— Вся команда.
— Но только трое перешли на «Полярную звезду» — Марчук, Павел и ты. Ты встретил его в доке.
— Этот папенькин сынок ходил на игрушечных корабликах. Только с помощью отца он смог попасть на настоящее судно.
— Перед Славой она изображала невинное дитя, поэтому никогда не приводила его к тебе домой.
Карп снял очки.
— И ты знал, что это был я?
— Я знал, что это человек, у которого были деньги, оружие и который занимался контрабандой наркотиков. — Аркадий говорил быстро, удивляясь, как хорошо адреналин помогает просчитывать варианты. — Единственный человек на «Полярной звезде», подходящий под это описание, — ты. Зина хорошо зарабатывала в «Золотом Роге», значит, соблазнить ее могло что-то более стоящее, чем рубли. На судне вы держались в стороне друг от друга, и ты говорил, что видел ее только в столовой. Но каждый раз, когда «Орел» подтягивал сети к «Полярной звезде», ты видел ее на корме. Еще до того, как она познакомилась с мужчинами с других судов, она уже ожидала на корме подхода «Орла». Она работала на тебя.
— Это точно, — с гордостью согласился Карп. — А ты не такой уж и глупый.
Аркадий прислушался, как американцы наверху скалывали молотками лед. Они с Карпом говорили тихо, как заговорщики, так что никто не подозревал об их присутствии на борту.
— Воловой все время боялся контрабанды, — сказал Аркадий. — Он был вынужден проверять каждый сверток, даже те, которые перебрасывали с советского судна на другие. Какой же у вас был условный сигнал?
— Стой спокойно, — улыбнулся Карп и закинул топор на плечо. — Держи руки так, чтобы я их видел.
— Единственное, что не мог проверить Воловой, так это сети, которые ходили вперед-назад между судами. Но как ты узнавал, что именно в этот раз там находится сверток, предназначенный тебе?
— Очень просто, — ответил Карп. — Ридли махал рукой, если в сетях было что-то, кроме рыбы, а если не было ничего, рукой махал Колетти. А я смотрел, где стоит Зина — у правого борта или у левого. Потом говорил людям на трапе, тщательно проверять сети или нет.
— И если да, то они находили привязанный на веревке водонепроницаемый сверток?
— Угадал. Павел отрезал его и прятал в спасательный жилет. А затем мы подавали сигнал Ридли, если сами посылали ему сверток. Зачем тебе это, Ренько? Тебе все равно не жить.
— Когда не беспокоишься об этом, то можешь много понять.
— Да, — согласился Карп, признавая, что в этом есть определенный смысл.
— И меня интересует Зина, — добавил Аркадий.
— Зиной интересовались многие мужчины, она была королевой. — Карп поднял голову, прислушиваясь к звуку молотков, доносившемуся сверху, потом опустил ее. Но Аркадий заметил, что краем глаза он напряженно следил за ним.
— А ты мог догнать меня, когда мы шли по льду? — спросил Аркадий.
— Смог бы, если бы захотел.
— Ты мог бы убить меня минуту, десять минут назад.
— Когда угодно.
— Значит, ты тоже хочешь знать, что случилось с Зиной?
— Я хочу знать, что ты имел в виду, когда прошлым вечером у трапа сказал, что Зину сбросили в воду.
— Это просто любопытство?
Карп стоял неподвижно, словно статуя; после длительной пары он сказал:
— Ну, начинай, товарищ следователь. Зина была на танцах…
— Зина ушла и флиртовала с Майком, но она не попрощалась с ним, когда он возвращался на «Орел», потому что за сорок пять минут до этого ушла на корму. Там ее видели Марчук, Лидия и Сьюзен. За тридцать минут до того как Майк вернулся на «Орел», Зину уже не видели на «Полярной звезде», а к тому времени, как он вернулся, она уже была мертва — Аркадий медленно вытащил из кармана куртки лист бумаги, развернул его и показал Карпу. Это была копия медицинской экспертизы. — Она была убита ударом в затылок, но тело не могло столько держаться на поверхности, а значит, ее прятали где-то здесь, на этом судне, причем тело находилось в согнутом состоянии в каком-то узком пространстве, и у нее остались следы от этого на боку. Вот я и пришел сюда, чтобы отыскать это место — какой-нибудь шкаф для одежды, ящик, бункер.
— Это просто клочок бумаги, — сказал Карп, возвращая ему копию медицинского заключения.
— Это место или здесь, или нет. Мне надо осмотреть другие каюты, — сказал Аркадий, но не подумал двинуться с места.
Карп задумчиво вертел топор за рукоятку, потом толчком распахнул дверь.
— Будем искать вместе.
Проходя через камбуз, Аркадий слышал, как молотки стучали вовсю, как будто американцы пытались пробить себе путь домой. Он почувствовал, как топор уперся ему в спину и по спине покатился пот.
Карп втолкнул его в каюту правого борта. Койка в каюте была застлана настоящим одеялом, на полке стояли книги по философии, электронике и дизельным двигателям. На переборке висела кобура и фотография мужчины, показывающего язык. Мужчина на фотографии был Эйнштейн.
— Ридли, — сказал Аркадий, отвечая на вопрос, заданный самому себе.
— Она исчезла с «Полярной звезды»… и что дальше? — потребовал Карп.
— Вспомни, что ты навел ее на Славу. — Аркадий говорил быстро.
В тумбочке у Ридли была аккуратно сложенная чистая одежда, кожаные браслеты и серебряные клипсы, его фотография на лыжах с двумя женщинами, которые чокались бокалами с вином с третьей женщиной, сборник индуистских молитв, игральные карты, электронные шахматы. Аркадий просмотрел колоду карт и рассыпал ее на кровати.
— Я хотел, чтобы она попала на «Полярную звезду», а у Буковского были связи. Что дальше?
— Ей нравилось посещать мужчин на их судах, а для такой сильной пловчихи, как она, не стоило большого труда переплыть на «Орел», когда он был на буксире у «Полярной звезды». Она просто спустилась по кормовому трапу, на голове у нее была купальная шапочка Мальцевой, а обувь и одежда лежали в черной пластиковой сумке, привязанной к запястью. Ее, пожалуй, даже не было видно от леера.
— А зачем она сделала это?
— Так уж она вела себя — от мужчины к мужчине и от корабля к кораблю.
— Нет, это не ответ на мой вопрос, — сказал Карп. — Она не стала бы делать этого просто ради визита к мужчине. Итак, товарищ следователь, почему же она это сделала?
