–Теперь стреляй, – крикнул Джейк.
– Есть стрелять!
Грегориус скорчился над «викерсом», он вывернул его под максимально возможным углом и только ждал момента, когда можно будет открыть огонь.
Джейк резко повернул руль, и «Присцилла» помчалась прямо в пасть врагу.
«Викерс» над головой Джейка тарахтел, гильзы со звоном отскакивали от стальных башен, едкий дым щипал глаза Джейку до слез.
Прищурившись, Джейк все же видел, как над пустыней пролегла огненная дуга, как появлялись фонтанчики пыли и грязи, поднятые пулями. – Молодец парень, – проворчал Джейк. С мчавшегося, подпрыгивавшего на ходу броневика на максимальном удалении Грегориус стрелял отлично. Конечно, никакого вреда пулемет танкам нанести не мог, зато мог разозлить танкистов и вовлечь их в погоню.
Только Джейк подумал об этом, как башня одного из танков повернулась и командир указал стрелку цель. Развернулся и короткий толстый ствол «шпандау» и исчез из поля видимости Джейка – он смотрел прямо под дуло ствола.
Он медленно досчитал до трех – столько времени должно было понадобиться стрелку, чтобы как следует прицелиться, и крикнул:
– Уходим!
И так газанул, что «Присцилла» встала на два колеса и свернула в сторону от наступавшего в линию противника. Уголком глаза Джейк видел вспышку и почти сразу же услышал свист пролетевшего мимо снаряда.
– Чертов сын, совсем близко, – пробормотал он и потянулся откинуть люк. Закрывать его было бессмысленно – «шпандау» пробил бы броневик в любом месте, как игрушку из папье-маше, а Джейку в течение следующих самых рискованых минут крайне необходим был обзор.
Мчась вдоль вытянувшихся в линию танков, Джейк видел, что теперь они стреляют все, и каждый танк бросался за ним, когда он мчался мимо. Они сломали весь боевой порядок в надежде накрыть «Присциллу» огнем.
Следующий снаряд разорвался совсем рядом, в открытый люк посыпался песок и гравий. Теперь они все выстроились против него, пора было снова сломать их строй.
Джейк выплюнул песок изо рта и крикнул:
– Стреляй!
«Присцилла» рванула прямо на танки, при ее старомодном облике она выглядела чопорной викторианской матроной, не признающей никаких компромиссов.
Они были близко, до ужаса близко, Джейк даже слышал, как пули «викерса» стучат по броне итальянского танка. По флажку Грегориус понял, в каком из танков находится командир, и сосредоточил огонь на этой машине.
– Хорошая мысль, – проворчал Джейк. – Раззадорь этого ублюдка.
Только он договорил, как совсем рядом с ними раздался громовой удар, впечатление было такое, будто великан стукнул молотом по стальной броне.
«Нас подбили», – подумал Джейк отчаянно, в ушах у него шумело, нестерпимо воняло горелой краской и металлом. Он вывернул руль, «Присцилла», как всегда, – отозвалась послушно, повернула прочь от итальянских танков.
Джейк привстал и высунул голову в открытый люк. Теперь он увидел, насколько им повезло. Снарядом снесло одну из скоб, которые он приварил к бортовому выступу, чтобы укрепить на броневике ящики с боеприпасами, зато сам корпус остался нетронутым.
– Ты в порядке, Грег? – крикнул он, опускаясь на сиденье.
– Они гонятся за нами, Джейк, – ответил ему Грегориус, не обращая внимания на удар. – Они все гонятся за нами.
– Мать честная, – сказал Джейк, еще раз круто свернув, чтобы сбить с толку итальянских стрелков.
Еще один снаряд лег рядом, от разрыва заболели барабанные перепонки, и оба невольно вздрогнули.
– Мы слишком вырвались вперед, Джейк, – крикнул Грегориус, и Джейк, искоса взглянув на него, увидел, что он открыл люк и высунул голову. «Не везет», – подумал Джейк. Если они будут обгонять итальянцев слишком быстро, то может возникнуть опасность, что танки бросят преследование.
Еще один снаряд разорвался рядом, покрыв их завесой пыли, и Джейк стал вести «Присциллу» зигзагами. Она летела как птица со сломанным крылом.
– Теперь они нас нагоняют, – радостно сообщил Грег
– Необязательно говорить об этом с таким удовольствием, – пробурчал Джейк, но голос его потонул в вое пролетавшего снаряда.
– Они по-прежнему преследуют нас, – закричал Грег, – и по-прежнему стреляют.
– Это я заметил.
Джейк смотрел прямо вперед, немилосердно бросая «Присциллу» из стороны в сторону. Вершина первой дюны была примерно в восьмистах метрах от них, но показалось, что прошел час, пока Джейк не почувствовал подъем и они не перевалили на другую сторону, оказавшись наконец в безопасности. Броневик зигзагами мчался вниз, как горнолыжник; спустившись с, откоса, Джейк по маневрировал, пока не установил «Присциллу» так, что над дюной торчала только башня.
– Отлично, Джейк, – крикнул Грегориус восторженно, когда обнаружил, что может опять стрелять. Он склонился над «викерсом» и стал давать короткие очереди по всем четырем танкам, которые с бешеным ревом мчались прямо на них через долину.
С этой позиции за дюной Грегориус поливал огнем надвигающиеся танки, доводя латинский темперамент до бешенства: итальянцы бесились, как бесится буйвол от укусов мухи це-це.
– Теперь достаточно, – решил Джейк, оценив расстояние до вражеских танков. Теперь до них было меньше четырехсот пятидесяти метров, снаряды из их пушек ложились вокруг крохотной мишени, которую представляла собой башня «Присциллы».
– Отсюда надо к черту выбираться, – сказал Джейк.
Он резко вывернул руль и начал спускаться по склону дюны во впадину. Когда броневик пробирался через густой кустарник, Джейк мельком увидел людей, в ожидании притаившихся под кустами. На них были только набедренные повязки, люди сбились в кучу возле длинных стальных рельсов. Двое из них едва увернулись из-под тяжелых колес «Присциллы».
Силой инерции они преодолели склон следующей дюны, из-под задних колес вырвался столб песка; достигнув вершины, броневик сразу же ухнул вниз, так что у Джейка с Гретом дух захватило.
Джейк выключил мотор, оба выскочили из открытых люков и побежали обратно на дюну, увязая в сыпучем песке и тяжело дыша. До вершины они добрались как раз в ту секунду, когда итальянские танки показались на противоположной дюне. Их гусеницы перемалывали сыпучий песок; танки взобрались на гребень дюны и с ревом сползли в долину. Они вломились в густой кустарник, и в тот же момент оттуда выросли голые человеческие фигуры. Они окружили чудовищные машины, как муравьи налетают на дохлых блестящих скарабеев.
На каждый стальной рельс приходилось по двадцать человек. Используя рельсы как таран, люди всадили их между колесами с обеих сторон каждого танка. Гусеницы сразу же втянули рельсы, затем лопнули и полетели в воздух. Этот металлический скрежет для инженера, который делал эти машины, показался бы стоном живого существа, ужасным предсмертным ржанием лошади.
Все произошло очень быстро, все четыре танка лежали безмолвные и искореженные, навсегда вышедшие из строя, вокруг них были распростерты тела двадцати или более того эфиопов, которых настигли разлетевшиеся гусеницы. Тела эти были так изломаны и истерзаны, словно попали в зубы какому-то чудовищному хищнику.
Сотни уцелевших полуобнаженных людей накинулись на танки, с дикими воплями они колотили голыми руками по их броне. Итальянские стрелки, находившиеся внутри танков, вели беспорядочный огонь из своих пулеметов, но башни больше разворачиваться не могли и прицелиться было нельзя. Кроме того, они еще и ничего не видели, потому что Джейк снабдил десяток эфиопов ведерками с моторным маслом, перемешанным с грязью, и они залепили этой смесью смотровые щели. Экипажи танков оказались замурованными и ничего не могли предпринять, а нападавшие лезли на них как безумные. Шум стоял такой, что Джейк не услышал, как подъезжает броневик Гарета.
Он остановился на гребне соседней дюны, люки открылись, из них выскочили Гарет Суэйлз и рас Голам.
Рас, размахивая над головой мечом, помчался вниз по склону к своим людям, которые облепили разбитые танки.
Гарет издали по-рыцарски приветствовал Джейка, но за насмешливым жестом скрывалось уважение, и Джейк это почувствовал. Оба побежали навстречу друг другу во впадину, где под песком и наваленными сверху ветками были закопаны канистры с бензином.
