Старуха усмехнулась:
— Завтра исполнительный и осторожный Хаммид будет разрываться между разными делами, потому что завтра его обычный день посещения невольничьего рынка. Вы же знаете, что он не позволяет никому выбирать женщин для гарема вашего мужа. В этом деле он доверяет только своему собственному вкусу.
— Но он не ходил на невольничьи рынки все лето, Эстер Кира. Почему вы думаете, что он пойдет завтра? — спросила Латифа Султан.
— Еще три дня тому назад, моя принцесса, Хаммид лично не знал новую пленницу. То, что он увидел, не обрадовало его. Англичанка — гордая женщина, которая никогда не станет его союзником, а если она не союзник, значит, она враг. Поэтому Хаммид будет искать способ сокрушить ее влияние на визиря, используя других, таких же прекрасных и, конечно, более сговорчивых женщин.
Завтра на женском невольничьем рынке Кара Али, наш самый известный торговец рабами, человек, который имеет дело только с самыми красивыми и самыми необыкновенными женщинами, будет проводить особую распродажу женщин. Али Зия, главный евнух султана, приглашен на эту распродажу. Хаммида тоже пригласили. И он отправится туда, моя принцесса, потому что прошел слух, что никогда раньше не выставлялось на продажу такое количество женщин, собранных вместе под одной крышей. Я могу лично уверить вас, что слухи эти правдивы. Почему? Потому что посредники семьи Кира неделями выискивали красивых девственниц именно для этой цели. Наши татарские друзья из Каффы собрали для нас лучших пленниц и получили за это надбавки к цене. Из невольничьих заведений в Черкесии и с рынков Грузии собрали лучших женщин. В Алжире наши люди купили самых изысканных девушек, привезенных капитанами варваров. Все эти женщины были привезены в Стамбул и получили пристанище у Кара Али, который случайно оказался нашим должником.
Его молчание в этом вопросе и торги, которые он устроит завтра, погасят его долг нашему банку. Выгодные комиссионные, которые он получит от всей сделки, обеспечат ему спокойную старость.
Хаммид и Али Зия сделают отличные приобретения для гаремов своих хозяев, и они получат удовольствие, торгуясь друг с другом на распродаже. В общем, день будет приятным для Хаммида, до тех пор, конечно, пока он не вернется во дворец визиря и не узнает о бегстве Накш.
— Но как она убежит, Эстер Кира? Как она убежит, когда она находится под таким строгим надзором? — тревожилась Латифа Султан.
— В гарем пускают женщин, торгующих вразнос, моя принцесса. Пока мы сейчас разговариваем, уже запрошено разрешение на посещение гарема несколькими торговками завтра днем. Разрешение будет дано, потому что Хаммид знает, что это развлечет женщин в его отсутствие. Кроме того, он зарабатывает небольшие деньги на взятках каждый раз, когда женщины-торговки приходят в гарем.
Придет группа из восьми или больше торговок. Никому не придет в голову пересчитывать прибывших по головам, а уходить торговки будут двумя группами, чтобы сбить надсмотрщиков с толку.
Жена моего правнука Льва Сабра будет среди торговок. Она ждет ребенка, и ее размеры не привлекут ничьего внимания, однако под ее одеждами будет спрятан еще один черный яшмак и чадра, такие же, как и те, в которые будут одеты торговки.
Нужно будет отвлечь внимание, чтобы леди Бэрроуз могла надеть эти одежды и сбежать с первой группой торговок, среди которых будет Сабра. Она приведет леди Бэрроуз прямо к нам в Балату. Как только наступит ночь, леди Бэрроуз отведут на ее корабль, который отплывет немедленно.
Вашего мужа не будет во дворце до середины завтрашнего дня, потому что он встречается с султаном в Новом дворце. Сейчас в народе бродит большое недовольство, вызванное кризисом в денежном обращении. Визирь скорее всего вернется домой поздно, а когда он приедет туда, то мало что сможет сделать, чтобы вернуть свою пленницу, потому что едва ли признается публично, что похитил леди Бэрроуз. Это будет нам выгодно, потому что, пока он будет думать, что сделать, леди Бэрроуз будет далеко от Стамбула.
— Эстер Кира, вы поражаете меня, — восхищенно сказала Латифа Султан. — Как вы ухитряетесь все знать? О встрече моего мужа с султаном завтра… и о кризисе с деньгами? Какой кризис? Что не так с деньгами?
— Зачем вам знать о денежном кризисе? — сказала старуха. — Вашему мужу он вреда не причинил, он оплачивает все ваши запросы. Но народу повезло меньше. Алчность султана и его матери ни для кого не представляет тайны, моя принцесса. Их алчность дошла до предела.
Уже в течение многих месяцев все золотые, серебряные и медные монеты, проходящие через казначейство, обрезались группой немых рабов, привезенных специально для этого. Большинство монет, находящихся сейчас в обращении, не соответствует их истинному весу. Как следствие, купцы взвешивают монеты, получаемые при каждой покупке. Товар, стоивший один динар, может стоить уже два или три динара, если в монете не хватает веса. Люди очень рассержены. На прошлой неделе около Нового дворца было несколько небольших выступлений. Я подозреваю, что именно поэтому визиря завтра требуют во дворец.
— О Аллах! — воскликнула Латифа Султан. — Моему брату и его матери должно быть стыдно делать такое! Я не виню людей за то, что они возмущаются. Если хлеб обычно стоит одну монету, и это все, что у вас есть, должно быть, ужасно смотреть, как ваши дети голодают только из-за того, чтобы у султана было больше золота. Неужели ничего нельзя сделать, Эстер Кира?
— Сниженный курс денег должен быть выправлен, моя принцесса, и это должно быть сделано быстро. Теперь, когда народ начал выражать недовольство, это будет сделано. Султан не может допустить анархии в своей столице. Однако, зная Мехмеда, я думаю, что он найдет способ, который не будет стоить ему ни гроша. — Старуха хмыкнула. — Теперь я хочу показать вам жену Льва, чтобы вы узнали ее завтра, когда она придет во дворец. Я не хочу, чтобы она чем-нибудь отличалась от других и привлекала к себе внимание в вашем дворце. Все торговки должны выглядеть одинаково, как бобы в стручке, без каких-либо отличий, которые могли бы припомнить наблюдательные женщины, ищущие способа выслужиться перед Хаммидом или вашим мужем, или честолюбивые евнухи, желающие занять место Хаммида.
Эстер Кира хлопнула в ладоши. По ее сигналу появилась старая служанка. Эстер кивнула женщине, которая поклонилась и вышла из комнаты, вернувшись через минуту с молодой девушкой. Девушка ничего не сказала, но вежливо поклонилась принцессе.
— Вы узнаете ее, Латифа Султан? — спросила Эстер Кира, когда девушка со служанкой вышли из комнаты.
— Узнаю, — последовал твердый ответ.
— Хорошо! Теперь вы должны идти, чтобы ваш визит не посчитали затянувшимся, — сказала старуха. — Я благодарю вас за помощь в этом деле, Латифа Султан. Мы всегда были друзьями. Я не хочу быть свидетелем того, как визирь потеряет все просто из-за своей похоти.
— В этом мы союзники, Эстер Кира, — ответила принцесса. — Англичанка напоминает клинок из самой лучшей кованой толедской стали. Чика никогда не получит от нее того, что хочет, и в конце концов поймет это. Я содрогаюсь от мысли, что он может сделать с бедной женщиной от гнева и разочарования. Не хочу, чтобы на моей совести была жизнь невинного человека, но так будет, если я не помогу вам. — Латифа Султан встала с дивана. — Прощайте, дорогая Эстер Кира, — сказала она. — Я очень скоро навещу вас снова. — Улыбаясь, она нагнулась и поцеловала ее.
Эстер Кира смотрела ей вслед. Потом окликнула евнуха:
— Якоб? Где ты, бесполезное создание? Нам предстоит многое сделать!
Пока паланкин с принцессой плыл вниз по холму в город по направлению к дворцу визиря, тот развлекался в спальне со своей новой возлюбленной.
Он понял, что она ведет себя гораздо лучше, если не присутствуют другие женщины, а поскольку ее прихоти в конце концов кончались тем, что он получал высшее удовольствие, он разрешил ей эту незначительную вольность. Небольшая ванная комната сразу за ее спальней обеспечивала им подходящее место для совершения омовений после каждой любовной схватки. За последние несколько часов он брал ее несколько раз, всякий раз получая удовольствие большее по сравнению с предыдущим разом, потому что она не отдавалась без сопротивления.
