– Жан-Клод, – обратилась к зятю леди Стюарт-Хепберн, – с вашей стороны крайне мило пригласить нас всех. Не знаю, как и благодарить за вашу доброту.

– Замок достаточно велик, – сердечно заверил герцог, – так что всем места хватит, а пара-тройка лишних детей особой разницы не составит.

Теща удивленно подняла брови, но тут же расхохоталась. У Джеймса Лесли трое сыновей и дочь, не считая двух падчериц и двух пасынков. Всего восемь. Не такой уж пустяк, если учесть, что у хозяев шестеро своих. Младшая дочь Катрионы, Франческа, четырнадцать лет назад, едва достигнув шестнадцатилетия, обвенчалась с неотразимым красавцем герцогом и с тех пор не знала ни одного несчастного дня. Вскоре после свадьбы любимый муж Катрионы Френсис Стюарт-Хепберн неожиданно заболел и скончался. К счастью, он успел пристроить обеих дочерей. Старшая, Джин, или Джинна, как ее звали на итальянский манер, стала женой маркиза ди Сан-Ридольфи. К прискорбию всей родни, их сын Йан никак не хотел остепениться.

– Как Джинни? – поинтересовался герцог Гленкирк, провожая мать к замку.

– Совсем итальянка! Совершенно забыла о своем происхождении! В жизни не поверишь, что родители у нее родом из Шотландии! – покачала головой мать.

– А Йан? На какие еще проделки отважился этот плут?

– Нам предстоит серьезный разговор о Йане, – сухо обронила Катриона.

Они вошли в просторную уютную гостиную, где собралась вся семья.

– Бабушка! Бабушка! – наперебой вопили дети Франчески, спеша окружить леди Стюарт-Хепберн. Каждый бесцеремонно старался привлечь ее внимание.

– Добро пожаловать, мама, – едва смогла вставить герцогиня де Сен-Лоран, целуя родительницу. – Слава Господу за то, что благополучно привел тебя к нам.

– Да, поездка была долгой и утомительной, Франческа, но совсем неопасной, – возразила мать, втайне восхищаясь красотой дочери. Его изумительные волосы цвета красного дерева. Отцовские. Зато она взяла от матери глаза. Но все равно – стоит ей улыбнуться, и Катриона словно наяву видит его.

Катриона нашла для каждого из детей Франчески приветливое слово, погладила мальчиков по головкам и обняла двух малышек. И только сейчас заметила, что сын подошел к ослепительно прекрасной женщине с темными как ночь волосами, на шее и пальцах которой сверкали великолепные украшения.

Встретившись глазами с матерью, герцог Гленкирк вывел жену вперед.

– Мадам, это моя супруга, Жасмин Лесли.

– Рада познакомиться с вами, мадам. Наконец-то мое желание исполнилось, – заметила Жасмин, грациозно приседая.

– Как и мое, – кивнула Катриона, целуя невестку в бархатистые щечки, и, отступив на шаг, восхищенно воскликнула: – Ты прелестна, Жасмин Лесли, и так отличаешься от жены, которую я сама выбрала когда-то Джемми!

– Надеюсь, сравнение в мою пользу, мадам? – полюбопытствовала Жасмин.

– Изабелла была милым ребенком, – засмеялась леди Стюарт-Хепберн, – но луна скромно удаляется, когда восходит солнце. А теперь я хочу видеть моих внуков. Всех! Я считаю твоих детей родными, потому что мой Джемми был им отцом куда дольше, чем их собственный родитель.

Жасмин на какое-то мгновение лишилась дара речи, и бирюзовые глаза затуманились. Но, тут же овладев собой, она поманила своих отпрысков. Неподдельно тронутая тем, что мать Джемми так великодушна и благородна, Жасмин не знала, как выразить свою благодарность свекрови.

– Мадам, позвольте представить мое старшее дитя, леди Индию Линдли.

Девушка сделала изящный реверанс.

– Мой старший сын, Генри Линдли, маркиз Уэстли; моя средняя дочь, леди Фортейн Линдли; а это Чарлз Фредерик Стюарт, герцог Ланди.

Леди Стюарт-Хепберн, приветливо улыбнувшись, сказала одиннадцатилетнему герцогу:

– Мы дальние родственники, милорд, по линии вашего покойного отца.

– Мой дедушка упоминал о вас, – обрадовался молодой герцог. – И клялся, что вы были первой красавицей во всей Шотландии. Теперь я вижу, что он не солгал, мадам.

– Помоги нам Господь! – расхохоталась бабушка. – Теперь я вижу, что вы истинный Стюарт!

Интересно, что сказал бы мальчик, знай он, что покойный дед в свое время был поистине ненасытным сатиром, разрушившим ее первый брак.

– А это дети Джемми, – продолжала Жасмин. – Наш старший, Патрик, потом идут Адам, Дункан и крошка Отем. – Она любовно прижала к себе ребенка. – У нас была еще одна девочка, но около двух лет назад мы ее потеряли. Заразилась корью и умерла через месяц после кончины моей дражайшей бабушки. Ее звали Дженет Скай, в честь этой леди и Дженет Лесли.

– Я помню свою прабабку Дженет, – кивнула Кат. – Мы величали ее «Мэм». Неукротимая женщина.

– Совсем как моя бабушка, – согласилась Жасмин.

– А это правда, что вы когда-то попали в гарем? – неожиданно выпалила Индия.

Кат обернулась к девушке. Уже далеко не ребенок, но еще не женщина и так же красива, как мать, со смоляными волосами и необыкновенными золотистыми глазами.

– Да, – кивнула Катриона. – Я жила в гареме великого визиря султана.

– Какого султана? – настаивала Индия.

– Существует только один султан, – пояснила Кат. – Турецкий.

– И как там было? Чудесно или ужасно? – блестя глазами, расспрашивала Индия.

– По-всякому. – Кат пожала плечами.

– Индия! – прошипела Жасмин, возмущенная неприличным поведением дочери. Ах эта Индия! Упряма, как сто мулов, и вечно стремится настоять на своем!

– А моя мама тоже выросла в гареме, – продолжала Индия.

– Неужели? – охнула в свою очередь заинтригованная Кат.

– Мой отец из индийской династии Великих Моголов, – пояснила Жасмин, – а мать – англичанка. Она вышла замуж за графа Брок-Керна.

– Я помню вашу мать, – обрадовалась Кат. – Ее зовут Велвет! Она гостила у нас в Эрмитедже много лет назад. Но ты не слишком на нее похожа!

– Верно. Скорее, одновременно на бабушку с материнской стороны и на отца.

Да, вероятно, именно этим объясняется восточный разрез бирюзовых глаз и золотистый оттенок кожи. Леди Стюарт-Хепберн перевела взгляд на дерзкую девушку. Сливочно-белая кожа, волосы цвета воронова крыла с синеватым отливом, но откуда такие глаза? Совсем как у кошки. И не янтарные, а именно золотые, с крошечными черными пятнышками.

Пожилая женщина уселась в кресло у камина. Апрель во Франции – довольно холодный месяц.

Суматоха, вызванная приездом гостьи, постепенно улеглась. Взрослые устроились на диванах и стульях. Дети увлеклись играми.

– Сколько лет Индии? – осведомилась Катриона.

– Исполнится семнадцать в конце июня, – ответила Жасмин, уже предугадывая следующий вопрос. И как выяснилось, оказалась права.

– И до сих пор не замужем?

Жасмин покачала головой.

– Помолвлена?

– Нет, мадам.

– Вам следовало бы поскорее пристроить дочь, иначе до беды недалеко. Девушка вполне созрела для брачной постели и того гляди попадет в старые девы.

– Индия просто не встретила подходящего мужчину, – засмеялся Джеймс. – Я хочу, чтобы мои девочки вышли замуж по любви. Пусть берут пример с меня. На свете нет человека счастливее.

– Мэм обручила меня с твоим отцом, когда мне было четыре, и мы поженились за несколько минут до твоего рождения, ровно через двенадцать лет, – заметила леди Стюарт-Хепберн. – Любовь не входила в условия брачного договора, хотя со временем я стала питать к твоему отцу нежные чувства.

– Но ты страстно и беспредельно любила лорда Босуэлла, – напомнил герцог Гленкирк. – Кроме того, твой первый брак был заключен сорок семь лет назад. С тех пор времена изменились.

– И ты рискуешь счастьем падчерицы во имя какой-то мифической любви? – к собственному удивлению, возмутилась Катриона. Кажется, она в самом деле стареет и становится унылой ханжой!

– Индия никогда не совершит опрометчивого или неблагоразумного поступка, мадам, – поспешила вмешаться Жасмин, – поскольку она горда и всегда помнит о своем высоком происхождении. Индия – внучка грозного монарха, а семейство ее отца – старинное и благородное. Она преклоняется перед тем, что и мой отчим, и Джемми связаны узами родства с королевскими семьями. Кроме того, девочка обожала мою бабку, мадам Скай, и восхищается историями о ее приключениях и дружбе с Великой Бесс[2]. Когда придет время, Индия найдет своего избранника.