– Никто не искал ее руки? – полюбопытствовала Кат.

– Было несколько предложений, но Индия всех отвергла. Посчитала, что поклонники зарятся на ее деньги, – объяснил герцог Гленкирк. – И была права. Индия очень проницательна.

– Влюбленные девушки обычно забывают об осторожности, а первая любовь что тонкий лед – легко провалиться в холодную воду, – предостерегла Кат.

– Ну, пока ни один молодой человек не сумел покорить Индию, нам нечего волноваться, – беспечно обронила Жасмин.

Семейство Лесли из Гленкирка прибыло во Францию, чтобы представлять Англию во время женитьбы по доверенности нового короля Карла I на французской принцессе Генриетте-Марии. Король Яков неожиданно заболел и двадцать седьмого марта скончался. Длительные брачные переговоры к тому времени были закончены, несмотря на трудности, возникшие из-за вероисповедания принцессы. Но у Карла Стюарта не было времени спорить с парламентом. Он в одночасье оказался королем и до сих пор не имел наследников. И хотя понимал, что не может покинуть страну, чтобы самолично пойти к алтарю, иного мнения быть не могло: свадьба должна состояться, и немедленно, а королеве необходимо как можно скорее прибыть в Англию.

Срок венчания спешно передвинули с июня на первое мая, с тем, чтобы враги Карла в парламенте не успели объединить силы и воспрепятствовать браку или по крайней мере отложить его на неопределенное время. Герцогу Бакингему было сначала поручено заменить жениха у алтаря, но теперь ему пришлось остаться на похороны усопшего короля, назначенные на конец апреля, ибо не было ничего необычного в том, что тело упокоившегося в бозе монарха могло пролежать непогребенным несколько недель. Обязанности герцога Бакингема перешли к герцогу де Шеврезу, связанному родством с французской и английской королевскими династиями по линии их общего предка, герцога де Гиза. Поэтому обе стороны без всяких споров выбрали именно его.

Почти весь английский двор остался на родине, но Карл попросил герцога Гленкирка посетить свадьбу. Джеймс Лесли рассудил, что это куда более приятное событие, чем похороны бедняги Якова, и если его сестра, герцогиня де Сен-Лоран, уговорит мать приехать из Неаполя погостить, Жасмин и дети смогут наконец познакомиться с Катрионой Стюарт-Хепберн.

У молодого короля были свои причины обратиться к Лесли. Тот был дальним родственником Карла, а его пасынок, маленький Чарлз Фредерик Стюарт, – племянник нового монарха, пусть и рожденный вне брака. Но Стюарты не придавали значения подобным мелочам, если не были затронуты вопросы наследования. Они всегда приветствовали, признавали и считали бастардов законными членами клана. Король хотел, чтобы кто-то из его семьи присутствовал в соборе. Лесли из Гленкирка имеют безупречную репутацию и прекрасные манеры. Кроме того, они не настолько имениты, чтобы их отсутствие было замечено на траурной церемонии, поскольку редко бывали при дворе.

Замок Сен-Лоранов находился в сельской местности, в двух часах езды от Парижа. Лесли были включены в число гостей, имевших честь присутствовать при подписании брачного контракта и помолвки двадцать восьмого апреля, как и при венчании первого мая. Они решили взять с собой пятерых старших детей. Сен-Лораны, леди Стюарт-Хепберн и двое младших Лесли посетят только бракосочетание.

Дети Линдли и Чарлз Фредерик были слишком малы, чтобы приезжать ко двору короля Якова при жизни королевы Анны. Она умерла, когда Индии исполнилось одиннадцать. Королева обожала празднества и маскарады, любила искусство, музыку и танцы, а ее вечно угрюмый супруг прощал своей дорогой Анне все, по его выражению, «глупости и причуды». Однако после ее смерти всем развлечениям пришел конец. Придворные надеялись, что французская принцесса возродит былое веселье.

Гленкирк и его семейство были откровенно поражены и даже потрясены элегантностью и великолепием Лувра. Подобной роскоши в Англии не бывало!

Их встретили два английских королевских посланника: граф Карлайл и виконт Кенсингтон, немедленно проводившие вновь прибывших в покои короля Людовика, где должно было состояться подписание контракта. Все происходило по строго определенному протоколу. Оба посланника вручили контракт королю и первому министру для чтения. После этого монарх одобрил заранее оговоренные условия и только тогда велел позвать принцессу. Генриетта-Мария прибыла в сопровождении королевы-матери Марии Медичи и придворных дам. Принцесса выглядела поистине ослепительной в туалете из золотой с серебром парчи, затканной королевскими лилиями и расшитой алмазами, рубинами, изумрудами и сапфирами. Как только она заняла свое место, появился представитель жениха, герцог де Шеврез, в белом камзоле с черными полосами, буквально залитом алмазами. Герцог поклонился сначала королю, потом принцессе и представил верительную грамоту от английского короля. Людовик XIII принял ее, передал первому министру, кардиналу Ришелье, и подписал брачный контракт. Вслед за ним свои подписи поставили Генриетта-Мария, Мария Медичи, французская королева Анна Австрийская, герцог де Шеврез и оба английских посланника.

Официальную церемонию обручения провел в королевских покоях крестный отец принцессы кардинал де Ларошфуко; герцог де Шеврез давал ответы за английского монарха. После окончания довольно утомительной процедуры принцесса удалилась в монастырь кармелиток на улице Фобур-Сен-Жак, чтобы в уединении и покое возносить Господу молитвы. Гости разъехались, а герцог Гленкирк вместе с женой и детьми вернулся в замок Сен-Лоранов.

Тридцатого апреля, в день шестнадцатилетия Генри Линдли, Гленкирки, Сен-Лораны и леди Стюарт-Хепберн отправились в Париж, на свадьбу короля. Герцог Сен-Лоран посоветовал приехать заранее, чтобы избежать излишней толкотни и суеты, но дороги все равно оказались забиты повозками и каретами: казалось, вся Франция спешила на торжества. По счастливой случайности оказалось, что у зятя Джеймса есть небольшой домик на той же улочке, что и особнячок французских родственников Жасмин, не собиравшихся посетить свадьбу. Де Савилли жили в долине Луары, и хотя их род был старинным и благородным, но довольно захудалым. Кроме того, наступила весна, а их знаменитые виноградники в Аршамбо требовали постоянного ухода, что было куда важнее присутствия де Савиллей в столице. Они с радостью предоставили свое скромное парижское жилище в распоряжение родных.

Торжественный день выдался пасмурным и невеселым. К десяти утра небо обрушило на землю дождевые потоки. Тем не менее у собора Парижской Богоматери еще накануне начали собираться толпы народа, жаждущие стать свидетелями исторического события. Разразилась ужасная ссора между архиепископом Парижским и кардиналом де Ларошфуко. Последнему было поручено венчать принцессу, несмотря на то обстоятельство, что собор входил в епархию архиепископа. Но царственное семейство отмахнулось от протестов архиепископа, как от назойливой мухи. Взбешенный отец церкви удалился в загородное поместье, твердо решив не возвращаться до конца празднеств. Но как бы он ни был обозлен, все-таки не посмел запретить венчание в соборе, и поэтому в два часа дня, несмотря на ливень, Генриетта-Мария прибыла в резиденцию архиепископа, чтобы переодеться.

К счастью, из покоев архиепископа в собор вела специально сооруженная галерея, возвышавшаяся на восемь футов над площадью. Галерея поддерживалась колоннами, нижняя половина которых была обернута провощенной тканью, а верхняя – пурпурным атласом, расшитым золотыми королевскими лилиями. У западной двери собора находилось возвышение под балдахином золотой парчи, тоже навощенной, чтобы не пропускать воду. В шесть часов вечера из дворца архиепископа показалась процессия: это вели невесту. Впереди выступала сотня отборных швейцарских гвардейцев короля – барабанщики и солдаты с синими и золотыми флагами. За ними шли музыканты: двенадцать гобоистов, восемь барабанщиков и десять трубачей с фанфарами. Далее следовал главный церемониймейстер, позади которого ехали рыцари Святого Креста, в плащах, усыпанных драгоценностями, и наконец – семь королевских герольдов в ало-золотых полосатых костюмах.