– Мисс Камберуэлл, вы можете передать сообщение майору Суэйлзу?
– Да.
– Скажите ему, мне нужно еще восемнадцать часов. Если он удержит итальянцев до полудня завтрашнего дня, они не доберутся до переезда раньше чем стемнеет. Таким образом я буду иметь в своем распоряжении две ночи и один день. Если он продержится до полудня, он с честью выполнит все свои обязательства передо мной, а вы все заслужите вечную благодарность императора и народа Эфиопии.
Вы, мистер Бартон и майор Суэйлз.
– Да, – сказала Вики. Каждое слово давалось ей с большим трудом.
– Скажите ему, что к полудню завтрашнего дня я сделаю все, что в моих силах, и обеспечу вашу эвакуацию из Сарди. Скажите ему, пусть держится до полудня, а я не пощажу своих сил, чтобы вырвать вас всех оттуда.
– Я скажу ему.
– Скажите ему, пусть завтра в полдень отдаст приказ всем эфиопским солдатам рассредоточиться в горах, а я еще раз позвоню по этому телефону и сообщу, что сумел предпринять для вашего спасения.
– Ли Микаэл, а что будет с ранеными, которые не смогут уйти в горы?
Снова повисло молчание, потом раздался голос князя, спокойный, но исполненный печали.
– Было бы лучше, если бы они попали в руки к итальянцам, а не галла.
– Да, – спокойно согласилась она.
– Еще одно, мисс Камберуэлл… – Князь поколебался, но твердо продолжил: – Ни при каких обстоятельствах вы не должны сдаваться итальянцам. Все, что угодно. – И он еще раз повторил, подчеркивая: – Все, что угодно, только не это.
– Почему?
– От своих осведомителей я узнал, что вам, мистеру Бартону и майору Суэйлзу вынесен смертный приговор. Вас объявили шпионами и террористами. Для приведения приговора в исполнение вас должны передать расу Кулле. Все, что угодно, только не это.
– Я поняла, – сказала Вики тихо и вздрогнула, вспомнив пухлые губы и мягкие жирные руки раса Куллы.
– В самом крайнем случае я пошлю…
Голос его неожиданно пропал, не слышно было и потрескивания статического электричества. Молчание в замолкнувшей трубке.
Еще минуту Вики пыталась восстановить связь, но трубка окончательно онемела. Она положила ее на место и крепко зажмурилась, чтобы прийти в себя. Еще никогда в жизни она не чувствовала такой усталости, такого одиночества и такого страха.
Вики пересекла двор пакгауза, остановилась и посмотрела на небо. Она не знала, сколько сейчас времени. Оставалось еще несколько часов дневного света, но, казалось, тучи расходятся. Их темная серая крыша поднялась и теперь лежала на вершинах гор, в ней появились более светлые участки, через которые пыталось пробиться солнце.
Она помолилась, чтобы этого не произошло. Дважды за эти последние ужасные дни облака ненадолго рассеивались, и всякий раз на ущелье с ревом неслись на малой высоте итальянские бомбардировщики. И каждый раз они наносили такой урон, что Гарету приходилось покидать свои позиции и передвигаться на заранее подготовленные позиции, а поток раненых и умирающих просто захлестывал их импровизированный госпиталь.
– Пусть идет дождь, – молилась она, – Господи, пусть дождь идет и идет.
Она наклонила голову и поспешила в пакгауз в страшную вонь, в стоны и хрипы. Она увидела, что Сара ассистирует доктору, оперировавшему на простом грубом столе, отгороженном от остального помещения куском рваного брезента и освещенном двумя фонарями.
Немецкий доктор ампутировал ногу ниже колена, молодой воин харари, которого держали четыре санитара, только слабо стонал.
Вики подождала, пока пациента унесли, и позвала Сару. Они вышли и стояли, с облегчением вдыхая свежий горный воздух. Они тесно прижались друг к другу под навесом, и Вики пересказала ей свой разговор с Ли Микаэлом.
– Потом связь прервалась.
– Да, – кивнула Сара, – наверняка перерезали провода. Даже странно, почему рас Кулла не сделал этого раньше. Провода идут через Амба Сакаль. Наверное, они долго туда добирались.
– Сара, ты поедешь в ущелье и передашь майору Суэйлзу сообщение? Я бы поехала на «Мисс Попрыгунье», но в баке почти нет бензина, а я обещала Джейку не тратить его. Позже нам понадобится каждая капля…
– В любом случае, верхом быстрее, – улыбнулась Сара, – и я повидаю Грегориуса.
– Да, много времени это не займет, – согласилась Вики, – они теперь так близко!
Они умолкли, слушая грохот итальянских орудий. Гулкие разрывы, от которых под ногами дрожала земля, отдавались эхом в горах.
– А вы не хотите передать что-нибудь мистеру Бартону? – спросила Сара лукаво. – Можно я скажу ему, что тело ваше изнывает…
– Нет, – твердо оборвала ее Вики с явной тревогой на лице. – Ради Бога, не говори ему ничего из твоих непристойных измышлений.
– Что значит «непристойный», мисс Камберуэлл? – с внезапно пробудившимся интересом спросила Сара.
– Это значит «неприличный, похотливый».
– Непристойный, – повторила Сара. – Замечательное слово. – И с удовольствием еще раз произнесла: – Непристойный. Тело мое изнывает непристойной страстью.
– Сара, если ты скажешь Джейку, что это я ему передала, я удушу тебя собственными руками, – предостерегла ее Вики, рассмеявшись впервые за много дней. Но смех ее оборвался – она услышала исполненный ужаса вопль и рычание дикого зверя.
Вдруг товарный двор наполнился бегущими людьми, они появлялись из-за кедров, росших вдоль железнодорожного полотна. Их были сотни.
Они ворвались в пакгауз и, как стая волков, набросились на беспомощных раненых.
– Галла, – хрипло прошептала Сара, и на секунду они застыли от ужаса, глядя в темный проем пакгауза.
Вики видела, как немецкий доктор бросился навстречу хлынувшим внутрь галла, он распростер руки в молящем жесте, надеясь остановить бойню. Лезвие широкого меча вонзилось ему в грудь и почти на тридцать сантиметров вышло между лопаток.
Она видела, как один галла бежал вдоль ряда раненых и убивал их одного за другим коротким выстрелом в голову.
Она видела, как другой галла с длинным кинжалом в руке даже не трудился перерезать раненым глотку, а прямо сдергивал тонкие жгутовые мешки и чиркал лезвием ниже живота.
Она видела метавшиеся по пакгаузу фигуры, их мечи поднимались и опускались, их винтовки стреляли в беспомощных людей. Крики жертв взлетали к высокой крыше вместе с безумным смехом и дикими воплями галла.
Сара оттащила Вики за угол. Это разбило чары ужаса, сковавшего Вики, и она побежала за девушкой во весь дух.
– Броневик, – выдохнула она, – нам бы добежать до броневика.
«Мисс Попрыгунья» стояла за станционными зданиями под навесом паровозного депо, который защищал ее от дождя. Сара и Вики бежали рядом, они обогнули угол и чуть не попали в руки бежавших им навстречу человек десяти галла.
Вики мельком взглянула на их темные лица, блестевшие от дождя и пота, на открытые в крике рты, на волчьи зубы, на безумные глаза, она почувствовала их запах, жаркий запах возбужденного кровью зверя.
И она рванулась прочь, как петляющий заяц. Чья-то рука схватила ее за плечо, она услышала треск рвущейся блузки, потом она снова была свободна, бежала изо всех сил вперед, а за ней топали тяжелые ноги, вслед неслось дикое охотничье улюлюканье.
Сара бежала рядом, чуть обогнав ее к тому моменту, когда они приблизились к углу здания вокзала. Снова раздались винтовочные выстрелы, пуля вошла в стену рядом с ними. Краем глаза Вики видела других галла, которые в развевавшихся шамма бежали им наперерез со стороны главной улицы города.
Постепенно Сара отрывалась от нее. Девушка бежала изящно и быстро, как газель, и Вики было за ней не угнаться. Шагов на десять опережая Вики, Сара обогнула угол и встала как вкопанная.
Под навесом багровым пламенем полыхала угловатая «Мисс Попрыгунья», из люков валил густой дым. Галла добежали до нее первыми. Конечно, они стремились уничтожить броневик, и теперь несколько десятков галла плясали вокруг него, но сразу же разбежались, когда начали рваться боеприпасы.
Сара остановилась лишь на секунду, но Вики этого хватило, чтобы догнать ее.
