— Что может знать о таких вещах дочь барона? — прорычал Клауд. — Если ты и в самом деле та, за которую себя выдаешь.

— О, не сомневайся, так и есть, — заверила Айлин. — Но прежде всего я женщина. И разбираюсь в мужчинах. Если по-прежнему желаешь обслуживать крепостных и бедняков, продолжай жить, как жил. Но богачи и благородные господа привыкли к другому. Они любят хорошо одетых женщин и сладостные ароматы. Им по нраву мягкие постели и тонкие вина. Оставь кислое вино и соломенные тюфяки для нищих, научись принимать богачей, и будешь купаться в золоте.

— А какая в этом выгода тебе? — с хитрым видом осведомился Клауд.

— Небольшая доля в прибылях, но сейчас не стоит это обсуждать. Сначала убедись, что я говорю правду. Потом договоримся, во сколько тебе обойдется моя помощь.

Внутренний голос подсказывал, что ей не стоит доверять, однако обещание больших барышей манило Клауда.

— По рукам, леди, — вдруг услышал он собственный голос.

— Я готова, госпожа, — сообщила Арвид, появляясь в зале.

Она умылась, заплела черные волосы в две косички, голубые глаза сияли надеждой. Айлин одобрительно кивнула:

— Превосходно. Теперь подождем возвращения Мэрина Ап-Оуэна.

Не успели они ступить на крыльцо, как увидели господина Гвинфра, мчавшегося по улочке на огромном боевом коне. Остановившись перед домом Клауда, он протянул Айлин руку и втащил в седло.

— Я взяла в служанки эту девушку, Арвид, — объявила ему Айлин. Мэрин взглянул сверху вниз на жалкую худышку.

— Иди к замку, девушка. Скажи эконому, что ты ее служанка, и он отведет, тебя в покои госпожи.

— Хорошо, господин, — с поклоном ответила Арвид. Мэрин Ап-Оуэн повернул коня и помчался к замку.

— Я не ошибся, — пробурчал он. — Ты очень красива.

— Кто я с этих пор? Только твоя шлюха или всего замка? — допытывалась она.

Валлиец громко расхохотался:

— Вижу, ты не любишь ходить вокруг да около, Айлин. Ты моя шлюха. Пока я не решу иначе. Однако иногда я буду подкладывать тебя под важного гостя, которому хочу угодить. Ты, Айлин, подаришь ему ночь экстаза, которую он не скоро забудет, с тем чтобы утром был более покладистым. Поняла?

— Да. Что тут сложного? Но за это я кое-что потребую.

— Что именно? — поднял брови Мэрин.

— Торговец, продавший меня Клауду, не имел никаких на меня прав. Я свободнорожденная. Ты ведь понимаешь это, не так ли?

Он кивнул.

— У тебя в замке не разбогатеешь, Мэрин Ап-Оуэн, но я должна иметь деньги, чтобы получить независимость. Валлиец разинул рот. Такого он не ожидал.

— Продолжай, — велел он, подгоняя коня.

— Гвинфр стоит на дороге, ведущей в Херефорд. Ею пользуются и валлийцы, и англичане. Бордель Клауда — единственный в Гвинфре, да и то плохонький. Клауд понятия не имеет, как вести дела. Только такой развращенный и распутный лорд, как ты, посещает подобные заведения. Но что, если бордель станет достаточно роскошным, чтобы привлечь богачей? Не только крестьян и простых воинов, но лордов и баронов? Я предложила помочь Клауду достичь этой цели. Обещаю, что это не помешает моим обязанностям в замке, господин. Я сделаю все, что ты скажешь. Но при этом и Клауда не стоит забывать.

— А что ты получишь взамен, Айлин? Она восхитительна! Самая злобная и подлая ведьма из всех, кого он знал.

— Сначала ничего, господин. Придется заставить Клауда развязать кошелек и как следует обставить дом, чтобы знатные люди не гнушались туда зайти. Потом — отыскать самых искусных и красивых шлюх. И ты, господин, — прошептала она, прислонившись головой к его груди, — сам проверишь, на что годится каждая, чтобы быть уверенным в их способностях. — Ее язык нырнул ему в ухо и нежно лизнул. — Позже, когда я докажу Клауду, что умею держать слово, заберу себе половину борделя и доходов.

— А потом выживешь ничего не подозревающего Клауда и отберешь вторую половину, — мрачно ухмыльнулся Мэрин.

— Разумеется, господин, — жестко отрезала Айлин. — Не думаешь же ты, что я буду из кожи вон лезть, чтобы обогатить эту шваль.

— Ты само воплощение зла! — восхищенно воскликнул Мэрии Ап-Оуэн. — Чистейшее из зол! Мы с тобой идеальная пара, прелестная Айлин! В один прекрасный день я, пожалуй, даже могу жениться на тебе.

— Нет уж, спасибо, — отказалась Айлин. — У меня были отец, муж и пара-тройка любовников. Не желаю больше становиться собственностью мужчины, господин мой! Но обязательно отомщу семье покойного мужа, а потом стану самой богатой хозяйкой борделя в Уэльсе. И буду крайне благодарна за твою помощь!

Мэрии Ап-Оуэн только головой покачал. Каждое ее слово было ему по сердцу. Обычно он недолюбливал женщин, которых считал коварными и лживыми созданиями. С тех пор как умерла мать, в замке не появлялись женщины. Первую жену, четырнадцатилетнюю девочку, он убил своей гнусной извращенной похотью. Вторая, которой исполнилось семнадцать в день свадьбы, через месяц сбежала в монастырь, а ее семья даже не потребовала обратно приданого. Его лишь известили, что брак расторгнут церковью. Позже он узнал, что жена была беременна и утопила новорожденного мальчика, после чего, к счастью для родных, покончила с собой. Нет, женщинам нельзя доверять. Взять хотя бы эту Айлин! Так же порочна и развратна, как он сам. Зато по-своему честна и не скрывает своих наклонностей, хотя было бы крайней глупостью оставить свой спину незащищенной. Нет, с ней, как ни с кем, стоит держаться настороже.

— Тебе нравится бить женщин? — прямо спросила она.

— Всего лишь до такой степени, чтобы усилить их удовольствие и мое, — признался Мэрии.

— И ты всегда используешь этот кнут?

— Иногда неплохо взять в руки тонкую ореховую розгу, Она сильнее впивается в тело, но, если орудовать осторожнее, не оставляет рубцов.

— А может женщина выпороть мужчину, господин?

— Да. Многие это обожают, но я не из таких. Айлин кивнула.

— Не мог бы ты показать мне, как это делается? Потом я обучила бы своих шлюх. Это придаст борделю некую исключительность и привлечет клиентов.

— У тебя хорошая голова на плечах, — похвалил он.

— Может быть, но, к сожалению, я неграмотна. А в делах это большой недостаток.

— Я тоже, — тихо признался он, — но придется сесть за книги, если не хочешь, чтобы какой-то писец обманул тебя. Или меня.

— Ты хочешь свою долю в борделе? — удивилась она.

— Разумеется, моя прелестная сука. Если помогу тебе и ты сумеешь угодить мне в постели, я должен иметь какую-то награду. По-моему, это справедливо.

Айлин надулась, но здравый смысл перевесил алчность.

— Так и быть, — согласилась она.

Все это время они поднимались в гору, и в конце улочки Айлин увидела замок, небольшой, не слишком в хорошем состоянии, если не считать подвесного мостика и подъемной решетки. Въехав во двор, Мэрии Ап-Оуэн спешился и снял Айлин с седла.

— Сейчас отведу тебя в твою комнату, — пообещал он. Гвинфр состоял из двух башен, соединенных главным залом. Мэрии повел ее по лестнице на самую верхушку башни. Комната оказалась светлой, но скудно обставленной. Зато там был очаг.

— А где спишь ты? — поинтересовалась Айлин.

— В покоях прямо под твоими, моя прелестная сука. Айлин понимающе усмехнулась. Придется оставаться верной ему, если только сам он не приведет к ней гостя, ибо для того, чтобы добраться до ее комнаты, нужно сначала пройти мимо его спальни.

— Если ты пожелаешь, чтобы я развлекла посетителя, куда мне его вести? Сюда?

— Нет, обычно они ночуют в другой башне. Тебя заранее туда доставят. Впрочем, завтра сама можешь все осмотреть.

— А когда ты захочешь меня?

— Поднимусь сюда, разумеется. Мои покои — только для меня одного, Айлин. Никому, кроме меня, туда хода нет.

— А кто же там убирает и меняет белье? — допытывалась Айлин.

— Обо всем уже позаботились. И не твое это дело.

— Но каково мое положение здесь? Я считаюсь твоей любовницей? И если так, что у меня за обязанности? Присматривать за слугами? За поваром? Между нами не должно быть недомолвок.