— Ты укололась? — спросил Вова.

— Нет, — всхлипнула Катя.

— Потеряла напёрсток?

— Нет.

— Почему же ты плачешь?

катя продолжала плакать и ничего не ответила.

— Просто-напросто она плакса, — сказал Славик, подходя к Катиному шалашу.

— Нет, не плакса, — всхлипнула Катя. — Ночью кто-то порвал платьице, которое я вчера сшила для куклы, и перепутал все нитки.

— Что случилось? — спросила Тата, подкатываясь к ребятам. — О чём вы говорите?

Узнав, что произошло с Катиными нитками и кукольным платьем, она воскликнула:

— Это коты нашкодили. Они ужасные подлецы.

Тогда все бросились к своим шалашам и ужаснулись.

Вовина книжка была вся разорвана на клочки. В Славикиной коробке были перепутаны все проволочки, винтики и лампочки. У Таты исчезли куда-то прыгалки.

— Вот подлецы! — закричал Вова. — Изодрали такую интересную книжку!

— Коты! — раздался вдруг крик из Котиного шалаша.

Ребята побежали туда.

— Что — коты? — спросила встревоженная Тата. — Отвечай, что — коты?

— По-ца-ра-па-ли, — проговорил Котя и медленно протянул исцарапанную в кровь ногу.

— Когда они успели тебя поцарапать?

— Ночью, — проговорил Котя.

— Ах, Котя! Почему ты не позвал нас на помощь? — воскликнула Тата.

— Ему было лень, — ответил вместо Коти Славик.

— Не… — сказал Котя.

— Нет, лень. Если бы тебе не были лень, ты бы нас позвал.

— Не… — повторил Котя. — Не хо-тел мешать!

— Очень глупо, — сказала Тата.

А Катя вытерла слезы, принесла один из своих лоскутков и перевязала Коте ногу. Чтобы царапины скорее зажили, Вова посоветовал положить на них подорожники. Об этом он прочел как-то в одной книжке.

Небо прояснилось, показалось солнце. Капли дождя засветились на ветках деревьев и на мокрой траве. Птицы стал петь веселее и громче. Мелкие мошки, комары, бабочки и другие лесные насекомые, которые во время дождя прятались где-то, вылезли из своих укрытий и начали жужжать, звенеть, порхать, как и раньше. Всем на необитаемом острове стало веселее и радостнее. Лишь ребятам было не до веселья.

«Хорошо птицам и насекомым, — подумал Вова. — Еды сколько угодно, и спать они могут покойно».

Подумав так, Вова сразу же отогнал от себя эти мысли. Что ни говори, а ведь никто не заставлял его уходить из дома и жить на необитаемом острове. Сам решил.

Он поднялся с земли и подошел к ребятам.

— Мне кажется, — сказал он, — что лучше бы мы мешали друг другу. Иначе мы пропадем.

— Ну уж нет, — возразила Тата. — Я сама никому не мешаю, и уж пусть мне тоже не мешают. А то зачем было уходить из дома.

— Действительно, — заметил Славик. — Я не хочу, чтобы мне мешали мастерить прибор. Вот если бы помогали, другое дело. Хотя пока что мне и не нужна помощь.

— Подождите! — воскликнул Вова. — Я хотел сказать, что мы должны помогать друг другу. Сейчас мы помогли Коте. Потом мы поможем Кате, потом тебе, Славик, поможем собирать все твои проволочки. Я знаю, что это называется помогать, а не мешать. Но ведь мы решили жить каждый сам по себе, и по-нашему помогать друг другу называется мешать!

— Ты мог бы так длинно не говорить, — сказал Славик. — Итак всё понятно.

Сначала все стали распутывать нитки. Это оказалось очень трудным делом. Тем более, что Катя уже пыталась их распутать и запутала ещё больше.

Ребята долго возились, прежде чем удалось найти и связать все концы ниток. Ленивый Котя, которому стало стыдно лежать и ничего не делать, тоже стал помогать Кате.

Он, правда, не распутывал нитки, а только наматывал их на пустые катушки. Впрочем, это тоже было довольно трудно и, главное, скучно.

Затем все стали приводить в порядок Славикину коробку. Винтики и лампочки были разной величины: большие, поменьше и совсем крошечные, а проволочки разной толщины: толстые, потоньше и совсем тоненькие — с волосок. Вечером Славик аккуратно разложил их в коробке по своим местам. Теперь же они валялись по всему шалашу.

Славикин шалаш пришлось разрушить, так как он был очень маленький, темный, и при всём желании в нём ничего нельзя было разглядеть.

Татины прыгалки нашлись скоро — коты бросили их тут же, на поляне.

А вот с книжкой пришлось повозиться. Ребята разглаживали каждую помятую страничку, подбирали каждый клочок. Когда все страницы нашлись, их стал приклеивать к книжке. Для этого Вова собрал с деревьев липкой смолы.

Конечно, после такого «ремонта» книжка выглядела очень некрасивой. Дома её можно было склеить гораздо лучше. Но, как-никак, все страницы были на месте, и книжку вполне можно было читать.

Потом ребята развели костёр, наловили рыбы, поели, а вечером Вова сказал:

— Мне кажется, что нам надо жить в одном шалаше.

— Вот ещё, — презрительно сказал Славик. — Девчонки заставят в нем убираться, а я не хочу.

— Подожди, не спорь, — продолжал Вова. — В разных шалашах мы не сможем спасаться от котов.

— Пусть он живет один, — сказала Тата сердито. — Мне уже надоело, что он все время спорит.

— А мне надоело, что ты всё время делаешь замечания и придираешься!

— А ты не спорь!

Славик и Тата начали спорить и чуть было не поссорились. Но тут вмешался Вова.

— Подождите, не ругайтесь, — сказал он. — Давайте лучше решим, как нам ночью дежурить.

— Давайте, — оживилась Катя. Она тоже не любила, когда Славик и Тата ссорились. — Пожалуйста, Вова, придумай.

— Мне кажется, — сказал Вова, — что дежурить надо по очереди. Все спят, а один дежурит. Потом он спит, а дежурит кто-нибудь другой. Я читал в книжке, что так всегда делают путешественники.

— Правильно, — сказала Тата. — В прошлую ночь мы все вместе дежурили и все равно заснули.

— Вообще-то это верно, — проговорил Славик. — Путешественники правильно делают.

Котя тем временем лежал, и все думали, что он спит.

Но он не спал. Когда ребята кончили разговаривать и замолчали, Котя открыл оба глаза, приподнялся и отчётливо сказал:

— Хо-ро-шо.

— Что — хорошо? — удивленно спросила Тата.

— Дежу… — ответил Котя и, помолчав, добавил: — …рить.

— Что — хорошо дежурить? — спросила надоедливая Тата.

Котя вздохнул, набрал воздуха и произнес самую длину фразу в своей жизни:

— Хо-ро-шо де-жу-рить по о-че-ре-ди.

Ночью коты тоже устроили дежурство. Пока одноглазый спал, бесхвостый следил за шалашом. Что же нужно было котам от ребят? Они охотились за удочкой.

В первые дни пребывания на острове коты ловили птиц, которые сначала относились к ним доброжелательно. Но вскоре птицам стало ясно, что коты — враги, и некоторые даже покинули необитаемый остров. Они звали с собой говорящего скворца. Но скворец был ещё слишком слаб и не мог мечтать о перелетах.

Одноглазый и бесхвостый еще сильнее возненавидели скворца. Мало того, что он сам никак не давался в лапы, он также спасал оставшихся птиц, каждый раз предупреждая о появлении котов. одноглазый и бесхвостый дали друг другу страшную клятву не уходить с острова до тех пор, пока не покончат со скворцом.

Но есть котам было нечего, и, чтобы не умереть с голоду, они решили выкрасть у ребят удочку.

Всю ночь коты просидели около поляны, но им не удалось близко подойти к шалашу — ребята дежурили внимательно.

Ночь приближалась к концу. Звезды грели голубыми искрами на светлом утреннем небе. В лесу было темно, но кое-где меж деревьев уже появилась белая дымка утреннего тумана. Коты уже начали подумывать о том, как бы вообще уйти от поляны подальше и поспать, но тут увидели, что начал дежурить Котя.