Одним из многих негативных последствий перестройки и открытия границы между Россией и Китаем стал стремительный рост браконьерской охоты на тигров. По мере развала экономики и увеличения безработицы в девяностых годах на добычу всевозможного рода лесных богатств кинулись все: профессиональные браконьеры, предприниматели и простой люд. Тиграм, в силу их редкости и исключительной ценности, пришлось особенно трудно: их органы, кровь и кости широко используются в традиционной китайской медицине. Считается, что ус тигра бережет от пули, а толченая кость слывет хорошим обезболивающим. Другое поверье утверждает, что тигриный пенис добавляет мужской силы, и очень многие — от Токио до Москвы — готовы платить тысячи долларов за тигриную шкуру.
В период с 1992 по 1994 год было уничтожено около сотни тигров — это примерно четверть их популяции в регионе. Большая часть добычи отправилась в Китай. При финансовой поддержке (и под давлением) международных природоохранных организаций местное правительство основало инспекцию «Тигр» в надежде вернуть хотя бы подобие закона и порядка в леса Приморского края.
Вооруженные огнестрельным оружием и фотокамерами, наделенные широкими полномочиями, отряды инспекторов были призваны препятствовать браконьерству и способствовать снижению неуклонно растущего числа столкновений тигра с человеком.
По большому счету, работа инспекции «Тигр» очень напоминает работу отдела по борьбе с наркотиками. Степень риска вполне сопоставима: в обоих случаях на кону большие деньги, и играют на этом поле люди отчаянные и опасные.
Что общего у тигра и наркотика? И те и другие продаются на вес, а стоимость определяется чистотой продукта и репутацией продавца. Но есть и существенные различия: вес тигра может намного превышать двести килограммов; на протяжении двух миллионов лет тигры охотятся на крупную дичь — в том числе на человека. И они злопамятны.
В силу этих особенностей тигр несет угрозу как человеку, стоящему на его защите, так и тому, кто рассматривает его исключительно как источник наживы.
В середине девяностых отряд инспекции «Тигр» под руководством Юрия Труша работал в долине реки Бикин. Зимой по льду на Бикине можно спокойно передвигаться на тяжелом грузовике, но летом река пускается в неторопливый бег. Большинство безработных обитателей ее берегов чтят лесной закон куда выше запретов правительства. И хотя преимущественно народ вынужден браконьерствовать, чтобы хоть как-то свести концы с концами, встречаются и охотники за большими деньгами.
К 1997-му инспекция «Тигр» существовала всего лишь три года. С учетом состояния российской экономики в девяностые ее сотрудникам выпал счастливый билет: они были трудоустроены и получали долларовую зарплату от иностранных природоохранных организаций. Четыреста долларов в месяц — в те годы о таком можно было только мечтать. Но и от инспекторов требовалось многое взамен. Обыденная проверка охотничьих удостоверений во время планового обхода территории, обыск подозрительного автомобиля, направляющегося в сторону китайской границы, или внедрение в браконьерскую среду — всякий раз Тиграм приходилось иметь дело с вооруженными людьми. И чаще всего эти встречи происходили в лесной глуши, где подкрепления ждать просто неоткуда, а столкнуться можно с чем угодно.
После перестройки в России было выставлено на продажу буквально всё. С военных складов Приморского края пропало огромное количество боеприпасов. Во время своих рейдов по разбросанным в лесу многочисленным охотничьим хижинам Труш и его напарники изымали пластит, ТНТ, автоматы 50-го калибра, украденные с военных броневиков. Труш недоумевал: зачем в лесу оружие такого размера? С взрывчаткой все было понятно: с ее помощью в водоемах глушили рыбу в промышленных масштабах либо выгоняли медведей из берлог. На азиатских рынках особым спросом пользуются не целиковая медвежья шкура или скелет, а лапы и желчный пузырь. Лапы пускают на суп, а пузырь используется в медицинских целях. В середине девяностых в Приморье и человеку, и зверю жилось одинаково трудно, коррупция процветала на всех этажах власти. В те годы Труш не раз устраивал облавы, в ходе которых попадались с поличным и высокопоставленные милицейские чины, и члены советов, а наживать себе подобных врагов всегда опасно. Впрочем, Труш отлично годился для своей работы — не каждый решился бы связаться с таким противником.
Ростом под 190, длинноногий, широкогрудый атлет с карими глазами, удивительным образом напоминающими полудрагоценный камень «тигровый глаз» — радужка окружена черной полоской. Взгляд из-под низких густых бровей, но лицо открытое и дружелюбное. Зычный голос. В детстве Труш был слабым и болезненным ребенком, но к юности превратился в настоящего богатыря с командирской внешностью и способностью сохранять спокойствие в стрессовых обстоятельствах. Он исключительно силен. За время службы в армии в семидесятых Труш не раз становился победителем различных соревнований по гребле, заслужив тем самым титул мастера спорта и право выступать на международном уровне. Это было серьезное достижение: он не просто соревновался с болгарами или немцами из ГДР; по его же словам, он защищал честь Советской армии. Когда уже на пятом десятке Труш начал работать в инспекции «Тигр», он трижды подряд выигрывал районные соревнования по тяжелой атлетике. Не той тяжелой атлетике, что мы привыкли видеть в программе Олимпийских игр, — то, что делал Труш, скорее напоминало забавы скучающих артиллеристов времен Наполеоновских войн. Состязание заключалось в том, чтобы гирю — крупное ядро с ручкой для захвата — поднять от земли над головой как можно больше раз, сначала одной рукой, потом другой. Гиревой спорт — русское изобретение, им увлекаются не одну сотню лет, и преуспевают в нем преимущественно невысокие коренастые спортсмены. Поэтому было особенно удивительно смотреть на человека с телосложением Труша, вопреки закону притяжения непринужденно жонглирующего тридцатикилограммовыми снарядами.
Стрелять Труш сначала учился у отца, а потом в армии. Кроме того, занимался карате, айкидо и ножевым боем. В этих видах спорта его крупное телосложение было как нельзя более кстати — длинные руки Труша нечасто позволяли противнику нанести удар. В рукопашном бою он достиг таких успехов, что его пригласили тренировать сотрудников милиции. Исключительные физические качества Труша невозможно скрыть. Делает ли он захват, бросок, наносит ли удар — его руки, совершающие и контролирующие каждое движение, превращаются в мощное оружие. Кулаком он, словно молотом, может раскрошить кирпич. Когда он демонстрирует фиксирующий захват противника или проводит воображаемый удар, у зрителя создается ощущение, что все его тело жаждет возможности применить свое умение в деле. Рассказывая о ступившем на скользкий путь бывшем сослуживце, которого он в течение долгого времени пытался поймать с поличным, Труш заметил: «Он отлично знает, что я способен раздавить его голыми руками». Это напряженное внутреннее единство — добродушного шутника-соседа, друга и отца семейства с диким альфа-самцом в погонах, готовым в мгновение ока ринуться в атаку, — бросается в глаза при каждой встрече с ним. В описываемых событиях Трушу довелось проявить себя по-настоящему.
Чем дальше Труш и его команда углублялись в лес, тем хуже становилась дорога. Миновав Верхний перевал, они заехали в занесенный снегом поселок Ясеневый — лесозаготовку, как две капли воды похожую на Соболиный. Там к ним присоединился местный заместитель участкового по фамилии Буш. Его участие в экспедиции было лишено практического смысла и скорее являлось данью формальности. В принципе, милиция не занимается вопросами, связанными с тиграми, но был обнаружен труп и Буш должен был зафиксировать факт смерти. Взяв Буша на борт, путешественники продолжили свое продвижение к верховьям реки.
В Соболиный они прибыли уже пополудни. На первый взгляд деревня с ее некрашеными бревенчатыми домишками производила впечатление обнищавшей и нежилой. Сидевший за рулем Горборуков свернул с шоссе в лес, на однополосную проселочную дорогу. Снег выпал совсем недавно, и Труш внимательно смотрел, не покажутся ли на дороге свежие следы. Они находились примерно в восьмидесяти километрах от ближайшей асфальтированной дороги и в паре-тройке тяжело давшихся им километров к востоку от Соболиного, когда грузовик пересек невесть откуда взявшуюся широкую гравийку. Эту дорогу начали строить еще в советскую эпоху как альтернативу единственному пути, пересекающему Приморский край с севера на юг и проложенному вдоль реки Уссури до Хабаровска (там же проходит Транссибирская магистраль). Несмотря на активное использование Уссурийской дороги различными видами автотранспорта, в том числе и для международных грузовых перевозок, она довольно узкая, обслуживается плохо и нерегулярно, а в довершение всего ее сочли потенциальной брешью в случае войны с Китаем. Строительство новой дороги, безопасной, широкой и прямой, как струна, так и не было завершено, и, по сути, сейчас это просто шоссе в никуда.
