Только невеста и жених ели и пили мало, и все же голода не чувствовали.
А что же городские дамы?
В тот день все мужья жаловались в трактире, что обед пригорел, а их жены от души желали иметь по десять глаз и по двенадцать языков, чтобы понять и обсудить все новости. Но новостей была гора, и пока они не преодолели ее, сколько им пришлось потоптать земли у церкви и потрещать за кофе! Какие это были новости! Они лежали перед ними, как пряжа, которую можно было сучить, мотать и распутывать: например, Кларина свадьба, болезнь барыни, происшествие с Войтехом, отъезд барыни и новый забор — все это было ясно как белый день, но дамам не давал покоя запутанный клубок, в котором им не удавалось найти главную нить. И не только это! Главное — Эмиль. Чей он сын? Почему ушла Сара? Почему не вернулись гости? И, наконец, чем объяснить такое хорошее отношение к чудаку доктору? И зачем, для чего и почему он получил в руки документы? Конечно, им нужно было узнать еще многое: сколько рубашек, панталон, лифчиков и тому подобных вещей получила в приданое от барыни Клара, имеется ли у нее какое-либо серебро и фарфор, были ли заранее вышиты рубашки и какие будут у нее занавески на окнах, у какого столяра она купит мебель; умеет ли она готовить, какая у нее будет служанка, не поссорится ли она с мужем через неделю. Это были вопросы, стоявшие в порядке дня, и беда заключалась в том, что дамы не могли прийти к согласному решению их.
Доктор, разумеется, знал обо всем и мог бы снять камень с их сердца. Многие пытались все у него разузнать, они даже были готовы отдать за это передний зуб, но с ним было трудно ладить.
— Он грубиян,— повторяли барыни без стеснения, так как холера уже прекратилась.
В одно прекрасное утро перед замком остановилась очень удобная карета. У окна одной из комнат стояла барыня в дорожном костюме и грустно смотрела на открывающийся перед ней ландшафт. Рядом задумчиво стоял доктор.
— Доктор, увижу ли я еще все это? Встретимся ли мы опять?
— Если все пойдет так же успешно, очень надеюсь,— сказал доктор,— и утешаюсь этим,— добавил он.
— Вы довольны мною?
— Вполне.
Вошел Франц и доложил, что карета подана.
— С богом, до счастливого свидания! — сказала барыня, протягивая руку доктору. Он горячо поцеловал ее, а когда поднял голову, увидел на ее глазах слезы.
Возле кареты собралась половина обитателей замка. Барин отдавал приказания управляющему, Калина был грустен, Клара, в слезах, держала за руку мать, Войтех с Жолинкой на руках тоже плакал, а Эмиль, чтобы утешить его, говорил, что будет писать, но и сам был грустен.
Выйдя из замка, барыня всем приветливо поклонилась, Кларинку поцеловала в лоб, Войтеха тоже, Жолинку погладила и сказала:
— Люби его, Войтех, будь хорошим и учись.
Доктор помог ей войти в карету, она еще раз взглянула на него и опустилась на мягкие подушки. Тут же возле нее сели барин и Эмиль, прислуга была на своих местах, и одновременно с певчими птицами они покинули места, где начиналась осень, чтобы вдали от родины наслаждаться лазурным небом и теплым солнцем.
— Сколько тысяч людей погрязают в тщеславии, праздности и предрассудках, не имея достаточно сил, чтобы избавиться от них,— промолвил доктор, глядя на уезжающих.
— Вы надеетесь, господин доктор, что поездка ей поможет, что вам удастся вылечить ее? — спросил Калина.
— Надеюсь: у нее здоровое сердце и благие намерения,— ответил доктор больше своим мыслям и, взяв Войтеха за руку, вернулся в замок.— Теперь учиться, если ты хочешь стать доктором!
Послесловие
Писатель и читатель
Читатель. Что вы сделали? У этой истории нет конца?
Писатель. Простите, не я ее выдумал; ее создали люди, а я их только описал, поэтому у меня еще нет конца, я не астролог, чтобы знать заранее, и ничего больше сказать не могу.
Читатель. Неужели это произошло на самом деле?
Писатель. Произошло.
Читатель. Где?
Писатель. Где-то.
Читатель. Гм... А господа Скочдополе возвратились из Италии?
Писатель. Возвратились. Живы до сих пор и живут хорошо.
Читатель. А барыня выздоровела?
Писатель. Душой и телом.
Читатель. А кто был Эмиль?
Писатель. Сирота, каких тысячи на свете, но они не всегда находят такого доброго отца и не всегда становятся его наследниками.
Читатель. Гм! А Войтех?
Писатель. Учится, готовится стать доктором и надеется, что будет им.
Читатель. А доктор?
Писатель. Как прежде, ходит в замок, радуется, что в городе есть больница и приют, надеется, что дальше будет еще больше; горожане второй и третьей категории боготворят его, а бары называют по-прежнему «грубияном», потому что он никому не целует руки, кроме владелицы замка.
Читатель. А Клара?
Писатель. Не поссорилась с мужем ни через неделю, ни через две, умеет готовить, и у них уже были крестины; а городские барыни не знали, что господа подарили ребенку, пока им не рассказала бабушка.
Читатель. А Сара?
Писатель. У нее было плохое место. Жак дал ей «отставку». Узнав, что в доме Скочдополе без нее живут хорошо и что ветер, который она посеяла, не испортил божий дар, Сара заболела желтухой, которая неизлечима, как уверяет один доктор.
Читатель. А Жоли?
Писатель. Жив и здоров. Приучился кушать нерубленую говядину и лежать на старой кожаной подушке.
1862 г.
notes
Примечания
1
Немецкий перевод фамилии Скочдополе.
2
Комнатная служанка при госпоже в богатом дворянском доме.
3
Это не вымысел, а сущая правда. (Прим. автора.)
4
Сторож, который охраняет большой участок, совершая объезды его.
5
Соломенный жгут для связывания снопов.
6
Священник.
7
Внебрачный ребенок.
8
Острое инфекционное кишечное заболевание. Эпидемия холеры пришла в Европу из Британской Индии в XIX веке, унеся немалое количество жизней. Знать к тому времени научилась соблюдать нормы для защиты от вирусов, болели в основном бедняки.
9
Сильно пахнущие духи из эфирного масла, добываемого из листьев и веток такого растения.
10
Тысяча цветов (франц.)
11
Выделанная кожа из шкур крупного рогатого скота.
12
Плохая, грубая ткань, одежда.
13
Сладкое ликёрное греческое вино из винограда.
14
Бархатная ленточка черного цвета, которую женщины носили на шее.
15
Простой прислугой? (франц.)
16
Великолепен (франц.)
17
Особые длинные полоски бумаги, предназначавшиеся для закуривания трубок.
18
