и желать ее? Он безумно хотел поцеловать ее, но знал, что если сделает это, то уже не сможет остановиться. Самое лучшее для него сейчас — как можно скорее сбежать от нее. И тем не менее он не мог не желать, чтобы их встреча произошла при других обстоятельствах, более романтичных…

Юджин одним глотком допил кофе и поставил чашку на буфет.

— Прежде чем уйти, я хотел бы кое-что сказать вам.

Она застыла.

— За вашим домом будут следить несколько дней.

Он произнес это самым обыденным тоном, и до Роберты не сразу дошло значение его слов.

— И как долго?

Он пожал плечами:

— Посмотрим.

Ее щеки залил густой румянец.

— Я не хочу, чтобы кто-то торчал около моего дома, — твердо произнесла она, глядя ему в глаза.

— Это нужно для вашей же безопасности.

Ее рот сжался в презрительной гримасе.

— Для моей безопасности, как же! — В ее глазах сверкнул гнев. — Я сразу догадалась, что вы привезли меня домой не по доброте сердечной. Прошлую ночь вы дежурили у больницы потому, что там мог появиться Конрад. И вы набросились бы на него сразу, как только он шагнул бы в палату.

Его брови сурово сдвинулись над переносицей.

— Мое пребывание в вашей палате преследовало двойную цель. Вы забыли — я ведь подозревал, что Конрад уже был у вас. Это во-первых. А во-вторых, я не знаю, почему в вас стреляли. Может, это случайность. Но я не собираюсь никому предоставлять повторного шанса закончить свою работу.

Она невесело рассмеялась.

— Вы действительно хотите, чтобы я поверила, что полицейский возле моего дома будет стоять исключительно ради моей безопасности?

— Мне все равно, во что вы верите. Но подумайте вот о чем. — Он положил руки на бедра, приняв вызывающую позу. — Если бы я поставил охранника только для того, чтобы он следил за появлением Конрада, стал бы я вас предупреждать об этом?

Что-то промелькнуло в ее глазах. Он подвинулся ближе.

— Вы всегда так подозрительны? — пророкотал его голос с внезапной нежностью.

— Только когда мне кажется, что меня используют.

Он нахмурился и повернулся к выходу.

— Заприте за мной дверь.

Роберта беспомощно смотрела ему вслед.

— Юджин!

— Да?

— Кто будет меня охранять? Лопес?

Сарказм попал в цель. Его глаза сузились в узкие щелки.

— Знаешь что? Ты нравилась мне больше, когда была под наркозом.

Он вышел, захлопнув за собой дверь. Довольная улыбка тронула уголки ее губ. На мгновение она задумалась: а что было бы, если бы они встретились при других обстоятельствах? И тут же улыбка погасла. Ничего бы из этого не вышло. Он — офицер правопорядка. Каждый день он рискует своей жизнью. А она и так уже потеряла слишком много близких людей. И не хочет больше никого добавлять к этому списку.

Ночью Роберта не могла уснуть. Она ходила взад и вперед вдоль окна, занимающего почти всю стену ее гостиной, и гадала, почему Конрад не позвонил. Неизвестность пугала ее. Где он, что с ним? Привычка общаться с братом, выработанная годами, не могла умереть за одну ночь.

В три утра, измученная беспокойством и почти без сил, она легла в постель.

Понедельник не принес никаких изменений. Она весь день не выходила из дому, боясь пропустить звонок брата.

Ночью она опять лежала в постели, мучаясь и мысленно ругая себя. Почему она не была с Конрадом тверже? Почему не заставила его пойти в полицию? По крайней мере, теперь она бы знала, где он. Но что она могла сделать? Конни всегда был таким упрямым. А сейчас он к тому же напуган и волнуется, как и она, даже больше. Она должна что-то сделать.

На следующее утро Роберта приняла решение.