Картины менялись со сказочной быстротой, так, как не сдвигались даже декорации на сцене балагана, постановку которого Кларенс и Арни видели в Шайенне.

Приятели остановились на ночлег, лишь когда совсем стемнело. Свет высыпавших на небо звезд казался удивительно холодным и острым. Из глубины леса долетал тихий шелест листвы, а огромная белая луна словно покоилась на гребне горы.

— Жаль, что у нас нет ни теплых одеял, ни… вообще ничего, — вздохнул Арни.

— Может, хозяин даст? — не слишком уверенно отозвался Кларенс, и Арни впервые подумал о том, что они, как в сказке, идут туда, сами не зная куда, и ищут неведомо что.

Утро обожгло холодом и светом. Воздух был прозрачным, лишь вершины гор тонули в облаках.

Не сговариваясь, приятели решили не варить кофе, а поскорее тронуться в путь. Им казалось, будто они различают на дальних склонах коровьи тропы, и, стало быть, цель близка.

Но только к полудню, когда солнце начало припекать, а ноги нестерпимо болели, они разглядели среди иссиня-черной сосновой хвои светло-зеленые озера — обширные горные пастбища. Именно к ним и вела тропа.

Арни невольно остановился и глубоко вздохнул. Безлюдье, тишина. Океан новых красок, запахов, звуков. Мир, который можно вобрать в себя одним вдохом и который без остатка забирает тебя. Арни вдруг почувствовал себя свободным от всего, и от прошлого, и от будущего. Ему почудилось, что он сможет отыскать здесь свое счастье.

— Как думаешь, многие из этих пастбищ принадлежат Уиллису? — спросил Кларенс, возвращая его к реальности.

— Не знаю. Если да, едва ли он нанял бы только нас двоих.

Индейская тропа потерялась. Теперь здесь было столько троп, сколько вздумалось протоптать скоту. Кое-где на скальном грунте не осталось ни травинки — все было выбито копытами.

— И куда теперь идти?

Спросить было явно не у кого. Арни оглядывал ближайшее пастбище, где золотилась на солнце и перекатывалась под ветром трава бутелоуа, когда Кларенс прошептал:

— Смотри!

Навстречу ехала открытая повозка, запряженная двумя мулами. Впереди, на козлах, сидел мужчина, сзади, на сиденье — две женщины.

— Доброго дня, сэр! — произнес Кларенс, приподнимая шляпу. — Не подскажете, где тут ранчо «Синяя гора»?

Окинув его внимательным взглядом, мужчина сжал губы и промолчал. Не ожидавший такой реакции, Кларенс стоял, растерянно опустив руки. Они с Арни проводили повозку глазами, а потом посмотрели друг на друга.

— И что ты об этом скажешь? — медленно произнес Кларенс.

Арни успел разглядеть пассажирок. Это были две девушки, почти одного возраста, но разительно отличавшиеся внешне. Одна черноволосая и темноглазая, другая — русая, с голубыми глазами.

В их позах было что-то странное: обе сидели как куклы, не двигаясь, не глядя по сторонам, не проявляя никаких чувств. Одна прислонилась к правому борту повозки, другая — к левому. Середина оставалась пустой.

— Не знаю. Они хотя бы… живые?

— Брось! Призраки и мертвецы не появляются днем, — сказал Кларенс.

И тут Арни осенило.

— Бьюсь об заклад, что это тот самый Джозеф Иверс!

Кларенс облегченно хлопнул себя по колену.

— Точно! А девушки, наверное, его дочки.

— Они такие разные…

— Я тоже заметил. Тебе какая больше понравилась?

Арни приглянулась черноволосая: она была гораздо красивее второй, хотя ее глаза пугали непонятной глубиной, а лицо было отмечено печатью то ли ожесточенности, то ли отчаяния. Вместе с тем светлая чем-то напоминала его мать. Ему казалось, будто она обладает такой же тихой стойкостью.

Арни покосился на Кларенса. Хлопчатобумажные штаны плотно облегали его длинные ноги и узкие бедра. Взгляд чуть раскосых темных глаз обжигал и притягивал, как магнит. Он никогда не казался неуклюжим или неловким, даже когда терялся, не зная, как себя вести.

— Мне больше понравилась темноволосая, — не дождавшись ответа, произнес Кларенс. — Настоящая красавица! Та, что с русыми волосами, выглядит гораздо проще.

У Арни упало сердце, хотя в данном случае этот «выбор» был просто игрой. Многие ковбои мечтают о хозяйских дочерях, но эти образы и грезы почти всегда оказываются обманом.

Через час они отыскали ранчо Уиллиса. Оно было небольшим, а сам хозяин оказался гораздо старше, чем они думали.

Подробно расспросив Кларенса и Арни о том, что они умеют делать и откуда прибыли, он накормил их тушеной говядиной с овощами и пресными лепешками, а потом показал им ранчо.

— На зиму я спускаюсь в долину, — объяснил мистер Уиллис, — но за владениями все же нужен присмотр. Часть скота остается здесь — корма должно хватить. Вы правильно сделали, что пришли по тропе, этот путь намного короче. Но когда отправитесь в город верхом, следуйте по дороге: я покажу, где она начинается. Я давно бы мог отказаться от ранчо, — мой сын управляет банком в Шайенне, — но меня не отпускают эти края. Впрочем, у меня пошаливает здоровье: может, весной я и продам «Синюю гору».

Он показал новым работникам маленький домик, в котором им предстояло провести зиму. Здесь была крохотная кухонька с печью и кое-какой утварью, кладовая с продуктами и комната с кроватями под лоскутными одеялами и прочей, довольно грубо сколоченной мебелью.

В жилище Уиллиса, как в домах многих других мужчин, пахло керосином, потом, навозом и табаком. На некрашеном полу валялась седельная сумка, несколько пар сапог, а на бревенчатых стенах были прилеплены выцветшие календари с изображением лошадей, старые афиши и пожелтевшие вырезки из газет о собраниях Ассоциации скотоводов Вайоминга. На гвоздях висел фонарь, рваная куртка, замызганное полотенце и маленькое зеркало. Умывальник был во дворе, у внешней стены дома. Позади жилого строения располагалось несколько сараев, загонов для скота и конюшня.

— Если понадобится подковать лошадь, обратитесь к соседу, Джозефу Иверсу, — я с ним договорюсь. У него есть и кузница, и хороший кузнец. Главное, объезжайте границы ранчо и вовремя чините ограду, чтобы скот как можно меньше смешивался. Иверс рачительный хозяин и не терпит беспорядка. Оружие у вас имеется?

Приятели вздохнули.

— Нет.

— Что ж, держите. У меня есть только один, так что не обессудьте, — промолвил хозяин, протягивая кольт.

Кларенс схватил оружие и с восторгом взвесил его на ладони, забыв поблагодарить хозяина. А Арни почувствовал себя так, будто его обделили рождественским подарком.

Позднее Кларенс, видимо, что-то почувствовав, сказал:

— Будем пользоваться им по очереди.

И все-таки этот миг маленького триумфа принадлежал именно ему.

— Если продержитесь зиму и не принесете мне убытков, получите по пятнадцать долларов, — пообещал хозяин. — Ну и, само собой, оставлю вам деньги на продукты. При известной экономии вам вполне хватит.

Приятели просияли: в зимнее время многие ковбои и вовсе работали за еду и крышу над головой.

— И вот что еще, — добавил Уиллис, — если найду на ранчо хоть одну бутылку из-под виски или пива, пеняйте на себя.

— Мы вовсе не… — начал было Кларенс, но хозяин остановил его решительным жестом.

— Кажется, мы видели мистера Иверса, — сам не зная зачем, произнес Арни. — С ним были две девушки. Темноволосая и русая.

Уиллис кивнул.

— Эвиан и Надин.

Кларенс и Арни переглянулись — вот это имена: не какие-нибудь там Мери или Сара! — а хозяин добавил:

— Вот что, парни, не вздумайте не только заговаривать с ними, а даже смотреть в их сторону.

— А почему? — полюбопытствовал Кларенс и получил ответ:

— Целее будете.

Остаток дня Уиллис объяснял, что к чему, а потом заявил, что рано утром покинет ранчо.

Располагаясь на ночлег, Арни размышлял о том, что, пожалуй, им с Кларенсом придется не так легко, как они ожидали. А на уме у приятеля, как выяснилось, было совсем другое.

— Мне кажется, Надин — темноволосая, — пробормотал он, укрываясь одеялом.

— Почему?

— Ей больше подходит это имя.

Арни хотел сказать, что едва ли есть смысл рассуждать об этих странных девушках, поскольку мистер Иверс с его винчестером наверняка стережет своих дочерей, как скупой — золото. Но решив, что ничто не мешает им болтать о них ради развлечения, промолчал.