Где бы ни жил человек — на берегах Ледовитого океана или в жаркой Африке, в сибирской тундре или в европейских лесах, он прежде всего был великим тружеником.
Труд помогал чувствовать красоту и могущество природы, слышать ее звуки, видеть ее краски, формы, делал человека умнее и сильнее.
Человек вглядывался в страшного зверя. Изучал каждое его движение, запоминал. И первой победой человека было умение изобразить это дикое огромное тело. А если животное, нарисованное на скале и даже на песке, пронзить стрелой — успех на охоте обеспечен. Так думал первобытный охотник.
Его художественная школа была школой труда.
Изображая, он изучал, изобразив — любовался своим трудом. Чувствовал себя увереннее, шел на охоту, убежденный в своей непобедимости.
Так, наверное, рождалось искусство.
Наверное, за умение флейты вводить человека в мир сказки ее любили во все времена, называли принцессой, королевой музыки,,. У флейты нежный, серебристый голосок. Песня ее всегда похожа на сказку.
О флейте и немного об арфе
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Вот танцует легкая лесная фея, взмахивая прозрачными крыльями. А вот зеленоволосая русалка задумчиво и чуть печально рассказывает о своей подводной жизни... А вот райские птицы...
Из каких только материалов не делали флейту! Ее вытачивали из слоновой кости, вырезали из дерева, отливали из хрусталя, фарфора. Были даже золотые флейты.
В наше время флейту делают из сплавов меди и никеля или олова и цинка. Все чаще можно встретить пластмассовую флейту.
И есть у нее большая семья родственников: гобой, фагот, кларнет. У каждого из них свой голос, свои песни. Но все они одного происхождения.
Их прапрародительница росла на берегу реки. Ее гибкое тельце раскачивал ветер и грело солнце. Она росла, не подозревая, что даст начало бессмертному роду музыкальных инструментов.
И никогда бы этого не произошло, если б не пришел на берег реки человек.
Человеку хотелось побыть одному. Может быть, он был чем-то огорчен или устал...
Он лег на землю, прикрыл глаза и слушал тихий плеск воды, шуршание, шепот трав, пение жаворонка в синеве неба. Усталость таяла. На лице его появилась улыбка. Он раскинул руки, машинально обломил тростинку камыша, так же машинально поднес ее ко рту и дунул.
Но что это?! Человек даже приподнялся от удивления. Внутри камышинки, что-то забормотало, засвистело. Точно она повторила только что слышанные человеком голоса воды и травы. Он снова дунул. Тростинка засвистела громче. Уже похоже на пение птицы.
Человек погладил ее зеленое тельце, и палец его обнаружил маленькую дырочку. Наверное, ее проделал жучок.
То прикрывая дырочку пальцем, то освобождая ее, человек продолжал дуть в тростинку. И всякий раз она звучала по-иному.
Это было удивительно, забавно, ново. Человек уже не расставался со своей камышинкой. Он набрал их целую охапку. А потом, сидя у костра, испытывал одну за другой. Укорачивал, просверливал новые дырочки, убеждаясь в том, что от длины тростинки и количества дырочек на ней меняется ее голос.
Как же чудесно! Можно перекликаться с лесными птицами, подражать шуму дождя. Можно играть жалобно, если тебе грустно, издавать звуки радости, когда хорошо на душе...
Так родилась первая музыкальная дудочка — родоначальница той, которую и теперь многие называют принцессой музыки.
Конечно, в современной нарядной флейте с ее блестящими клапанами и рычажками трудно узнать скромную камышинку. Ведь за тысячелетия музыканты-флейтисты сильно изменили ее, усовершенствовали.
Но родство остается родством, и отказываться от него не следует...
ГЛАВА ВТОРАЯ
Древние охотники давно заметили, что туго натянутая тетива лука долго-долго звенит после того, как от нее отлетает стрела.
И все же им не приходило в голову исполнить на этой звенящей тетиве какую-нибудь песню. А потому они очень удивились, когда самый молодой из племени приделал к луку две тетивы и, перебирая их пальцами, сказал:
— Братья! Послушайте...
Он склонил голову набок и улыбнулся. Лук его звенел: о-о-о-о! дзин-тон-н...
— Вот так выдумщик! — сказали старики и даже поругали его.— Бездельник... Отправляйся-ка на охоту!
Но упрямый выдумщик не унимался. Он вместе со всеми гнал зверя, а в ушах его не умолкала песня, которую он надеялся извлечь из звенящего лука.
Однажды он вставил свой лук в выдолбленную тыкву. Сделал он это не случайно: этот юноша везде слышал музыку, на которую другие не обращали внимания.
Когда девушки его племени танцевали вокруг костра, а старые женщины в такт танцу хлопали в ладоши, он присоединялся к ним, держа в руках два плоских камня. Звуки, которые получались от удара камня о камень, были сильные, веселые. Под эти звуки танцы становились задорнее. Девушки благодарно улыбались музыканту, а старые женщины, покачивая головами, повторяли слова стариков охотников:
— Ну и выдумщик! Ну и бездельник!..
Но говорили они это беззлобно. Им, как и их дочерям, нравился находчивый юноша.
— Вот посмотрите-ка,— говорили женщины улыбаясь,— что он сделал с тыквенным кувшином... Он утверждает, что выдолбленная тыква тоже звучит...
А если вставить в нее лук?
Юноша нашел самую большую тыкву, хорошо вычистил из нее всю мягкую сердцевину. Получился просторный тонкостенный кувшин. Затем вставил в кувшин три лука. И на каждом было по две тетивы.
Ах, как запела, зазвенела его удивительная тыква, когда он принялся легко перебирать натянутые нити тетивы!.
Теперь уже все племя тихо сидело у костра. Звенящая тетива пела и плакала, тонкие стенки тыквенного кувшина вторили ей. А за спинами людей стоял притихший лес. Кедры и лиственницы, темные сосны и широколистые дубы впервые слушали музыку, созданную человеком.
...Земля не сохранила первых музыкальных инструментов, у которых струнами служила натянутая тетива лука. Но схожие с ними еще звучат в глубине Африки.
А современная красавица арфа — их последний потомок.
Тому, кто умеет внимательно слушать,
вещи многое расскажут.
Кое-что могут рассказать
и куклы.
Кукольная родословная
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Вот несколько древних кукол. Одна из них египетская. Она выточена из крепкого ливанского кедра.
В древности это дерево привозили в Египет для строительства судов, дворцов, храмов.
Тело египетской куклы заострено книзу, как хвост русалки. Ног у нее нет, а руки неестественно коротки. Вместо платья всю фигурку покрывает цветной орнамент. На шее нарисованы бусы. Черные волосы, бледно-розовые щеки, ярко-алые губы, коричневые узкие глаза — все это тоже нарисовано.
Кукле несколько тысячелетий, но краски ее ничуть не поблекли.
Принадлежала она дочери знатного египетского военачальника. Отец позаботился, чтоб его дочь и после смерти ни в чем не терпела нужды. Рядом ç ее саркофагом поместили драгоценные сосуды, наполненные едой и питьем. На стенах гробницы нарисовали танцовщиц и музыкантов — они должны были отвлекать умершую девочку от грустных мыслей.
Вместе с покойницей похоронили все ее игрушки. Вот глиняный ежик на маленькой тележке, зеленый глиняный крокодил с двигающимися челюстями.
Но главное место в этом игрушечном царстве заняла раскрашенная деревянная кукла. Очевидно, это была любимая подружка умершей девочки.
Обычая хоронить вместе с умершим ребенком его игрушки придерживались не только древние египтяне, но и древние греки, и древние римляне.
По игрушкам, которые находили в детских могилах, нетрудно определить, кто были родители ребенка: богатые люди или, напротив, бедные труженики, рабы.
